Охотники (СИ) - Анастасия Штука

Яркая вспышка промелькнула сбоку от нее — первый упырь вспыхнул, покрываясь равномерным огненным коконом, сжигающим его дотла. Из-за непроницаемой пелены огня даже мучительного вопля смертельной агонии не донеслось, только серый пепел с тихим шорохом осыпался на землю. Нападающие существа смешались, прекратив атаку, наблюдая за гибелью своего сородича, затем, не сговариваясь, бросились прочь, стремительно исчезая в темном лесу.

— Нужно догнать их…

Договаривала Кира уже в пустоту — демон унесся прочь с запредельной скоростью, прошипев ей напоследок что-то вроде требования оставаться на месте.

Охотница скептично приподняла бровь, глядя ему вслед, покачала головой, размышляя о том, что все мужчины, не важно к какому виду они относятся, на редкость наивные создания, и отправилась следом за бросившимся на зачистку демоном, надеясь успеть к моменту схватки, а не к печальному финалу, когда можно будет только оплакать безвременно почивших, на этот раз навсегда, тварей.

Она пробиралась по лесу, ориентируясь по многочисленным следам, оставленным удирающими упырями, которые просто стремились унести ноги подальше от оказавшейся им не по зубам жертвы, не разбирая дороги, ломая кустарники, топча траву и сшибая низко склонившиеся ветки деревьев. Кира замедлила бег, а затем и перешла на шаг, когда впереди забрезжил серый просвет. Деревья плавно расступились, открывая обширную территорию, некогда бывшую большим, красивым садом с многочисленными цветочными клумбами, обложенными разноцветными камнями, где теперь вперемежку с высокой травой росли сорняки и колючки. Фруктовые деревья без должного и правильного ухода давно переродились в дикие, многие сгнили на корню, другие высохли, оставшись стоять причудливо искривлёнными сухими стволами. Высокая оранжерея покосилась и просела, зияя темными провалами давно выпавших стекол. Кира прошла по каменной дорожке, поросшей травой, потрескавшейся и разрушившейся, огибая оранжерею. И оказалась стоящей напротив входа в большой, изящный дом, обнесенный широкой террасой, украшенной деревянной резной сеткой, вылинявшей на солнце, прогнившей и местами лопнувшей. Изящные подоконники и резные ставни давно отошли от положенных им мест, вздувшись большими пузырями яркого покрытия. В провалах окон гулял ветер, а крыша давно просела и грозила рухнуть в любой момент. Только стены еще стояли, пытаясь держаться из последних сил и не сдаваться естественным врагам: дождям, сырости, плесени и переменам погоды, которые постепенно добивались своего, день за днем уничтожая то, что создали многие годы назад человеческие руки.

Охотница поднялась по скрипучему крыльцу, стараясь обходить полусгнившие и провалившиеся доски, толкнула рассохшуюся дверь, когда-то украшенную вставкой с разноцветным стеклом, высыпавшимся со временем и сейчас поскрипывающим под подошвами сапог.

Внутри было еще темнее, чем на улице, поэтому Кира вытащила из кармана спешно накинутого жакета магический фонарик, подаренный ведьмой, который уже много раз успел пригодиться, и направила его вперед. Большая, некогда красивая и уютная комната теперь могла похвастаться только густой паутиной, оплетающей углы, обрывками кружевных занавесок, послушно двигающихся в такт ночному ветру, проникающему сквозь разбитые окна, и резной, деревянной мебелью, щедро покрытой слоем махровой пыли, попорченной вредителями и временем. На столике, накрытом изящной салфеткой, когда-то белоснежной, стояла треснувшая ваза с засохшими, осыпавшимися цветами. Рядом лежала раскрытая книга с пожелтевшими от времени страницами, и трубка.

Камин, облицованный светлым камнем, частично обрушился, панели на стенах спадали на пол рваными полосами. Невозможно было даже понять, какого цвета они были изначально. Кира сделала несколько шагов по скрипучему полу, оставляя после себя следы на пыльном полу, с каким-то давящим чувством в груди осматривая то, что много лет назад представляло собой уютное семейное гнездышко.

Охотница ничего не знала о заброшенном поместье, расположенном вдали от города, теперь уже в черте леса. Она часто пользовалась проселочной дорогой, позволяющей срезать путь, но никогда не сходила с нее. Она подняла руку повыше, чтобы рассмотреть большую картину, висящую на стене. Слой пыли и паутина щедро покрывали ее сверху, не позволяя разглядеть, что на ней изображено. Подойдя ближе, Кира смахнула рукой налипшую грязь, освобождая полотно, оказавшееся большим семейным портретом, на котором было изображено три поколения семьи: седовласый мужчина и женщина, сидящие в креслах и держащие на коленях маленьких внуков, и стоящая рядом с ними молодая, красивая пара, с улыбкой смотрящая вперед.

Мелькнула нехорошая мысль о том, что напавшие на них в лесу упыри — это люди, жившие в этом доме много лет назад, сейчас смотрящие на нее с портрета, написанного чьей-то талантливой рукой. Скорее всего, это простое совпадение. Упыри пришли сюда в поисках убежища, скрываясь от охотников и стражников, нашли заброшенный старый дом и обосновались здесь, днем прячась от губительных солнечных лучей, а ночью выходя на охоту за припозднившимися путниками.

Но что тогда стало с настоящими хозяевами этого красивого особняка, раз все здесь оказалось брошенным и позабытым, словно им пришлось в спешке покидать родные стены, не имея никакой возможности забрать с собой то, что принадлежало им по праву?

Яркая вспышка озарила одну из стен, отбросив причудливые тени многочисленных предметов обстановки, проникнув сквозь стеклянную дверь, ведущую в соседнюю комнату. Кира успела как раз вовремя, еще один упырь догорал посреди просторной столовой, рядом с деревянным столом, накрытым скатертью и сервированным столовыми приборами, словно кто-то готовился к ужину, но был вынужден прерваться. Демон мелькнул смазанным пятном немного в стороне, исчезая в дверном проеме.

Осматриваясь по сторонам, она последовала за ним, наблюдая за тем, как он уничтожает одного за другим упырей, пытающихся спрятаться от него хотя бы где-нибудь, и осматриваясь по сторонам, рассматривая обстановку разрушающегося дома, медленно умирающего.

Последняя тварь забилась в темный угол большой спальни, выходящей высокими окнами на заросший сад, подвывая от ужаса и заслоняясь иссохшими руками, покрытыми грязью и лохмотьями, от неминуемой гибели, спокойно приближающейся к нему. Демон не стал тянуть время, давая ложную надежду своей жертве, используя силу.

Пока пылал огонь, жадно поглощающий свою добычу, Кира пробежала взглядом по комнате, явно принадлежащей женщине. Заметив лежащую на комоде тонкую книжицу в твердом переплете, с которого уже почти полностью сошла позолота, она подошла к нему. На покрытой сетью трещин лакированной поверхности стояло несколько шкатулок, в том числе и одна музыкальная, с грациозным павлином, распустившим свои чудесные перья. Стряхнув пыль, она взяла в руки книгу, чья обложка была украшена россыпью мелких, полудрагоценных камней, складывающихся в причудливый узор, и открыла. Тетрадь оказалась дневником хозяйки дома, Элизы Фирвен, о чем извещала изящная надпись на первой странице, написанная красивым, ровным почерком.