Семь мармеладных поцелуев - Рацлава Зарецкая
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Тебе тетя наверняка сказала, что виноваты мои родители, да? — спросил Саша.
Я кивнула.
— Хоть это и произошло после новогодних праздников, мои родители не были пьяны. Мой отец вообще непьющий, но в медицинском заключении было сказано, что он вел машину в нетрезвом состоянии. Он якобы гнал на большой скорости, не справился с управлением на повороте и, выехав на встречку, столкнулся с машиной твоих родителей.
— Это странно, — нахмурилась я. — Если человек непьющий, зачем он вдруг выпил?
— Причем ему было нельзя из-за уколов — обострились боли в спине. Я расспрашивал тетю об этом случае, но она сама, кажется, ничего не знает, кроме того, что сказали полиция и медики.
— Она мне еще сказала, что выплатила нам компенсацию, но я этого не помню, — сказала я. — Однако теперь понимаю, на что мы долгое время жили.
— Я помню это. Я был вместе с ней в тот день, ждал ее в машине, еще даже не осознав до конца, что случилось. Потеря сразу обоих родителей сильно ударила по мне. Наверно, именно тогда появились первые панические атаки. До этого у меня были лишь нервные срывы в детстве, которые начались после похищений. Между прочим, меня похищали шесть раз, представляешь? Так что я еще могу побороться с тобой за титул самого невезучего человека в мире.
— Вчера я уронила фен в унитаз, поскользнулась на ровном и сухом месте и Лена прибила мне палец дверью. — С невозмутимым видом я показала посиневший ноготь на мизинце правой руки.
— Туше…
— Но шесть похищений — это ужасно, — признала я. — Тем более для ребенка. Неужели твои родители были так богаты?
— Были, — кивнул Саша. — А еще и времена криминальные были, сама понимаешь. Вот меня и похищали все, кому не лень. Один раз я убежал и встретил тебя, два раза родители платили выкуп, а остальные три раза меня находила полиция и арестовывала похитителей. Никита полагает, что после этого моя крыша начала медленно, но верно удаляться от меня, а после смерти родителей она окончательно помахала мне рукой и улетела в неизвестном направлении.
— Это Подольский так сказал? — нахмурилась я. — Что у тебя «крыша едет».
— Да. А что, не так?
Он, наверно, думал, что я начну отрицать, но я кивнула и заметила:
— Да нет, все так.
— Чего? — засмеялся Саша. — Как так?
— Вот так, — пожала плечами я. — Все в компании так считают. Особенно, когда ты орешь.
— Ну, теперь я не буду орать, — произнес Саша с печальной улыбкой.
— Почему ты позволил тете сместить себя? — тихо поинтересовалась я. — Ты мог бы оспорить ее слова о твоем диагнозе. Ведь сейчас приступов почти нет, так ведь?
Саша кивнул, задумчиво теребя пуговицу на домашней рубашке в синюю клетку.
— Наверно потому что я устал бороться с ней. Покинув «Элли», я сразу же пожалел, что не дал ей отпор, но не бежать же обратно в конференц-зал. А потом, сидя в четырех стенах и раздумывая обо все, я вдруг понял, что готов начать сначала. Я много работал и не собираюсь сдаваться. Меня порядком утомила эта холодная война с тетей. Пусть забирает «Элли», я создам что-то новое, что-то свое.
Я хотела напомнить Саше, что «Элли» — это его наследие, детище его отца, но не стала. Думаю, он и сам это прекрасно осознает, просто действительно устал воевать с тетей и хочет отступить. Это решение Саши и мне, как любящему его человеку, следует его поддержать.
Кивнув, я ободряюще сжала ладонь Саши и улыбнулась. Он улыбнулся мне в ответ, без слов благодаря за поддержку.
— Кстати, а почему ты не на работе? — вдруг спросил Саша, удивленно уставившись на меня.
— Взяла три дня за свой счет, — потупившись, пояснила я. Почему-то мне стало стыдно, словно я без разрешения ушла раньше с работы.
— Почему?
— Потому что было морально нехорошо. Я переживала.
— За меня?
— Вот и не мечтай, — фыркнула я. — За себя. Слишком много на меня навалилось в последнее время, а виной всему твоя тетя. Ты знал, что она простила мне долг? Сказала, что я ей больше не нужна, поэтому взяла и простила, представляешь? Я до сих пор поверить не могу и все жду подвоха.
— Не жди, — уверенно произнес Саша. — Его не будет.
— Почему ты так думаешь?
— Потому что она сделала, что хотела. Ты, и правда, ей больше не нужна. У нее теперь есть все, что она так хотела: власть, компания и сын в кресле генерального. Так что успокойся.
Я задумалась над его словами. Может, так и есть? Демидова, конечно, гадюка та еще, но если она и правда простит мой долг, то, может, она не стопроцентная гадина?..
— И когда истекают эти твои три дня? — поинтересовался Саша с загадочным выражением лица.
— Завтра выхожу на работу, — вздохнула я.
— Жаль, — протянул Саша. — Тогда этот последний день мы должны провести с пользой. — Он поиграл бровями, вышел из-за стола и медленно направился ко мне с хищной ухмылкой.
Рассмеявшись, я вскочила и кинулась от него в спальню, что было моей ошибкой, так как заманивал он меня как раз в это место.
Глава 25
Как жаль, что тем, чем стало для меня
твоё существование, не стало
моё существованье для тебя.
Иосиф Александрович Бродский
Впервые за последнее время я шла на работу с хорошим настроением. Впервые этим утром у меня не случилось ни одной неудачи. Я чувствовала себя перерожденной, совершенно обновленной и дико счастливой. Единственное, что омрачило мое настроение сегодня, это встреча с Демидовым у лифта.
Еще проходя через турникет, я заметила его и хотела было свернуть к лестнице, но он заметил меня и радостно помахал рукой. Пришлось ехать с ним в лифте. Благо, с нами было еще несколько человек, но все они впоследствии вышли, и с шестого этажа на десятый мы ехали вдвоем.
— Есть планы на вечер? — спросил Алек.
Я усиленно закивала. Саша хотел прийти сегодня к нам на ужин, и я этого очень ждала.
— А на обед?
Я снова хотела кивнуть, но, быстро подумав, коротко ответила:
— Нет.
Надо ему сказать, что мы с Сашей снова вместе. Иначе он так и будет на что-то надеяться.
— Тогда пообедаем? Я знаю хорошее место неподалеку.
— Угу, — кивнула я.
— Аннушка, я…
Алек не договорил, потому что
