Заклятая дружба. Секретное сотрудничество СССР и Германии в 1920-1930-е годы - Юлия Кантор

«Вы знаете, что за последние годы наша техника очень значительно выросла, и наша партия, и в первую очередь товарищ Сталин, который лично руководил развитием нашей военной техники, выдвинули задачу создания мощной не только по числу, но и мощной по качеству авиации; задачу усиления нашей армии многочисленными танковыми средствами, задачу усиления нашей армии, в первую очередь, конечно, авиации и танковых войск, могучей современной артиллерией»[599].

Дав в докладе детальный анализ роста советских вооружений, заместитель наркома резюмировал: «Опасность будущей войны со стороны капиталистических государств для нас является несомненной»[600].

Сталин лично редактировал, смягчая тон по отношению к Германии, статью Тухачевского «Военные планы нынешней Германии»[601]. В этой статье, опубликованной весной 1935 г., Тухачевский приводил данные о численном росте германской армии, предупреждая, что военные планы нацистов имеют не только антисоветскую, но и антизападную направленность. В статье отмечалось:

«Придя в январе 1933-го г. к власти, Гитлер заявил, что ему потребуются четыре года для уничтожения кризиса и безработицы в Германии. Эта национал-социалистическая демагогия так и осталась пустой демагогией. Зато, как теперь становится ясным, за этим демагогическим планом скрывался другой, гораздо более реальный, четырехлетний план создания гигантских вооруженных сил. На самом деле, уже на второй год власти национал-социалистов число дивизий, разрешенных Германии Версальским договором, было утроено, достигнув 21-й. Была создана, запрещенная тем же договором, военная авиация. Германская военная промышленность практически вступила на путь все прогрессирующей мобилизации. Возможная продукция мобилизованной германской военной промышленности общеизвестна. В один-два года она может вооружить армию, какая была у кайзера к концу империалистической войны. Практическим завершением этой программы является объявленный национал-социалистическим правительством закон о всеобщей воинской повинности и о сформировании 36 дивизий мирного времени. Таким образом, уже на третий год власти Гитлера вооруженные силы Германии, только сухопутные, достигают мощности довоенной Германии, если учесть, что мобилизационное развертывание в Германии теперь производят утроением, а не удвоением (из 7 дивизий развернуты 21). Наличие сильной авиации делает эту армию еще более сильной»[602].

Тухачевский детально, ссылаясь, помимо собственных выкладок, на немецкие (Людендорф, Неринг, Метш, Кохенгаузен и Гитлер), французские (Петен) и английские (Скурейтор) источники, анализировал перспективы немецкой милитаризации. Он делал однозначный вывод:

«Стратегическая цель сильно вооруженного государства заключается в перенесении военных действий на территорию противника, чтобы с самого начала войны расстроить его военную организацию… В настоящее время можно представить себе войну, внезапно начавшуюся приемами, способными уничтожить первый эшелон военных сил противника, дезорганизующими его мобилизацию и разрушающими жизненные центры его мощи… Итак, Германия организует громадные вооруженные силы и в первую очередь готовит те из них, которые могут составить могучую армию вторжения»[603].

Он завершал статью так:

«Неистовая, исступленная политика германского национал-социализма толкает мир в новую войну. Но в этой своей неистовой милитаристской политике национал-социализм наталкивается на твердую политику мира Советского Союза»[604].

Эти два предложения Сталин вычеркнул, и статья увидела свет без них. Несмотря на «смягченность», статья немедленно вызвала официальный протест Германии как по линии министерства иностранных дел, так и по линии рейхсвера.

Эти протесты были дезавуированы резкими заявлениями Гитлера: «Германии необходимо иметь 36 дивизий, численностью не свыше 550 000 человек всех родов оружия, включая дивизии СС и военизированной полиции»[605].

Чуть позже, 16 марта 1935 г. был официально опубликован новый Германский закон о воссоздании вооруженных сил от 16 марта 1935 г., предусматривавший, что:

Ст. 1. Служба в вооруженных силах производится на основе всеобщей обязательной воинской повинности.

Ст. 2. Германская армия мирного времени, включая отнесенные к ней полицейские части, распределяется на 12 корпусов или 36 дивизий.

Стр. 3. Дополнительные законы о регламентации всеобщей обязательной воинской повинности должны быть представлены в наикратчайший срок военным министром[606].

Германия требовала себе 300 000 армии с коротким сроком службы (дающим возможность образовывать обученные резервы) против 200 000 краткосрочнослужащей армии согласно плану Макдональда и 100 000 долгосрочнослужащей армии по Версальскому договору; Германия предлагала доказать, когда начнет осуществляться контроль, что СА и СС (фашистские штурмовые отряды и охранная гвардия) не носят военного характера и имеют целью только борьбу с коммунизмом.

Германия требовала параллельно с реорганизацией рейхсвера предоставления ему нормального вооружения современных оборонительных армий (имелись в виду в первую очередь танки и дальнобойная подвижная артиллерия).

В 1936 г. Тухачевский воспринимался партийным руководством как военный стратег номер один. Не случайно именно ему было поручено выступить на Второй сессии ЦИК Союза ССР 15 января 1936 г. с программным докладом, посвященным задачам обороны СССР. Намекнув на наличие между СССР и Германией «кое-каких государств, которые с немцами находятся в особых отношениях»[607], маршал постулировал, что германская армия, «при очень большом желании», найдет пути для вторжения на советскую территорию.

Тухачевский останавливался на теме грандиозной подготовки Германии к войне на суше, в воздухе и на море, которая при наличии национал-социалистских политических установок не может не заставить СССР серьезно взглянуть на защиту западных границ[608]. Стажировавшиеся в Германии и курировавшие взаимоотношения рейхсвера и РККА советские военные отлично понимали тенденции милитаризации гитлеровского вермахта. Его доминирующие направления (авиация и танкостроение) были точно угаданы руководителями РККА.

По убеждению Тухачевского,

«Германия, подготовляя свои империалистические планы, проводит очень серьезную военную работу… Изготовление самолетов проводится свыше чем на 50 заводах. Кроме того, имеется несколько десятков заводов, на которых готовят отдельные детали для самолетов. Свыше 20 заводов готовят авиационные моторы и детали к ним, и около 20 заводов занимаются постройкой разного рода приборов и аппаратов для воздушных кораблей. Таким образом, – подытоживал Тухачевский, – Германия полностью загрузила свою громадную авиационную промышленность, и, вследствие этого, развитие германского воздушного флота гигантскими шагами идет вперед»[609].

Маршал, давая такие оценки, исходил из того, что еще в 1934 г. Геринг создал замаскированное под имперский комиссариат военно-воздушное министерство. В нем под видом гражданских лиц работали полковники рейхсвера Вевер, Штумпф, подполковник Виммер. Уже тогда были разработаны модели военных самолетов «Дорнье-11», «Хейнкель-51»[610]. Программа строительства военно-воздушных сил предусматривала создание к осени 1935 г. 51 эскадрильи боевой авиации общей численностью 600 самолетов[611].

Из этих данных следует, что в годы запрета авиапромышленность и авиационная наука в Германии своей деятельности не свернули, был только сокращен выпуск самолетов, а когда потребовалось, он был восстановлен до необходимого уровня. Не последнюю роль в успехе интенсивного развития авиапромышленности рейха сыграло и «рапалльское» сотрудничество Германии и Советского Союза: по сути, была передана эстафета от авиашколы в Липецке, закрытой в 1932 г. и соответствующих концессионных предприятий на территории СССР к уже самостоятельно возникшим предприятиям в гитлеровской Германии.