Шанс на мечту - Валерия Стругова

— Хэйден, — повторила Рэна и через мгновение зажала рот. — Нет.

— Рэна, я…

— Нет, нет, нет. Не может быть! — Она смотрела на Адама, и в её голове внезапно начали складываться кусочки пазла. — Хэйден Монтеррей, — повторила она шёпотом, снова и снова прокручивая это имя в своей голове. Затем её лицо исказилось от осознания, и она посмотрела на Адама с расширенными глазами. — Милли Браун!

Адам нервно провёл рукой по волосам.

— Ничего же страшного, да?

— Ничего страшного? — прошипела Рэна, стараясь не привлекать излишнего внимания людей, которые и так с любопытством наблюдали за ними. — Твоя тётя Хэйден Лэйн? А ты сказал, что у тебя в семье нет писателей. А я такая дура. Такая дура! О Боже, ну конечно! Милли Браун! Теперь я знаю, откуда это имя. Так звали мать Джанет из «Лиловой притчи»! И это я говорила, что подмечаю детали! Зачем ты это скрыл? Я ведь говорила, что обожаю книги Хэйден Лэйн!

Адам пожал плечами.

— Думал сделать тебе сюрприз.

— Сюрприз?

— Да какая разница? Разве важно, кем является Фея. Вы вроде подружились.

— Твоя тётя — Хэйден Лэйн! — громким шёпотом повторила, надеясь, что до него дойдёт.

Адам наклонился к ней ближе, его голос был мягким и убаюкивающим, а лицо выражало полное спокойствие, что лишь больше злило Рэну.

— Главное, что вы поладили. Да, я не сказал тебе сразу, но какая разница? Ты же не злишься на Фею?

Рэна вдруг почувствовала, как её раздражение и негодование, копившиеся внутри, достигли предела. Она тяжело вздохнула, её сердце колотилось.

Она посмотрела на него, её взгляд был холоден, как лёд, но голос, наоборот, стал неожиданно спокойным, почти равнодушным.

— Понятно, — тихо сказала она, хотя внутри всё кипело. — Похоже, ложь — это семейное.

С этими словами она развернулась и сделала вид, что сосредоточилась на своей тарелке, хотя внутри всё бурлило.

Веселье проходило полным ходом. Гости смеялись, музыка играла громче, и кто-то уже начал танцевать на просторной террасе, которая выходила в ухоженный сад. Повсюду слышался звон бокалов, официанты ловко лавировали между гостями, разнося шампанское и закуски. Солнечные лучи начали понемногу угасать, и сад окутался мягким вечерним светом. Казалось, что всё вокруг сияет: смех, музыка, улыбки.

Адам оживлённо обсуждал с Кевином последние технологии в медицине, и Рэна чувствовала, что ей нужно немного времени, чтобы перевести дух. Она всё ещё злилась на Адама, злилась на Хэйден Монтеррей, злилась на себя. Что ещё он скрыл? Ей хотелось ненадолго спрятаться от всех и отдышаться.

— Извини, — Рэна наклонилась к Адаму и слегка тронула его за руку, привлекая внимание. — Мне нужно ненадолго отойти в дамскую комнату.

— Пойти с тобой? — спросил Адам, хитро улыбнувшись. Его пошлые намёки сейчас были совсем не к месту.

— Нет.

— Хорошо. Я буду здесь.

Рэна натянуто улыбнулась и быстро отошла, радуясь и одновременно огорчаясь, что Адам не заметил её раздражения. Ей действительно нужно было побыть одной и немного остыть от всех эмоций, что нахлынули на неё за вечер. Она вошла в дом через боковую дверь, ведущую в небольшой коридор, и направилась вглубь дома. Здесь было мало людей, что радовало девушку.

Она на мгновение остановилась, глубоко вздохнула, чтобы успокоиться, и направилась к лестнице, ведущей в гостиную. Оглядываясь по сторонам, Рэна разглядывала картины и фотографии на стенах, пока не замерла перед снимком, который сразу привлёк её внимание.

Двое молодых людей в обнимку стояли у дома, в котором она сейчас находилась. Оба улыбались. В одном из них она сразу узнала Адама, второй же был ей незнаком, но они были очень похожи, только Адам на фото выглядел чуть выше и худощавее.

— Это Ричард, — произнёс знакомый голос позади, и Рэна резко обернулась. Перед ней стояла Хэйден, её лицо было серьёзным, но глаза по-прежнему светились тем же озорным светом. — Ты, ведь слышала о нём?

Рэна молча кивнула. Ей было тяжело говорить с этой женщиной. Слишком много эмоций, начиная со злости, заканчивая благоговением.

— Ой, ну прости, дорогая, — Хэйден тихо вздохнула, подходя ближе и поджимая губы. — Я знаю, что поступила, как последняя скотина, но мне хотелось узнать тебя лучше, прежде чем раскрыть карты. Держу пари, ты в бешенстве.

Рэна покачала головой сначала отрицательно, затем положительно.

— Это было жестоко! Я рассказывала обо всей своей жизни и даже больше, я рассказывала о личном, Милли Браун! Вам должно быть стыдно.

После сказанного, Рэна поняла, что её руки дрожат. Она отчитывала саму Хэйден Лэйн.

— Ты такая страстная! Мне нравится, — глаза женщины сверкнули.

— Простите. Я не хотела говорить в таком тоне, просто…

Хэйден подняла руку, останавливая извинения.

— О нет, дорогая. Я рада, что ты всё высказала. Ты — молодец! Наконец-то говоришь то, что на самом деле думаешь.

Хэйден улыбнулась и внезапно полезла в сумочку, что висела у неё на плече. Она достала оттуда ярко-красный шейный платок из нежного шелка. Вещь блестела в тусклом свете, словно это была не просто ткань, а драгоценность. Хэйден протянула его Рэне.

— Вот, в знак примирения, — сказала она мягко. — Не злись на глупую старую ведьму.

Рэна удивлённо посмотрела на подарок, её взгляд метнулся к Хэйден. Она уже видела похожий платок. Очень похожий.

— Вы дарите мне подарок? В свой день рождения?

— Ну да. А что такого? Примерь, он тебе очень подойдёт.

Рэна с сомнением взяла платок, его шелковистая текстура приятно скользнула по её пальцам. Она повязала его на шее, и посмотрелась в стеклянную поверхность фото рамки.

— Как тебе? — с улыбкой спросила миссис Монтеррей.

— Красивый, — пробормотала Рэна, слегка растерянно. — Спасибо.

Внезапно она вспомнила о подарке, который купила для Хэйден. Рэна быстро порылась в своей сумочке, достала маленькую коробочку и, протянув её вперёд, сказала:

— Милли сказала, что вам это понравится.

Хэйден рассмеялась и покачала головой.

— Я её так ждала! — Она аккуратно открыла коробочку и достала из неё брошь. — Феникс. Восхитительная