Преследуя нас (ЛП) - Мэйсен Кэт T.

— Итак, что мы празднуем? — Шарлотта спрашивает Кейт, откручивая пробку с бутылки вина.

Кейт смотрит на меня, удивляясь, что я ничего не упомянула: — Ну, меня повысили.

Шарлотта тут же поворачивается в мою сторону с любопытным взглядом: — Поздравляю! И кто же ты теперь?

Вот так.

Пять… четыре… три… два… один…

— Директором нью-йоркского офиса… — Кейт делает паузу, ее глаза предупреждают меня, что сейчас самое время раскрыть причину.

— Но подождите минутку, что же тогда будет делать Лекс?

— Я буду занят другими проектами на Западном побережье…

Я мужественно жду, когда мяч упадет.

— Я немного запуталась, поэтому, пожалуйста, передайте мне последнюю яичницу, чтобы я могла все правильно понять, — Кейт передает ей последнюю булочку, которую она съедает, — Когда ты говоришь «Западное побережье», ты имеешь в виду нас или себя?

— Нас, Шарлотта. Я хотел поговорить с тобой об этом раньше, но сделка была заключена только сегодня днем. Студии Dreamteam нужен инвестор, а я давно хотел заняться производством. Они находятся в Лос-Анджелесе.

— Значит, нам нужно будет переехать в Лос-Анджелес? И когда? — довольно спокойно спросила она.

— Да, нам нужно будет переехать в Лос-Анджелес, и, вероятно, после рождения ребенка. Послушай, Шарлотта, я знаю, что тебе придется многое принять, твоя практика здесь, и твои друзья тоже… это просто…

— Это очень тяжело, и я бы хотела, чтобы ты поговорил со мной об этом, когда это предложение только появилось, — сказала она, раздраженно сузив глаза, — Да, я буду скучать по своим друзьям, а что касается моей практики, ну, мы с Никки все равно собираемся расширяться.

Подожди, ты хочешь сказать, что хочешь переехать?

— Будет здорово начать все с чистого листа, а Манхэттен слишком переполнен, чтобы растить ребенка. У меня есть только одно условие, — требует она, сохраняя строгое выражение лица.

— Какое? — спрашиваю я.

— О, условие не для тебя, а для Кейт, — Шарлотта игриво ухмыляется.

Кейт смотрит на меня, растерянно пожимая плечами: — Э… что это?

— Что я получу опеку над Эриком.

Мы все смеемся. Да, даже я. Эрик не раз развлекал меня своим больным юмором, и если это делает Шарлотту счастливой, то и я счастлив.

— Но я получаю его на праздники, — возражает Кейт.

— Договорились.

Они пожимают друг другу руки, и я не могу быть счастливее от того, что скоро мы начнем новую жизнь в Лос-Анджелесе. Когда мои нервы исчезают, я понимаю, что мне следовало быть честной с самого начала. Мне нужно дать Шарлотте уважение, которого она заслуживает, и больше не прятаться за собственной неуверенностью.

Планирование переезда в Лос-Анджелес — само по себе огромная задача. Я нахожу себя в паранойе, что Шарлотта может родить в любой момент. У нее всего лишь тридцать вторая неделя, но я не могу избавиться от беспокойства, поэтому каждый раз, когда мне приходится улетать, я поручаю маме оставаться с ней. Шарлотта не жалуется. Они могут говорить о детях целый день, и как бы я ни любила свою малышку, часовая беседа о джиннах из подгузников утомительна.

Шарлотта занимается поиском домов в Интернете, и после вихревой поездки в Лос-Анджелес мы находим дом, расположенный на Голливудских холмах, в который сразу же влюбляемся. Это дом в испанском стиле, с богатым характером и большим пространством. Наши соседи — знаменитости, но мисс Очаровательная покорила их, обсуждая в очередной раз джиннов из подгузников. Это мой сигнал к отъезду. Я деловито осматриваю дом и делаю предложение. Это будет дом, как только родится ребенок, и мы сможем прилететь.

Шарлотта оказывается занята с Никки, планируя новую практику в Лос-Анджелесе. Эрик, как и предсказывалось, жаждет переехать в Голливуд, его постоянные сообщения умоляют меня использовать мои связи и найти, где живет Мэтью МакКонахи. Я постоянно напоминаю ему, что не я буду вносить залог за него из тюрьмы, если он нарушит запретительный судебный приказ, который, без сомнения, будет наложен на него.

У «Мейсон и Романо» уже есть клиентская база, в основном это их клиенты из Нью-Йорка, которые переехали на Западное побережье. Между этим и беременностью, я предупреждаю Шарлотту, чтобы она сбавила обороты.

— Если я сейчас сбавлю темп, то дальше все пойдет по наклонной, — жалуется она.

— Шарлотта, рождение ребенка — это не спуск по склону, — говорю я, пытаясь развеять ее страх.

— Ну, конечно, ты бы так сказала, у тебя же нет гигантской головы, вылезающей из влагалища!

И самое худшее в третьем триместре — это перепады настроения. В одну минуту она отсчитывает дни, чтобы наконец-то подержать ребенка на руках, а в следующую говорит о том, что у нее все идет кувырком. Я знаю, знаю, я не должен жаловаться. Я должен сочувствовать, ведь не мне приходится физически проходить через это.

Затем есть секс.

Он становится сложным.

Шарлотта никогда не выглядела так прекрасно, и мое желание к ней только усиливается, но, подобно коробке конфет, я не знаю, что получу. Я делаю движение, и она скачет на мне быстрее быка, но потом я делаю другое движение, и она отшатывается и жалуется, что мой член слишком большой и полон спермы, и именно это привело ее в такое «жирное» состояние с самого начала.

Гормоны, Лекс… Виноваты гормоны.

Секс стал сложным по мере роста ее живота, а догги-стайл быстро стал фаворитом. Я не жалуюсь, просто беру все, что могу.

Однажды поздно вечером в пятницу Шарлотта, Эрик, Кейт и я находимся в нашей квартире, собирая коробки. Они втроем решают взять напрокат «Волшебного Майка», к моему большому неодобрению. С какого момента они решили, что мне нужно или даже хочется смотреть, как мужчины раздеваются на сцене, уму непостижимо.

— Ладно, слушай, я иду к Рокки. Мне нужно пообщаться с тестостероном, потому что Эрик, ты действительно подвел команду, — жалуюсь я.

— Лекс, я не в команде кисок. Я из команды Ванга. Смотри, на мне даже футболка команды Ванг! — он расстегивает пиджак, и вот она, выделенная жирным шрифтом, на всеобщее обозрение.

Я целую Шарлотту на прощание и отправляюсь к Рокки. Никки и Уилл в Джерси, навещают маму Никки, поэтому я ничуть не удивлен, когда прихожу, а Рокки смотрит порно. Стоны и стоны слышны по всему коридору, идиот даже включил объемный звук.

— Тебе лучше не напрягаться, — предупреждаю я его.

— Не, я уже подрочил. Это просто после шоу, — он ухмыляется.

И вот мы сидим и смотрим порно, пока не приходит Элайджа. Он выглядит неважно, и Рокки предлагает ему посмотреть немного девчачьего экшена, чтобы оживить его настроение. Я не уверен, что это сработало, но он умудряется вывести Рокки из себя, разговаривая на протяжении всего просмотра. По мнению Рокки, порно нужно смотреть в тишине.

На полпути фильма «Шлюхи и мы» я получаю сообщение от Шарлотты.

Шарлотта: Ты должен вернуться домой ПРЯМО сейчас. Я люблю тебя, малыш, но «Волшебный Майк» заполонил все каналы, если ты понимаешь, о чем я.

Я должен рассмеяться, прежний Лекс был бы ревнивым мудаком, прочитав это, но я как-то расслабился за последние несколько месяцев, возможно, потому что она моя жена и носит моего ребенка. Мне не нужно больше никаких заверений.

Я пишу ей в ответ, что скоро буду дома, чтобы разобраться с проблемой, и Рокки более чем счастлив видеть наш отъезд. Он сменил фильм и теперь смотрит «Жопа-абланка». Он предупреждает нас, что его член вышел из-под контроля, и если мы не хотим посмотреть, как он дрочит, нам нужно немедленно уйти.

Мы с Элайджей выходим оттуда так быстро, что слышен звук молнии Рокки.

За пределами многоквартирного дома Элайджа все еще молчит, и я понимаю, что что-то не так. Он просит меня выпить с ним кофе, и как бы мне ни нужна была возбужденная Шарлотта, что-то подсказывает мне, что Элайджа нуждается во мне больше. Я отправляю ей сообщение, в котором говорю, что немного задержусь и чтобы она не засыпала. Она не отвечает, и я предполагаю, что это значит, что она, вероятно, уже заснула.