Во имя Науки! Убийства, пытки, шпионаж и многое другое - Сэм Кин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Другая работа для УСС оказалась более полезной. Чтобы помочь агентству справиться с наплывом желающих устроиться на работу, Мюррей принял участие в разработке тестов, чтобы сортировать людей по типам и на этом основании определять, для какой деятельности они лучше подходят. Если вы когда-нибудь проходили личностный тест, вы знакомы с этой процедурой. Мюррей также участвовал в разработке системы для проверки способности претендентов лгать под сильным давлением, понимать слабости других людей и держаться на допросах. Иными словами, это была система поиска хороших шпионов.
Из всего, чем Мюррей занимался во время войны, особенно увлекала его работа по поиску потенциальных шпионов, в частности, отношения между допрашивающим и пленным, которые представляли собой настоящую драму. После войны он решил систематически заняться в Гарварде изучением ведения допросов. Так уж получилось, но преемник УСС, Центральное разведывательное управление (ЦРУ), вполне разделяло его увлеченность этой тематикой и видело в его работе способ получить преимущество в холодной войне.
Во всемирном сражении между коммунизмом и демократией к концу 1940-х годов казалось, что коммунизм близок к тому, чтобы сокрушить противника. Советский Союз во главе с Иосифом Сталиным завоевал всю Восточную Европу, а Мао Цзэдун захватил власть в самой густонаселенной стране мира – Китае. В Европе чуть было не вспыхнула война из-за Берлина; война разразилась в Азии из-за Кореи. Росту напряженности способствовала угроза применения ядерного оружия.
Но атомные бомбы, сколь угодно страшные, были все-таки внешней угрозой. Многих американцев гораздо больше пугала перспектива воздействия на сознание, страх, что коммунисты завоюют их души изнутри. Тысячи военнопленных в Корее подписывали показания, где «признавались» в преступлениях, которых никогда не совершали, например, в применении бактериологического оружия против войск противника. Точно так же во время показательных судебных процессов, которые устраивал Советский Союз в Восточной Европе, обвиняемые признавались в абсурдных деяниях, причем делали это, невнятно выговаривая слова и со стеклянным взглядом, словно зомби. Аналитики ЦРУ просматривали записи этих процессов и пришли к серьезному и вполне понятному выводу. Они решили, что коммунисты изобрели надежный способ промывания мозгов: психологическое сверхоружие, которое позволяет проникать в мозг людей и превращать их в «Маньчжурских кандидатов», готовых к исполнению зловещих приказов.
Честно говоря, коммунисты не обладали такой способностью. Они просто применяли пытки.
Иногда коммунистические следователи применяли технику «мягких» пыток типа помещения в карцер и лишения сна. Когда это не действовало, они или тупо избивали арестованных, или использовали «творческие методы» – например, делали инъекции препаратов, вызывающих судороги, или туго обматывали людей мокрыми простынями, которые, высыхая, сжимались и мучительно стискивали их. С точки зрения того, что нам известно о науке и психологии пыток, надо заметить, что все эти методы были, вероятно, бесполезными для получения разведывательных данных. Да тогда и не было подлинных научных исследований о том, как действуют пытки. Для такого исследования нужно набрать добровольцев, разделить их на две группы: одних пытать, чтобы они выдавали свои самые сокровенные тайны, а других допрашивать гуманными методами, а потом сопоставлять результаты. Даже по сравнению с другими случаями, описанными в этой книге, такое исследование было бы крайне неэтичным, а при отсутствии строгих данных невозможно сделать каких-то серьезных выводов об эффективности пыток. И до сих пор любые научные данные вызывают сомнения в их достоверности. Даже небольшой стресс искажает нашу способность вспоминать информацию, а мало что вызывает более глубокий стресс, чем пытки. Более того, исследования раз за разом показывают, что люди под давлением могут признаться в самых нелепых деяниях, просто чтобы избавиться от мучений. Как бы дико это ни выглядело со стороны, ложные признания происходят постоянно.
Если вам нужны достоверные сведения, для их получения существуют более эффективные способы, чем пытки[56]. Но, разумеется, советским и китайским коммунистам далеко не всегда была нужна достоверная информация; они часто добивались ложных признаний, чтобы потом использовать их в пропагандистских целях. В этом узком циничном смысле пытки работают, причем работают великолепно.
К сожалению, эти тонкости проходили мимо аналитиков ЦРУ. Их страшно пугала возможность того, что у коммунистов появился психологический эквивалент атомной бомбы, который даст им решающий перевес в ходе холодной войны. Поэтому в 1953 году ЦРУ, чтобы сократить «разрыв в манипулировании сознанием», приняло программу срочных мер под названием «MK-ULTRA». «MK» означало, что проект находится в ведомстве технической службы ЦРУ, а «ULTRA», предположительно, отсылало к программе ULTRA периода Второй мировой войны, целью которой было взламывание немецких военных шифров. Намек заключался в том, что победа над Советским Союзом в этой области не менее важна для выживания демократического мира, чем победа над нацистскими танками и подводными лодками в те годы. Необходимо как можно быстрее разработать новые методы взламывания человеческого сознания и сделать с коммунистами то, что они собираются сделать с нами.
В рамках программы MK-ULTRA любые методы проникновения в мозг считались справедливыми. Хмурые, лишенные чувства юмора аналитики ЦРУ объединялись с гадалками и оккультистами, изучали гипноз, телепатию, ясновидение и прочее колдовство в призрачной надежде на то, что хоть что-нибудь из этого не полная чушь. MK-ULTRA сейчас более всего известна широкомасштабным применением ЛСД. Тогда полагали, что препарат может работать как «сыворотка правды» (в армии занимались тем же самым с применением ПХВ (фенциклидина) и мескалина). Надо признать, на первых порах агенты ЦРУ испытывали наркотик на себе. На вечеринках они подмешивали его коллегам в вино или в сигареты, а потом следовали за ними по городу, в то время как «подопытные» в полубезумном состоянии пугались «монстров» (на самом деле – проезжающих автомобилей), которые собираются их сожрать. Но не прошло много времени, как агенты начали пичкать им посторонних. Иногда для этого использовались обмазанные наркотиком трубочки для коктейлей; порой приглашали иллюзионистов, чтобы те научили их ловкости рук, чтобы иметь возможность подсыпать дурман в вино в барах и борделях. (Один особенно мерзкий агент содержал публичный дом в Сан-Франциско и наблюдал за занимающимися сексом парочками, наглотавшимися ЛСД, через полупрозрачное зеркало. При этом он сидел на унитазе в соседнем помещении с бокалом мартини.) Надо заметить, что ЛСД и до наших дней оставался бы не более чем лабораторным курьезом, если бы ЦРУ не столь широко его использовало. Это один из величайших комических парадоксов двадцатого века: пуританское, ультраконсервативное агентство ненамеренно дало толчок распространению связанного с наркотиками движения контркультуры 1960-х годов. Группа Grateful Dead в
