Вокруг света на мотоциклах - Эван МакГрегор
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Наши проблемы теперь казались пустяковыми, но посоветоваться с Дэвидом все же было нужно. Я рассказал ему об идее покончить с мучениями на местных дорогах и вернуться в Россию. «Мне, конечно, не нравится думать, что мы тут перетрусили и решили слинять, — сказал я, — но если посмотреть с другой стороны: мы едем со скоростью 40 км/ч в лучшем случае — в самом лучшем случае, а до Улан-Батора еще полторы тысячи километров».
«Мы с Рассом на ваши решения влиять не собираемся. Выбирать только вам, — сказал Дэвид. — Но позволь мне сказать одно: возможно, вы будете жалеть об этом до конца жизни… Обдумайте все хорошо. Мы, конечно, сами составляли маршрут и не беседовали ни с одним мотоциклистом, проехавшим Монголию… Но это же путешествие всей жизни — станет ли опоздание на неделю таким уж страшным событием? Стоит ли пропускать ради езды по асфальту культурные и духовные достопримечательности целой страны — я же вижу, что вам многое тут нравится. Тем более, если мы готовы признать свои ошибки в составлении графика и уменьшить ежедневный пробег до 80 км, а упущенное нагнать в Америке».
Пока Дэвид говорил, я вспомнил вчерашний вечер и поедание яичек в юрте, а потом вышел на улицу и позвонил Ив. Я отошел от лагеря, стоял под дождем и наблюдал, как сыновья этой чудесной кочевой семьи, так радушно принявшей нас, пасли стадо животных. Там было голов четыреста всех мастей — козы, овцы, коровы, яки. Солнце уже час как зашло, и начинало темнеть. Красота невероятная — ребята скачут по широкой, открытой и залитой сумеречным светом долине, а их силуэты вырисовываются на фоне темнеющего неба. Картина, словно из прошлого: мужчины на лошадях пасут скот в тишине, их очертания размыты дождем. Очень красивое зрелище, я был тронут до глубины души.
«В конечном итоге, решать только тебе, Эван». Это Дэвид все еще говорил по телефону. «Вчера шел дождь, и дороги теперь из сложных превратились в абсолютно непролазные, грязь тяжеленная, и канавы из-за травы не всегда видно, в общем, будет очень трудно. Решать тебе, но я вижу, что тебе эта страна все-таки нравится. Думай, Эван. Ну, опоздаешь ты на неделю в Нью-Йорк — так уж ли это важно?»
Когда Дэвид закончил, я уже полностью отказался от той идеи. Дэвид прав. Через Монголию я никогда больше не поеду и всегда буду жалеть, что сдался в трудный момент. Чарли отнесся к моим соображениям с пониманием. «Да, давай поправим маршрут», — сказал он.
«План придется серьезно пересмотреть, — сказал я. — Мы должны проходить за день столько, сколько сможем, вот и все. Гонка за графиком продолжается, хоть раньше у нас и была мысль совсем об этом не думать. Мы изо всех сил стремились успеть в Улан-Батор к субботе. Но если так торопиться и дальше, Расс будет не единственным пострадавшим. А нам это надо?»
Чарли достал карту, и мы стали ее изучать. Там была одна толстая красная линия, которая могла не означать ничего особенного, а могла указывать более короткий путь в Улан-Батор.
«Давай возьмем и сделаем это, — сказал Чарли. — Давай поедем в дурацкую неизвестность».
«Всегда мечтал поехать в дурацкую неизвестность, — ответил я. — Ну что за дело?»
Но Чарли еще хотелось увидеться с Рассом и Дэвидом. Он решил сам убедиться, что с ними все в порядке, хотя я бы уже с радостью поехал дальше. «Слушай, это их авария, — сказал я. — У нас тоже проблем полно. Еще их нам не хватало».
Меня беспокоило отвращение Чарли к ночевкам в палатке и его желание больше времени проводить с командой. С ними, конечно, ехать действительно легче, но когда нас так много, мы начинаем меньше внимания уделять другим людям и у нас остается не так много шансов познакомиться с кем-то новым. Когда мы едем втроем, только Клаудио, Чарли и я, может произойти все что угодно, например, вечер с кочевниками в юрте. И утром на сборы меньше времени уходит, чем когда мы все вместе. Несмотря на трудности, переживаемые сейчас командой, мне хотелось уехать от них подальше и путешествовать самостоятельно.
Пока мы решали, что делать, монгольские ангелы-хранители починили мотоцикл Клаудио и убежали куда-то за свой джип. Потом они вернулись с маленькой зеленой пластиковой флягой из-под масла. «Бензина, наверное, хотят попросить», — предположил я. Но тут один из них сказал что-то по-монгольски — слова «водка, водка» прозвучали несколько раз. Отвинтив крышку фляжки, он протянул ее Чарли. Похоже, в Монголии ни одно дело не могло завершиться без водки. Очень жаль, что из всех русских традиций, которые Советы экспортировали в свои страны-спутники, самой живучей стала традиция «обмывания» любого дела водкой, хотя, очевидно, сначала это не было частью монгольской культуры. Разобравшись с формальностями, монголы погрузились в свой оранжевый джип и уехали, а мы продолжили путь в Баруунтуруун.
ЧАРЛИ: Разумеется, мы снова упали. И само собой, «Красный дьявол» опять сломался. Меня эти его постоянные поломки уже достали, и я начал жалеть о его покупке. А если бы мы остались с командой, Клаудио мог бы пересесть к ним в машину. Теперь к нам на помощь пришли уже другие монголы. Двое были одеты по-западному. Третий, 97-летний старец в бордовой шелковой тунике и штанах, с розовым шарфом, обмотанным вокруг головы, уселся рядышком, закурил длинную деревянную трубку с металлической чашей и стал наблюдать, как те первые двое возятся со сцеплением. Посмотрев на все наши инструменты, разложенные рядом на траве, один из них что-то сказал остальным. Они засмеялись, и мне стало понятно его высказывание: инструменты есть, а умения нет. Мотоцикл они починили в два счета. Когда с работой было покончено, старик предложил нам затянуться из его трубки. Мы в ответ угостили его упаковкой кендалского мятного печенья и парой маленьких бутылочек виски.
Я уже смирился с тем, что в Россию мы не поедем, и много думал об этом во время езды. Путешествие займет всего три-четыре месяца, пришло уже время вести себя по-взрослому и перестать скучать по дому. Было в этом что-то жалкое — сидеть посреди Монголии и мечтать из нее выбраться. «Прими все как есть и не рыпайся», — сказал я себе. Пока в голове крутились такие мысли, вдали показался Баруунтуруун. Город, наконец-то. Чтобы до него добраться, нужно было переправиться через реку, по деревянному и уже почти развалившемуся мосту. Его опоры явно пошатывались. А сам мост — просто какой-то беспорядочный набор досок и железнодорожных шпал. Я решил, что мотоцикл он не выдержит, и стал снимать ботинки, носки и штаны.
«Наша первая переправа», — сказал я нервно. Рек мы боялись с самого Лондона. «Сначала я вброд пройду. Посмотрю, какое течение и глубина». Я вошел в воду и осторожно пошел к другому берегу.
