Падение Левиафана - Джеймс С. А. Кори

– Я надеюсь, Элви что-нибудь сообразит. В смысле, скорее она, чем мы.

– Надеяться можно, – согласился Алекс и, выжав остатки пива, забросил грушу в утилизатор. И довольно рыгнул.

– Сколько ты выпил? – спросил Джим.

– Немножко.

– Ты пьян?

Алекс обдумал вопрос.

– Пожалуй, есть такое дело. – Он опустился в кресло. – Ко мне, маленькому, приглашали няньку-дуру. Мне было лет девять, а ей шестнадцать. Так мы с ней смотрели фильм про чудовище. Огромный чудовищный кот жил под землей, а сейсморазведка его растревожила. Вышел на поверхность и давай сносить города и рушить тоннели. Я до смерти перетрусил.

– Детишки чего только не пугаются, – заметил Джим.

– Я понимал, что это не по-настоящему. Был маленький, но не глупый. И все равно боялся. А знаешь, чем папа меня успокоил? Он мне показал ошибку в масштабе.

– В масштабе?

– Объем возрастает как куб от поверхности. У кота, крушащего города, не хватило бы сил удержаться на ногах, даже при марсианской гравитации. У него бы кости треснули под собственным весом. И помогло. Я увидел, что так не может быть, и перестал бояться.

Тут как с тем котом – не складывается масштаб.

Джим секунду поразмыслил.

– То ли ты слишком пьян, то ли я слишком трезв. Не доходит.

– Врата. Системы. Они для нас велики. Нам до них никогда не дорасти. В смысле, ты хоть задумывался, каково видеть разом все существующие системы? Хотя бы те, где мы есть? Тысяча триста семьдесят три кольца… – Семьдесят одно. Танъявур и Текома пропали.

– Тысяча триста семьдесят одно, – уступил Алекс. – Теперь предположим, что в пространстве колец не приходится тормозить. До самых врат ускоряешься, а тормозишься до зоны жизни в системе, куда входишь. Тратишь около месяца.

– Реактивной массы не хватит.

Алекс отмахнулся.

– Скажем, ее можно набирать в полете. Реактивную массу, топливо, продовольствие и все прочее. И жидкий гелий, чтобы испарять излишки тепла.

– То есть отбросим все, что мешает так делать.

– Угу. Пять миллиардов кэмэ в месяц, месяц за месяцем. Вообще без свободного полета. На планетах не задерживаемся. Вот так… – Он ткнул рукой вперед, изображая скорость.

– Ну-у…

– Сто пятнадцать лет. Отправляешься новорожденным, долетишь стариком, и это если ничего не видеть, кроме своего корабля. Задержимся на посмотреть каждую планету? Не город, не станцию, только планету, на недельную экскурсию? Добавляй еще двадцать восемь лет. Сто сорок с чем-то лет. Целая жизнь уйдет, чтоб хоть глазком взглянуть. Сделать заявку на новые земли.

И больше туда не возвращаться.

Джим задумался. Он, работая на Союз перевозчиков, а потом на подполье, повидал столько систем, сколько мало кто видел, и все-таки вряд ли больше трех дюжин. Он знал, сколько еще осталось, сколько он не видел и никогда не увидит, сколько систем пыталась скоординировать Наоми. Алекс был прав. Страшно подумать. Или не просто страшно.

– И это еще не худшее, – продолжал Алекс. – За время твоего полета место, откуда ты отправился в путь, изменится на целый век. Оно уже будет не то. Все места, где ты побывал, начинают меняться, едва ты улетишь.

На экране колебались и бормотали светящиеся врата. Схема обозначала условными цветами хлещущее из них радио– и рентгеновское излучение. Джиму невольно представился глядящий на них гигантский глаз.

– Людям такое не по мерке, – сказал Алекс. – Тем, кто все это строил? Они, наверное, могли с этим совладать, а нам не по масштабу. Мы пытались вырасти так, чтобы справиться, но едва попробовали встать – ноги у нас переломились.

– Хм, – протянул Джим. И спросил: – У тебя пиво еще есть?

– Не-а.

– А хочешь? – Угу.

* * *

«Сокол» с отключенным двигателем поначалу казался маленьким астероидом необычной формы. Он вращался по орбите в неполных трехстах тысячах километров от алмаза Адро как крошечный искусственный спутник. Сам артефакт производил жутковатое впечатление: огромный зеленый шар, озаряемый там и здесь вспышками внутренней энергии, будто в глубине его бушевали грозы. Планета… Библиотека… Джим достаточно ознакомился с предварительными выводами Элви, чтобы оценить сверхъестественные свойства этой штуковины: она не коллапсировала под собственной массой, ее связность создавалась теми же презирающими пространство принципами, на которых действовали врата, она содержала в себе больше информации, чем за тысячелетия прогресса накопило человечество. «Сокол» – такое же, как все лаконские корабли, светлокожее полуорганическое чудище – в другом контексте мог бы нервировать. А здесь Джим ощущал с ним странное родство. Пусть технологии и чужие, но язык дизайна был человеческим.

Алекс вывел их на согласованную орбиту и мягко приблизил «Роси» так, что два корабля казались уже связанными. Их связала общая скорость и тяготение. Экипаж «Росинанта» собрался в командном шлюзе, Амос готовил стыковочный переходник.

– Забавно, знаете ли, – заговорил Джим. – Мне все кажется, что откроется сейчас дверь, а за ней Танака с бандой десантников в силовой броне, и как кинутся на нас…

Тереза закатила глаза, а Наоми рассмеялась.

– Ничего подобного не будет.

– Нет, конечно. Но я уверен, что будет. Удивительно, а?

Она взяла его за руку, пожала и, заглянув в глаза, проговорила:

– Все хорошо. Элви за нас, а на этом корабле она командует.

– К тому же, – добавил Алекс, – будь это не так, у них хватило бы времени вызвать поддержку. А здесь никого, кроме них и нас.

Джим покивал. Он сознавал беспричинность своих страхов. Страхи от этого не унимались, но переносить их становилось чуточку легче. Алекс прав. Они самим входом в эту систему сообщили команде Элви о ее соучастии, однако тревоги, насколько им было известно, никто не поднял. После этого стыковка кораблей и их переход с «Росинанта» на «Сокол» могли считаться почти символическим жестом.

Амос защелкнул последние крепления и запустил протокол синхронизации. С тихим вибрирующим шипением выдвинулся стыковочный тоннель – коридор от корабля к кораблю.

– А все же, пожалуй, не стоит нам всем идти, – заметила Наоми. – Во всяком случае, одновременно.

– Пока не разберемся в положении дел, не стоит, – согласился Алекс.

– Вообще не стоит, – сказала Наоми. – Пусть кто-то один все время остается на «Роси». Возьмем за правило. Я доверяю Элви и верю, что она знает своих людей. Но нам я верю больше.

Алекс, как школьник в классе, поднял руку:

– Охотно пригляжу за хозяйством, пока вы будете гулять.

– Думаю, надо бы и Амосу остаться, – сказала Наоми.

– Я лучше с вами, – возразил Амос. – Здесь за всем сумеет присмотреть Кроха.

Наоми замялась, и Джим задался вопросом, что будет, если она прикажет Амосу остаться. Может быть, Наоми тоже об этом подумала.

– Хорошо, – согласилась она. – Алекс с Терезой дежурят на корабле. Остальные идут знакомиться.

Она поймала взгляд Джима и