Горячий танец смерти - Николай Иванович Леонов

— Справедливо. А может, там по этим дорогам вообще никто не ездит — вот и не сигналят.

— Станислав, ты фантазируй, но не очень. Где это в Подмосковье дела такие творятся — дорога есть, а по ней не ездит никто?

— Вот, может, тут и в самом деле имеет место эдакая аномалия…

— …Ориентированная исключительно на мистически настроенных дам, которые бегут с деньгами и дорогими машинами непонятно куда, не уведомив родственников.

— Маньяк?

— Хорошая версия, но вряд ли все объясняет. Маньяки — это очень удобно, на них что угодно списать можно. Голова, как говорится, предмет темный и исследованию не подлежит, — заметил Лев Иванович. — Но это оставим на крайний случай. Давай пока опираться на факты. Переопросить разве близких? Родные, связи-контакты?

— Хорошо.

— Кроме Паскевич, ее я себе забираю, по личным причинам.

— Само собой, — ухмыльнулся Крячко. — Ты, таки-да, имеешь вкус.

— У меня личные мотивы и свое видение конкретно этого случая, — невозмутимо парировал Гуров. — И нечего намекать на всякое.

— И что, какое видение? — поддел Станислав.

— Хотя бы то, что я в курсе, куда Паскевич направлялась. Есть у меня версийка, причем вполне внятная.

— И куда же?

— Именно в Волчью Яму. — Гуров не без удовольствия наблюдал, как вытянулось лицо у коллеги. — Что, эффектно?

— Не то слово.

— Неохота снижать впечатления, но не могу не признаться старому другу — у меня был козырь в рукаве.

— Это какого же плана?

— Как раз в конце ноября супруга сообщила, что Паскевич предложила ей войти в полдоли, отельный бизнес на слезах брошенных дам и на их неврозах, санаторий для ретритных…

— И ты позволил? — осторожно уточнил Крячко. — Я просто так, для себя, уяснить.

— Я сделал все, чтобы помешать, — заверил Лев Иванович. — Не надо недооценивать мои умственные способности.

— Ах, да… ну извини. И что же?

— Так вот, они должны были встретиться, Паскевич — передать документы, Мария — получить их, чтобы потом посоветоваться с адвокатом. Однако встреча сорвалась, поскольку Лера просто пропала с радаров и так и не вышла на связь. Пока все ясно?

— Кристально, — заверил Станислав. — Надеюсь, ты рук своих умелых к пропаже Леры не приложил.

Гуров заверил, что нет. И продолжил:

— Сама же Лера, по словам Марии, должна была в этот же день отправиться в те края, то ли на переговоры, то ли уже внести аванс.

— Кому?

— Честно говоря, без понятия, — признался сыщик. — Скорее всего, если там все лежит в развалинах, то рискну предположить, что усадьба в частной собственности как не имеющая исторической ценности. Ну а турбаза что? Груда хлама на дрова.

— В какой день предполагался вояж?

— Это не помню. Но можно и уточнить.

— Так. А как ты считаешь, при ней-то были наличные?

— Рискну предположить такое.

— Неразумно. Женщина, одна, с крупной суммой.

— Однако если вспомнить, какой это медвежий угол — без интернета и прочего…

— Логично. Паскевич ваша, насколько можно судить, женщина решительная и предусмотрительная. Вот так договоришься с кем-то с пылу с жару, а потом эдак ах, мобильный банк не пашет. В это время клиент и передумать может.

— Прибавь к тому, что Лера — не Томина, передвигалась на хорошей дорогой машине, — напомнил Гуров. — И есть как минимум еще один момент с Лерой, который не может не настораживать. Перед ее отъездом имела место приватная, но крупная ссора с мужем.

— Тот самый, который похож на сына? — уточнил Крячко. — А ведь в кино показывали, что муж безутешный. А он, стало быть, подлец коварный.

— Читалось искреннее горе, — согласился Гуров, — но вот адвокат Личман, который в курсе всего происходящего…

Станислав двусмысленно пошутил:

— Друг семейства?

— Адвокат, который в последнее время перешел исключительно на разводы и разделы имущества, — невозмутимо поправил Гуров. — А что? Почище, чем уголовщина, к тому же и гонорары больше. Так вот, Личман совершенно уверенно утверждает, что ссора зашла далеко, до развода.

— И, я так понимаю, делить было что?

— Разумеется.

Станислав поскреб подбородок.

— Ну, ладно, это все не более чем соображения и мифы среди рифов. Делать что будем? Понаведаемся еще раз к Томиным и соседке Золий?

— И к мужу Паскевич.

— Вот это уволь, сам-сам, — попросил Крячко. — Я даже себе обоих нормальных свидетелей забираю, а громкие имена и прочее — это к тебе. Не ровен час психану — не сдюжу, потом уже и меня придется отмазывать с кички.

— А я, стало быть, терпи, — хмыкнул Лев Иванович.

— Ты — иное дело, человек терпеливый, дипломатичный и без аллергии на громкие имена, — пояснил друг, — тебе и страдать.

Он по-быстрому созвонился с домашними пропавших — на удивление, что Томины, что соседка Золий были доступны, как в первые дни после исчезновения, когда у несчастных руки вечно на телефоне, — и, договорившись о встречах, умчался.

Глава 6

Лев Иванович остался размышлять.

Ответ на вопрос о том, стоит ли прямо сейчас вызывать на разговор мужа Паскевич, ему не представлялся однозначным.

От бытового ханжества он был далек. И не особо-то разделял мысль о том, что между мужем и женой должно быть не более некоего определенного количества лет разницы — иначе петля и костер. Различные ситуации в жизни бывают, и совершенно не обязательно, что если один супруг другого намного младше, то ждет не дождется, как бы овдоветь.

Не в этом суть. А в том, что в ситуации, когда непонятны мотивы людских поступков, общаться напрямую с потенциальным подозреваемым — последнее дело. Когда один из супругов пропадает без следа, то, как бы ни рефлексировали, ни возмущались по этому поводу слезоточивые девы всех возрастов, под подозрение прежде всего попадает тот, кто не пропал.

Все вот эти моменты обычно и подлежат выяснению: какие отношения у них были? Не было ли устойчивого, опасного для семьи романа на стороне? Не было ли конфликтов, прежде всего материального плана — увы, в наше меркантильное время чаще всего катализатором становится именно презренный металл, а не высокие чувства. Ну, там, ревность, страсть и прочее отелловское…

И если исходить из того, что поведал Личман, — а уж кому-кому, ему нет никакого резона лгать, — в семействе Леры Паскевич имеется конфликт прежде всего денег и бизнес-интересов.

Гуров набрал номер жены. Она ответила не сразу, когда же отозвалась, то голос ее звучал недовольно, хотя и радушно:

— Полковник, я по вам, конечно, соскучилась, но не до такой же степени.

— Я тебя тоже люблю, и именно сейчас прямо-таки жажду услышать твое мнение по одному деликатному вопросу.

Жена тотчас сменила гнев на милость:

— О,