Русская фантастика 2015 - Андрей Бочаров

Махонин ещё не успел осознать немыслимость своего положения, когда с ним заговорили. Как? А Бог его знает. Во всяком случае, не словами; иногда зрительными образами. Сами собой под черепом рождались понятия, слагались в стройный логический ряд. «Как будто я сам это всё придумал. Но я точно знал, каждую секунду знал, что не я! Оно и шло откуда-то, и в то же время было моим… как будто я, понимаешь, раздулся на весь Космос… не знаю, как тебе и сказать!»

Поток заряженных частиц сделал куда больше, чем от него ожидали. Надо полагать, злосчастная птица с серебряным клювом вполне случайно проклевала дыру в некоей стене, и те, кто жил за этой стеной, поняли, что скоро их присутствие будет обнаружено людьми. Через десять или сто лет какой-нибудь очередной ускоритель фатально должен был снести эту стену до основания. Поразмыслив, те решили отложить радостную встречу с землянами – и потому уничтожили МКС вместе со всеми, кто мог бы разобраться в достигнутом эффекте. Но одновременно у застенных жителей явилась другая мысль. Оттого ими был избран и спасён лётчик Махонин, совершенный профан в физике, зато герой-космонавт…

Никакого «молчания Вселенной» нет, сказали ему. Космос не только обитаем, он представляет собой единый город. Между звёздами и галактиками тянутся некие энергетические мосты, по которым намного быстрее света путешествуют мириады живых существ. Ядра галактик превращены в гигантские энергостанции, дающие силу мостам и механизмам преобразования миров. Иные звёздные скопления представляют собой нечто вроде университетов, учебных зон, где получают образование молодые расы. У некоторых солнц располагаются заповедники, куда специальные экспедиции привозят отовсюду образцы живой природы. (Все периоды земной эволюции тоже представлены в одном из заповедников; там найдёшь и «парк юрского периода», и куда более ранние биоценозы, и современные… да, и некоторых людей из разных эпох те забрали к себе, в том числе весьма знаменитых!) Многие безжизненные планеты превращены в сплошные рудники; чудовищные машины прогрызли их до самого ядра – или, расколов на куски, гонят массы минералов к местам переработки. Но есть и курортные, целебные миры, где среди несравнимых красот и тишины отдыхают труженики Космоса… мирные, только мирные труженики, ибо во всём исполинском объёме мироздания нигде не ведутся войны! Ни одна разумная раса не угнетает другие; планетные и межзвёздные культуры свободны от внутренних распрей, от общественного неравенства. Есть края веселья, вечных карнавалов, озаряемые фейерверками метеорных дождей, и города детства, раскинутые на световые годы, с игровыми планетоидами и чудесными аттракционами, переносящими малышей в любые точки пространства-времени…

Но нам не дано узреть всё это, хотя обитателям других планетных систем даже без телескопов отлично видна искусственная архитектура Вселенной: сияющие мосты и световые тоннели межзвездья, парящие в пустоте постройки старых могущественных рас, часто заключающие в себе родную звезду на роли светильника и обогревателя, а мимо их родного дома обязательно проплывают большие и малые корабли, прибывают в гавани, стартуют…

Единственное, что смогли установить наши космологи, да и то в самые последние годы, это наличие в пространстве тёмной материи. Её неизмеримо больше, чем «светлой», доступной взгляду и изучению. Тёмная материя, тёмная энергия – вот наши имена для нарочно скрытого от людей космического мегаполиса!

Вокруг Солнечной системы поставлена стена, вернее, оболочка (её-то ненароком и продолбил ускоритель на «Гелиосе»); она незрима, но решительно искажает подлинный вид универсума. Магнитный хаос, извергаемый квазарами и туманностями, легко ловят наши антенны, зато осмысленные радио– и телепередачи попросту не проходят снаружи через эту капсулу, хотя остальное пространство переполнено ими! Есть и другие, куда более быстрые и совершенные способы дальнего общения, однако землянам явлена молчаливая, пустынная Вселенная. Словом, если всё это уменьшить до масштаба отдельно взятой Земли, – представьте себе, что в наши дни вы наблюдаете планету со спутника и не видите ни единого огонька, ни одного творения рук человеческих; вам облыжно явлены лесистый остров Манхэттен, на котором нет даже индейских типи, Нил без признака храмов и пирамид, прорезающий безлюдные пески; дикие горы Китая, по которым не вьётся дракон Великой стены… И ни одной радиоволны в атмосфере, как до рождения Попова и Маркони!

Лётчик тогда так и не узнал, почему во всём этом прекрасном мире, всеобъемлющем содружестве поперечником в двадцать миллиардов световых лет, не нашлось места для земного человечества. То есть причина была понятна, её объяснили, но как и почему всё произошло, осталось тайной. Может, в некий ключевой момент звёздные мудрецы-наставники не вмешались в развитие рода людского. А возможно, с самого начала был насквозь порочен Homo sapiens, и любое вмешательство оказалось бессильным… Словом, как бы оно ни сложилось, но во всём мироздании, среди триллионов рас, одни потомки африканских бесхвостых приматов оказались жалкими изгоями. Или, может быть, не одни, но в ничтожном меньшинстве…

Должно быть, те – вселенская, что ли, спецслужба, которая не глядя стёрла с лица Космоса станцию «Гелиос», предварительно обрядив в скафандр и выбросив вон Махонина, – те хорошо умели предвидеть будущее. Им во всех подробностях было известно, чем могут стать для Метагалактического Города такие милые существа, как мы. Узнав, что вокруг нас полно высочайших технологий, и сокровищ, и райских земель, – мы начнём лихорадочно развивать космоплавание, накапливать сверхъядерные игрушки, чтобы рано или поздно протянуть ко всему этому вооружённую руку…

Впрочем, дать нам по руке и вообще на фиг отрубить её вместе с головой – это тем, наверное, проще, чем улыбнуться. Скорее всего, дело в другом. Нас вот именно пожалели. Ведь если мы однажды выйдем-таки с кистенём на большую космическую дорогу… что останется сделать хозяевам Города? То-то же…

Есть и другая опасность. В универсуме много юных рас, «студенческих», «школьных», а то и «ясельных». Они ещё не полностью вакцинированы наставниками от бацилл эгоизма, жадности, соперничества за территории или за материальные блага. Если мы, не видящие в жизни ничего, кроме грызни всех со всеми за лакомый кусок; мы, начинённые суевериями вместо знаний, похотью вместо любви, завистью вместо милосердия, мы, любители анатомировать заживо своих ближних в пыточных застенках, чудовищные насильники над зелёным и звериным царствами, отравители планеты; мы, чётко разделённые на горстку жирующих хозяев жизни и массу рабов, едва сводящих концы с концами, мы, готовые сжигать миллионы себе подобных в атомной топке, – если мы соприкоснёмся с молодой порослью галактик, то можем заразить её опасными, разрушительными соблазнами. Потом старшим будет намного труднее привести заблудших учеников на путь истинный, тем более что «воспитание» подопечных осуществляется в Метагалактике без насилия и вообще без каких-либо методов, ломающих свободу воли. Наши земные сказочки о «прогрессорах» там сочли бы нелепыми и дикарскими… Словом, землян ещё и потому не пускают в межзвездье, что мы – дурно воспитанные дети с паршой и чесоткой.

Пару раз Махонин пытался было вступить в диалог с теми; говорил обо всех, что припоминал, вершинах земного гения, о революциях против угнетения, о благородных людях, жертвовавших собой во имя добра и справедливости. В общем, старался доказать, что не столь уж беспросветно черна жизнь на Земле. Ему ответили примерно так: «Нечто подобное есть во всех сообществах разумных. Но в значительно больших масштабах. Потому что у вас это не благодаря, а вопреки общему ходу истории»…

Нас, должно быть, просто изучают, как редкостных ядовитых тарантулов. Нет, нет, никаких зелёных человечков, гоняющихся за пухлыми блондинками, никаких похищений и садистских экспериментов на борту НЛО или чипов, вживлённых в мозг, – всё это чистая шизофрения. Мы не чувствуем, что за нами наблюдают, как те же тарантулы не подозревают о нацеленном на них издали длиннофокусном объективе. Возможно, их убеждения требуют сохранять всё многообразие космических видов. Держат нас в террариуме со всем необходимым для жизни, но с наглухо затемнёнными стенками. Вернее, тысячи лет подряд проецируя на эти стенки сказочный фильм…

У нас в школьном кружке бывали настоящие астрономы, и один из них рассказал поразившую меня вещь. Оказалось, жил на свете такой физик – Дэвид Бом, кажись, приятель Эйнштейна; и он, этот Бом, вроде бы доказал, что вся Вселенная – голограмма. Два электрона порой «чуют» друг друга хоть за миллиарды километров и взаимно влияют… Взаимодействие с быстротой выше скорости света в материальной среде немыслимо, значит, Космос не материален. То, что мы видим, не действительность, а объёмное изображение. Возможно, даже мнимо объёмное. Где стоит «проектор» и кто им управляет, есть тайна тайн…