Пропавший легион. Император для легиона - Гарри Тертлдав

Карта, которую держал Ортайяс, закрывала его лицо, и Марк пожалел об этом: он хотел бы видеть, как отреагировал юный Сфранцез на этот выпад в адрес политики, проводимой его семейством. Карта начала легонько подрагивать: Ортайяс, от природы не слишком выносливый, начал уставать, держа пергамент на весу обеими руками. Гаврас умел поставить юного Сфранцеза на место. Император меж тем продолжал:

– Из Гарсавры мы направимся прямо на запад, вдоль Арандоса в Аморион и дойдем до большого плато. Этот этап будет длиннее, чем первый, но ненамного труднее.

Марк увидел, что Алипия в удивлении приподняла брови, но возражать отцу она не стала, лишь сделала еще одну запись.

– По пути мы заберем припасы из складов, заготовленных для нас. Я вовсе не хочу, чтобы вы грабили крестьян от голода или для развлечения. – Он обвел глазами офицеров, сидящих перед ним, и остановил взгляд на вождях каморов, только что прибывших из своих степей. Никто из них не говорил по-видессиански. Те, кто знал язык, переводили слова Императора своим соплеменникам.

Один из пардрайских кочевников вопросительно взглянул на Маврикиоса. Император заметил его и кивнул:

– В чем дело?

– Меня зовут Фирдоси, сын Лошадьика, – сказал вождь на сносном видессианском. – Я и мои воины приняли твое золото, чтобы воевать, а не разбойничать. Резать крестьян – женское занятие. Разве мы не мужчины? Пусть же нам и доверяют как мужчинам!

Другие каморы опустили голову в знак согласия и по обычаю коснулись бородами своей груди.

– Хорошо сказано, – объявил Император.

Марк подумал, что, не имея за спиной надежных солдат, он вряд ли решился бы довериться этим степнякам… Скавр был уверен, что и сам Маврикиос думал так же. Но сейчас не время заводить ссору.

– Разумеется, то, что сказал мой брат, относится не только к нашим северным союзникам. Все иностранные наемники должны это помнить, – лениво заметил Туризин Гаврас и взглянул не на каморов, а на намдалени.

Они ответили ледяным молчанием. Маврикиос побледнел от гнева, но вспомнил о важности момента и сдержал себя. Опять, как и во время игры в кости, все присутствующие попытались отвести глаза, скрывая свое замешательство. Только Алипия казалась равнодушной. Она наблюдала за своим отцом и дядей с любопытством и насмешкой.

Сделав над собой видимое усилие, Маврикиос снова сосредоточился на карте, которую все еще держал Ортайяс. Глубоко вздохнув, Император продолжал:

– В Аморионе с нами соединится еще одно подразделение. Им командует Гагик Багратони. Оттуда мы двинемся на северо-восток, до Соли на реке Рамнос, к востоку от горной области Васпуракан, Земли Принцев, как они сами ее называют. – Тут он усмехнулся и продолжил: – Этот марш будет голодным. Там хозяйничают йорды, и мне не нужно вам рассказывать, что они делают с нашими крестьянами и их полями, пусть Фос испепелит их за это.

Марк увидел, как двое кочевников обменялись кривыми усмешками. Они владели огромными отарами овец, стадами коров, и им не нужно было обрабатывать поля. Как и их двоюродные братья-йорды, они враждебно относились к крестьянам. Фирдоси уже упомянул об этом – для кочевников крестьяне не были достойны ни малейшего уважения, и даже убивать их считалось слишком легким для мужчин делом.

– После Соли мы вступим в Васпуракан, – сказал Император. – Йордов будет легче атаковать на горных тропах, чем на равнине, а награбленная добыча еще больше замедлит их продвижение. Васпуракане помогут нам – принцы не слишком жалуют Империю, но в отличие от Йорда мы их не трогаем. И одна-две победы над летучими отрядами Авшара заставят самого Вулгхаша выйти из Машиза со своей армией. – Лицо Императора просияло при мысли о победе. – Мы разобьем его, и вот уже Йорд лежит перед нами. И мы его раздавим в лепешку. Века прошли с тех пор, как Видессос в последний раз посылал туда такую армию, какую мы собрали сегодня. Как может какой-то бандитский царь, раб Скотоса, устоять перед нами?

На этот раз ему удалось зажечь офицеров. Люди словно воочию увидели Йорд, простертый у их ног. Эта картина не могла не радовать их – какой бы ни была причина: карьера, религиозное очищение от скверны или просто предвкушение битвы и добычи.

Когда Ортайяс Сфранцез понял, что Император наконец завершил свою речь, он с облегчением положил карту на стол. Марк разделял энтузиазм офицеров. План Маврикиоса отличался как раз тем, чего и ждал Марк, – грандиозностью, но и продуманностью. Кроме того, как и прежде, когда Скавр служил в армии Цезаря, у него не было выбора. Дело оставалось за малым: претворить этот план в жизнь.

Как это было заведено в Империи, приготовления армии к походу сопровождались пышными церемониями. Народ Видессоса, который еще совсем недавно делал все, чтобы разорвать эту армию в клочья, теперь с воодушевлением возглашал благодарственные молитвы за успех операции. В последний день перед походом в Великом Храме была назначена литургия. Скавр, как командир римлян, получил длинный пергаментный свиток с печатью – официальное приглашение на литургию. Пропуск давался на два лица.

– Кому отдать второй билет? – спросил он Хелвис. – У тебя есть друзья?

– Марк, ты шутишь? – удивилась она. – Разумеется, мы отправимся туда вдвоем. Я, конечно, не разделяю веру видессиан, но нельзя начинать такое важное дело, не испросив благословения Фоса.

Марк вздохнул. Когда он предложил Хелвис разделить с ним жизнь, он никак не думал, что она попытается втиснуть его в удобные для него рамки. Он не возражал против Фоса, но когда его толкали в храм силой, он начинал инстинктивно сопротивляться. Марк не привык жить с оглядкой на чье-то мнение. С того момента, как он достиг совершеннолетия, Марк всегда шел только своим путем и не обращал внимания на советы, которые были ему не по душе. Но Хелвис заставляла считаться со своим мнением. Скавр помнил, как она сердилась, когда он долго сидел в полном молчании после того, как военный совет принял решение о начале похода. «Что ж, – сказал он самому себе, вздохнув, – все далеко не так просто, как казалось вначале».

Впрочем, он упорствовал в своем нежелании посетить службу в Великом Храме лишь до того, как увидел ужас на лице Нэйлоса Зимискеса, которому он предложил свой пропуск.

– Благодарю тебя за эту честь, – скороговоркой произнес он, – но будет очень некрасиво, если ты не появишься там. В Храме соберутся все командиры, даже каморы, хотя они не имеют ни малейшего понятия о Фосе.

– Пожалуй, ты прав, – пробурчал Скавр.

Но после этого объяснения он увидел предстоящую литургию в другом свете – для единства Видессоса она имела не меньшее значение, чем месса Бальзамона. А если так, то стоит посетить Храм, тем более что это было даже кстати: подготовка к походу совершенно вымотала его, и в конце дня