Синдзи-кун и парадокс Абилина - Виталий Хонихоев

— Предлагаю разделится. — говорю я: — Читосе и я разберемся здесь. Остальные — за поездом, может еще успеем… — я исхожу из того, что даже во время антимагической блокировке у меня и Читосе наибольшие шансы справиться с … что бы тут не задумал Китано. С остальными пойдет Майко — на случай антимагического противодействия. А если противодействия не будет — то Акира и Юки дадут жару любому. Нам надо Йошико выручать, вдруг она на этом поезде?

— Не, не, не. — говорит Китано: — вы нужны мне тут. Все. — и в этот момент человек с татуировками поворачивается боком и Акира рядом со мной охает. На спине у него –стеклянные пробирки с мозгами в них, словно бы кто-то поставил ему гигантские банки, и сделал его похожим на дикобраза.

— Вы, маги, слишком надеетесь на свои способности. — задумчиво произносит Китано, пока худой человек с татуировками рядом с ним — покрывается жгутами мышц и вырастает вверх и вширь, словно Майко в первом гире.

— Вы идентифицируете себя с ними. — продолжает Китано: — вы думаете — я маг-пирокинетик. Я гидрокинетик. Я — менталист. Но вы даже не задумываетесь откуда у вас эти способности, для чего они вам. Вы даже не понимаете, своим умишком, что то — что было дано — может быть отнято. Идиоты. Вы уже обошлись мне в некоторый регресс в моей работе… поэтому я не буду раскидываться ресурсами. Вы все — нужны мне. — он поворачивается к татуированной глыбе мышц, что стоит рядом с ним.

— Тринадцатая. — говорит он: — они нужны мне живыми.

Глава 23

Говорят, что любые планы в боевом столкновении — идут туда, куда Ганнибал своих боевых слонов не гонял. И это правильно. Особенно, если все ваши планы состоят в том, чтобы «догнать гада и навалять ему!». Вообще вся сцена очень напоминает дешевые боевики класса «Б», снятые на третьесортной гонконгской студии с одними и теми же актерами в массовке и картонными декорациями, полетами на плохо скрытых тросах и повторениях одного и того же трюка. Вот они мы — стоим, разойдясь веером, вот уезжает поезд, где возможно находится наш друг и товарищ Йошико, вот, между нами и уезжающим на Токио-4 поездом — стоит главный гад собственной персоной и практически произносит монолог злодея. А вот — между нами и главгадом — стоит «тринадцатая», кто бы это ни был.

— Тринадцатая! — команда бьет хлыстом и … ничего не происходит. Потому что сейчас — мое время. Это я должен сейчас встать в полный рост и улыбнуться. И прочитать монолог героя — если позиционировать себя как герой. И не потому, что мне дадут время для этого, как в этих самых гонконгских боевиках и мангах про роботов, которые так любит Чепу. Нет. Просто — я подготовился. Пусть минимальный план, но все же он у меня был. Наверное монолог, который сейчас я должен произнести должен был бы прозвучать как-то так — «Ты, наверное удивляешься, что не можешь пошевелиться, Китано-сан? Посмотри внимательно. Взгляни на свои руки. Взгляни на свое тело. Видишь — на свету мои кровавые нити едва-едва поблескивают, все же можно заметить… да, я знал что это помещение будет покрыто печатями антимагии, а потому заранее, еще даже не войдя сюда — пустил под бетоном покрытия свои кровавые жгуты а потом — охватил ими весь перрон. Сейчас ты стоишь внутри моего Бордового Кокона, пронзенный тысячью кровавых нитей, настолько тонких, что ты их даже не чувствуешь, но они блокируют твори нервные импульсы и все что ты можешь сейчас делать — это говорить. А потому — говори, Китано-сан и может быть — в зависимости где сейчас наша Йошико — может быть ты умрешь быстро и я не отдам тебя в руки Чи-тян, которая не такая добрая как я и, похоже — имеет на тебя вот такой зуб.»

Такой монолог я мог бы прочитать, да. С пафосом и прочим. Но у нас нет времени на глупости, время сейчас словно золотой песок — так же драгоценно и так же утекает сквозь пальцы.

— Акира! Юки! — командую я. Эти двое — самые мобильные, за счет ледышек Юки и реактивной тяги Акиры — они смогут догнать поезд и …

Грохот взрыва, земля трясется под ногами, в воздух вздымаются клубы пыли и мой Бордовый Кокон внезапно проседает под тяжестью тысяч тонн грунта. Лампы освещения вспыхивают и гаснут, наступает полная тьма, кто-то кашляет рядом.

— Что это было?! — вспыхивает огонь, освещая пространство вокруг. Акира.

— Тоннель завален. Взорван. И выход тоже. — Читосе включает фонарик и быстро обводит ими вокруг, на секунду остановившись на двух застывших фигурах, Масадзи Китано и Тринадцатой — стоящих в моих нитях, словно крупные мухи, которые запутались в паутине.

— Жуткая у тебя способность все-таки. — говорит она, разглядывая замерших, останавливаясь взглядом на каплях крови, выступивших в тех местах, где едва видные нити выходят из кожи: — иногда я так рада что ты на нашей стороне.

— Они мертвы? — спрашивает Юки, подходя ближе.

— Нет. Просто обездвижены. Эта идея пришла мне в голову, когда Читосе рассказывала про дим-мак, искусство остановки человека путем нанесения ударов по нервным узлам. Говорят, что мастера владели искусством отсроченной смерти. — говорю я: — но так как я не специалист, то я просто перекрыл большинство нервных узлов диэлектриком… проще говоря нервный импульс не проходит через эти узлы. Плюс утолщённые нити — поддерживают их, блокируя судороги и прочие движения физически. Но говорить они могут. Теоретически.

— Коридоры вверх — завалены. — говорит Макото: — такое ощущение что реактор взорвали. Не знал, что у нас был механизм самоуничтожения.

— А его и не было. — отвечает Китано, не поворачивая головы: — это кто-то из ваших гениев взорвал. Что иронично, не находите? Вы сами себя завалили. Если будете сотрудничать и согласитесь сдаться без сопротивления — я могу направить сюда спасательную бригаду. И может быть вас даже откопают до того, как у вас кончится кислород.

— Что-то ты слишком уверен в себе для человека, который засыпан тут вместе с нами. — прищуривается Майко: — ты то у нас тоже далеко не гений.

— Да?