ФБР. Правдивая история - Тим Вейнер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
9 мая Гувер сделал запись — с явным удовлетворением — о своей встрече с Робертом Кеннеди с глазу на глаз по поводу заговоров с целью убийства Кастро. Они обсудили «грязные сплетни» о ЦРУ и Джанкане. «Я выразил удивление перед тем… ужасным решением использовать человека с таким прошлым, как у Джанканы»[369], — написал Гувер. РФК нацарапал записку своему человеку по связи с ФБР: «Кортни, надеюсь, что это будет доведено до конца самым решительным образом»[370].
Гувер довел это до конца. Для него было очевидно, что подружка мафиози имела половую связь с президентом (как это делали, по отчетам ФБР, еще пять женщин, помимо его жены). Гуверу также было известно, что Роберт Кеннеди вынашивает новые планы по уничтожению Кастро.
Знание Гувера о частной жизни ДжФК и политических замыслах РФК было потенциально смертельным политическим оружием. Теперь он начал размахивать им. Он дал понять президенту и министру юстиции, что он знает о том, что они совершили смертный грех.
11 июня 1962 года электронные жучки, установленные ФБР, уловили баритон Мартина Лютера Кинга-младшего. Он пришел в офис Стенли Левисона на Тридцать девятой улице на Манхэттене. Их разговор привлек внимание министра юстиции. РФК знал гораздо больше об этом наблюдении, чем он когда-либо признавался. Он лично возобновил свою санкцию на прослушивание офиса Левисона и одобрил просьбу Гувера прослушивать и его домашний телефон, куда поздно ночью звонил Кинг несколько раз в неделю. ФБР начало строить догадки, открыто разделяемые с Белым домом и министерством юстиции, относительно надежд, страхов и мечты доктора Кинга. Бюро заподозрило, что помощник Левисона по имени Джек О’Делл — источник коммунистического влияния внутри Конференции христианских лидеров Юга. Гувер цитировал Левисона и О’Делла в оправдание не ограниченного временем расследования в отношении штаб-квартиры Кинга и его помощников в Атланте.
Роберт Кеннеди теперь согласился с предположением Гувера о том, что Левисон — Ред Свенгали, направляющий преподобного доктора Кинга. «Левисон оказывал на него влияние. Я думаю, что у них действительно были одни цели»[371], — сказал он.
Гувер отдал распоряжение отделениям ФБР в Атланте и Нью-Йорке открыть новое дело[372]. Оно было озаглавлено: «Проникновение коммунистов в Конференцию христианских лидеров Юга» — сокращенно COMINFIL/SCLC. Это было полномасштабное, всеохватывающее расследование в отношении коммунизма в центре движения за гражданские права.
«Мы должны обратить на него внимание»
Конфронтация с движением за гражданские права становилась все напряженнее. В отношениях с министром юстиции Гувер занял позицию сродни гражданскому неповиновению.
В сентябре 1962 года, когда чернокожий по имени Джеймс Мередит попытался поступить в сегрегированный Университет Миссисипи, белые подняли бунт. Администрация Кеннеди закончила отправкой в Миссисипи тысяч солдат и арестом ушедшего в отставку армейского генерала «правых» убеждений по обвинению в мятеже. Дежурным офицером в штаб-квартире ФБР в ту субботу, когда в Миссисипи закипели страсти, был агент по имени Фред Вудкок. «Вмешался Клан, и они угрожали насилием, — вспоминал он. — Сюда подключились некоторые из этих твердолобых пронацистских организаций, и они устроили мне веселую жизнь»[373].
Телефоны разрывались от звонков, когда юрист министерства юстиции связался с Вудкоком и потребовал информацию от агентов ФБР в Миссисипи и их осведомителей в Клане. «Я сказал: «Вы же знаете, что мы не можем раскрывать эту информацию; у нас конфиденциальные отношения со всеми нашими осведомителями и, если мы раскроем их, мы можем сворачивать программу работы с ними, — подробно рассказывал Вудкок. — Через несколько минут он перезванивает мне и говорит: «Бобби Кеннеди хочет видеть вас в своем кабинете прямо сейчас».
Я был ошеломлен, — сказал Вудкок. — Я собрал свои папки и документы по Университету Миссисипи и пошел в кабинет Кеннеди… Бобби был без пиджака, и они забавлялись с футбольным мячом. Знаете, ходили слухи, что такое бывает, но я никогда не верил, что они могут сидеть в кабинете и делать это.
— Я хочу, чтобы вы поехали и арестовали этих куклуксклановцев, — заявил Кеннеди.
— Ну а на каком основании я их арестую? — возразил Вудкок. — За что мы их арестуем?
— Это не имеет значения, — отрезал Кеннеди. — Мы потом об этом будем беспокоиться. Просто поезжайте туда и арестуйте их, уберите их с улиц.
Вудкок подумал про себя: «Ну и влип же я! Довольно дрянная история».
Агент ФБР проигнорировал министра юстиции: «Полагаю, я могу говорить за директора Гувера и сказать, что мы не будем делать это без оснований для ареста. Мы не будем проводить эти аресты». Вудкок вернулся в свой кабинет и написал Гуверу длинную служебную записку, не забыв упомянуть и футбольный мяч, и неформальный внешний вид президента. Она вернулась от директора «без длинных чернильных пометок»; было написано просто « Г.». Так что я решил, что сделал все правильно».
Тем летом под напором министра юстиции Гувер решил, что будет разумным нанять несколько чернокожих агентов ФБР. Одним из первых был Уэйн Дж. Дэвис, назначенный в Детройт. Вскоре у него раздался телефонный звонок: Гувер хотел встретиться с ним. «Я пошел к Гуверу, — вспоминал Дэвис. — Он говорил — целых полчаса я был с ним — о Мартине Лютере Кинге»[374]. Гувер бранил Кинга, говоря, какой Кинг ужасный, какой он лицемер и как он озабочен тем, что в движение, возглавляемое Кингом, — Конференцию христианских лидеров Юга — проникли коммунисты, — сообщил Дэвис. — А потом он сказал: «Что ж, приятно было поговорить с вами, Уэйн, вы хорошо работаете, продолжайте в том же духе».
«Послушайте, Гувер был скотиной, — сказал Дэвис. — Он управлял с помощью страха».
ФБР не переставало записывать, как Мартин Лютер Кинг планирует августовский 1963 года марш на Вашингтон, который привел в столицу 250 тысяч демонстрантов, и это был самый массовый общественный протест в истории США. А за месяцы до марша Роберт Кеннеди и его помощники лично предостерегли Кинга от связей с коммунистами. То же самое сделал и президент Соединенных Штатов. Кинг стал более осторожным в отношениях с Левисоном, но держал его рядом с собой.
Гувер продолжал бомбардировать обоих Кеннеди служебными записками, обвиняя Кинга в том, что ему принадлежит главная роль в коммунистическом заговоре против Америки. Он «поднял» донесения агентов ФБР о давнишних связях коммунистической партии с движением за гражданские права. Он хотел иметь такой убедительный документ, который уничтожил бы Мартина Лютера Кинга.
«В настоящее время 19 миллионов негров[375] в Соединенных Штатах Америки представляют собой самую большую и важную расовую цель Коммунистической партии США, — гласил доклад начальника разведки ФБР Билла Салливана директору, написанный 23 августа 1963 года. — Начиная с 1919 года руководители коммунистов разрабатывают бесчисленные методы и программы с целью проникнуть в негритянскую среду и контролировать ее».
Но этот доклад не давал прямых доказательств того, что коммунисты осуществляют этот контроль. Гувер потянулся за авторучкой: «Я, например, не могу игнорировать служебные записки, касающиеся Кинга…» На следующий день после речи «У меня есть мечта» Салливан подобострастно написал: «В свете впечатляющей демагогической речи Кинга… Мы должны, если мы до сих пор еще этого не сделали, отметить его как самого опасного негра для будущего этой страны с точки зрения коммунизма, безопасности негритянского населения и национальной безопасности».
Результатом был «поистине политически взрывоопасный документ »[376], — сказал Ник Катценбах. Подписанный Гувером, он обошел весь Вашингтон — «попал в Белый дом — облетел его весь! — и в нем говорилось обо всех контактах Кинга с коммунистами». Это был политический динамит. Роберт Кеннеди распорядился изъять его, но слишком поздно. Он шокировал сенаторов и генералов. Эта служебная записка давала Гуверу необходимую ему мотивацию для ведения всеохватного наблюдения за Кингом и движением за гражданские права.
«Бобби считал, что это абсолютный шантаж, — сказал Катценбах. — Но он понимал, что не может — при том потоке служебных записок о связях Кинга с коммунистами — отказать Бюро в санкции на прослушивание его телефонных разговоров».
10 октября 1963 года и еще раз 21 октября Роберт Ф. Кеннеди одобрил просьбы Гувера о неограниченном электронном наблюдении за Кингом и штабом SCLC в Атланте. Дело было озаглавлено «Мартин Лютер Кинг-младший / вопрос безопасности — коммунист». Электронные жучки быстро принесли результаты. Когда Кинг ездил в последующие недели, в Вашингтон, Милуоки, Лос-Анджелес и Гонолулу, Бюро устанавливало скрытые микрофоны в его гостиничных номерах. Всего Бюро установило у Кинга восемь прослушивающих устройств на телефонные линии и шестнадцать жучков[377]. Расшифровки разговоров опечатаны по судебному распоряжению до 2027 года. Но их содержание — раскрытый секрет. Прослушивающая телефонная аппаратура записывала в основном мысли вслух Кинга, планы движения за гражданские права, оценки тактики и стратегии. Гостиничные жучки иногда улавливали звуки поздних ночных вечеринок, которые заканчивались явными звуками постельных утех. Агент ФБР Томас Ф. Макгоррей, находившийся на своем первом дежурстве в 1963 году, вел наблюдение за частной квартирой Кинга в Атланте. Никто не подвергал сомнению разумность прослушивания спален Кинга.