Тьма - Вадим Фридрихович Агапов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Внешность… – прорычал Блинов. – Что вы понимаете, недоумки? Это страсть!
– Не спорю! – тут же поддакнул ему Арсений. – Так расскажите сами, а? Что для вас страсть? Сексуальные фантазии? Выступление на сцене? Или все-таки эта химия в ампулах?
– Это дерьмо… Оно плохо влияет на меня… – Блинов вдруг склонил голову и обхватил ее руками.
– Но без него же никак? – вкрадчиво добавил Арсений. – Давайте реально посмотрим на вещи. Ну какой вы суперкоуч? На сеансах за вас летает голограмма, зал засыпает от распыляемого препарата… Но, впрочем, заводить людей вы умеете! Тут, как говорится, базаров нет!
– А про какие плохие новости ты говорил? – Блинов поднял голову и в упор смотрел на Строганова. – Если это про убийство, то все не так уж плохо. Никто не сможет доказать мою причастность к нему. Даже если Филиас дал какие-то показания…
– Убийство для вас – это только надводная часть айсберга, – перебил его Арсений. – Конечно, вы уверены, что ваши покровители, как обычно, спустят все на тормозах, адвокаты докажут, что девушка сама себя задушила и так далее…
– Ну а что же тогда? – глухо произнес Блинов.
– А что для вас самое страшное? – подражая психоаналитику, спросил Арсений.
– На что ты намекаешь?
– Я не намекаю… – Арсений пожал плечами. – Как я уже говорил, вы погубили великое для вас дело – вашу карьеру!
– Пф! – усмехнулся Блинов.
– Я понимаю, что вы хотите сказать, – презрительно сказал Арсений, махнув рукой. – «Я такой крутой, такой известный, такой незаменимый, что меня защитят мои покровители, несмотря ни на что!» – спародировал он Блинова. – Ан нет, уважаемый коуч! Так было до того, как вы запятнали себя в этом деле! До того, как мы приехали в Тьму и начали следствие! Нам подсовывали кандидатуры, из которых хотели сделать крайних, – мелкий наркодилер, местный таксист… Но мы нашли доказательства, что они невиновны! И свидетельства того, что виновны именно вы!
Строганов вскочил и стал мерить шагами зал, но не сводя глаз с Блинова.
– Руслан с самого начала подозревал вас в убийстве, и был готов многим рискнуть, чтобы доказать это. А теперь, с нашей помощью, он посадит вас в тюрьму, – Строганов говорил спокойно и уверенно.
– Ха! Руслан? Местный полицейский? А я возглавляю многомиллионное шоу! – хрипло возразил Блинов. – На чьей стороне будет…
– Это для вас шоу «Учитель» – дело всей жизни на миллион долларов, – перебил его Арсений. – А для ваших хозяев – это мелкий проект для испытаний движущихся голограмм и гипнотического вещества. Результаты уже получены. Так что они просто умоют руки, когда почувствуют опасность. Зачем им скандалы? Вас сольют, а проект закроют.
– Не может быть! – вскричал Блинов. Его бледное лицо покрылось пятнами, а на лбу выступил пот. – Ты-то откуда можешь это знать? Сенчин…
– Сенчин мне все это и рассказал, – вновь перебил его Арсений. – Я теперь работаю у него, в проекте «Гондурас». Слышали, наверное? И несмотря на то что Show мust go on, ваше шоу закончено. Полностью. Finita la comedia! Кстати, сегодня в воинской части собирается большая двадцатка. Во главе с Сенчиным. Они будут обсуждать проект «Гондурас», его развитие. А как только им доложат, что Филиас слил вас, то обсудят и закрытие проекта «Учитель». Они уже это допускали.
– Не верю! – мотал головой Блинов. – Они не посмеют! Я же все расскажу… про эти эксперименты, про…
– Вот-вот! – закивал Арсений. – Это ожидаемая реакция с вашей стороны, и они ее наверняка уже просчитали. Вы станете для них хуже балласта! И я не удивлюсь, если от вас вообще постараются избавиться!
– Избавиться? – гневно крикнул Блинов, но голос его дрожал.
– Да, я думаю, что в ближайшие часы вас просто возьмут и отравят. Кстати, предупредите уборщицу, чтобы она поскорее уходила из вашего дома! А то и ее… – Арсений руками изобразил крест.
Блинов пытался дышать спокойно, но ему это не удавалось. Судя по всему, он имел все основания для того, чтобы верить словам Арсения.
– Ваш труп найдут в этом доме, затем на вас повесят всех жертв «темного душителя». Это будет следовать из записки, которую вы якобы напишете перед смертью… – продолжал стращать коуча Арсений.
Блинов побледнел так, как будто уже умер. Видимо, хорошо развитое воображение нарисовало ему эти мрачные картины.
– Да-а, – сочувствующе кивнул ему обвинитель. – Как говорится, Великий путь – это на самом деле отсутствие пути! Я бы в такой ситуации написал предсмертное хокку и сделал харакири, чтобы смыть с себя позор. – Строганов замолк, вероятно, фантазируя на эту тему. – Жизнь коротка, а слава может быть вечной! – мечтательно добавил он.
– Не дождешься! – твердо ответил Блинов.
– А я от вас этого и не жду, – заверил его Арсений. – Вы лучше идите к Руслану и покайтесь. Ну, или подождите своего ареста здесь. Вы правы, Бусидо не для вас… Думаю, что мы можем идти, – обратился он ко мне, но затем вновь повернулся к Блинову. – Да, вот еще! Я прошу прощения, но можно я вас понюхаю?
Я вздохнул и покачал головой. Блинов как окаменел.
– Это чтобы проверить мою теорию о том, что маньяки пахнут! – дружелюбно пояснил Арсений.
И он подошел к ошеломленному коучу. Тот вначале вжался в кресло, но потом вдруг попытался ударить детектива-парфюмера кулаком и ногой. Арсений же, ловко блокировав оба удара, быстро склонился над Блиновым и с силой втянул носом воздух.
– Доктор! Он по-другому воняет! – разочарованно заорал Строганов, перекрикивая ругательства Блинова.
Затем Арсений отскочил от него, с сожалением покачал головой и обернулся ко мне.
– Пожалуй, нам пора!
И он, напевая, пошел к выходу.
– «Кем ты стал?
Где ты гнев потерял? Ты был лев для телят, теперь это не для тебя!
Кем ты стал?
Тут на деньги деляг! И зачем тебе лям? На деле ты Бедный фигляр!
Кем ты стал?»
– Ненавижу! – кричал нам в спину Блинов. – Всех вас ненавижу! Вон из моего дома!
Мы снова шли по дорожке через заснеженный сад.
– Скажи мне только одно, – обратился я к Арсению. – Зачем? Зачем все это? – и я большим пальцем указал на терем за спиной.
– Потому что я, доктор, благородный человек! – гордо ответил он. – Да-да! Когда Блинов нанес мне оскорбление… как Дантес Пушкину… я мог бы вызвать его на дуэль и убить. Из любого оружия. Хоть врукопашную! Но я не стал этого делать ввиду врожденного моего благородства. Наши силы неравны. Это было бы нечестно, несправедливо с моей стороны. Поэтому, чтобы получить сатисфакцию, я дрался с ним его же оружием! И
