Часовой дождя - Татьяна де Ронэ

будет на месте, часа через четыре, если не попадет в пробку. Медсестра сказала, что ничего не слышит, можно повторить? Линдена охватила ярость. Ему хотелось заорать, нахамить этой идиотке, обозвать ее, как только можно. Вместо этого он просто дал отбой и вернул телефон владелице. Времени терять было нельзя. Женщина обеспокоенно спросила, все ли в порядке, у нее было такое приветливое, доброе лицо. Он коротко кивнул, поблагодарил и бегом вернулся в машину. Он знал, что едет слишком быстро, что следует быть осторожнее, но, уцепившись руками за руль, все прибавлял и прибавлял газ, не в силах справиться с тревогой. Ближе к столице начались пробки, а возле Немура, когда до Парижа оставался час, автомобили встали. Бессильная ярость разрывала его, минуты тянулись бесконечно долго, а автомобили, стоявшие буквально впритык один к другому, не двигались с места. Ему хотелось разбить голову о руль, он уже представлял себе, как по лбу течет кровь. Он попытался взять себя в руки, вдох-выдох, надо подумать о чем-то другом.

Коробка блеснула в лучах закатного солнца, словно подавая ему знак. Линден не мог отвести от нее глаз. В конце концов, отец ведь не сказал Доминик, что открывать ее нельзя. Взяв коробку в руки, Линден почувствовал ее металлический холод, щелчком прогнал единственного муравья, ползущего у него по ладони. Он мог бы открыть ее прямо сейчас. Может, эта пробка – знак судьбы? Зажатый между другими машинами, без телефона, чем он может заняться? Схватив коробку, Линден попытался ее открыть. Она даже не поддалась, как будто склеилась намертво. Тут он вспомнил про шариковую ручку, которую так и не отдал той женщине, достал ее из кармана, кончиком поддел уголок крышки. Коробка открылась с глухим щелчком. Линден осторожно заглянул в нее: как ни странно, содержимое сохранилось прекрасно, ни влаги, ни насекомых. Там лежал незапечатанный конверт, Линден открыл его. Несколько аккуратно сложенных листков бумаги и две пожелтевшие газетные статьи. На первой стояла дата: 5 августа 1952 года. «Опознана девушка, чье тело было найдено в частном владении Венозан 3 августа. Это Сюзанна Валет, 16 лет, из Солерье. Полиция подозревает, что в отношении нее было совершено преступление». Вторая статья была датирована 10 августа того же года. «Мужчина, подозреваемый в изнасиловании и убийстве Сюзанны Валет, помещен под стражу в Ньоне. Преступление совершил тридцатипятилетний пастух, уроженец Ореля, неоднократно судимый». Кто эта Сюзанна Валет? Какое отношение она имеет к Полю? Линден принялся было перебирать страницы, но сзади резко засигналили, и он вздрогнул от неожиданности. Он продвинулся вперед, бросив взгляд на разложенные на коленях листы бумаги. Движение было очень медленным, и все же не настолько, чтобы он мог читать на ходу. Кое-как, рывками, он доехал до Парижа, где дождь наконец прекратился. Над автострадой виднелись клочки синего неба. Проезжая мимо Порт-д’Орлеан, Линден, остановившись на светофоре, смог быстро пробежать глазами начало первого письма. Знакомый почерк отца. Даты не было.

Начну с дерева. Ведь с дерева все начинается и деревом все заканчивается. Дерево самое большое. Его посадили раньше других. Точный возраст я не знаю. Может быть, три, может, четыре сотни лет. Оно очень старое и очень сильное. Оно выдержало страшные бури, его рвали с корнем остервенелые ветра. Оно стойкое.

Линден недоумевал, что там, в этих письмах. Что он в них обнаружит? Почему они так важны для Поля? Он успеет их прочитать до приезда в больницу? Вряд ли. Машину он должен оставить у вокзала Монпарнас. Может, лучше прямо на ней доехать до больницы Кошен? Или сдать ее, прежде чем отправиться в больницу? Сзади опять сигналили. Он решил все же ехать в больницу, с машиной разберется потом. С каждой минутой в нем росла паника. Повернув направо, на бульвар Араго, он вынужден был прождать минут двадцать у неожиданной преграды. Когда наконец он продвинулся вперед, оказалось, что на углу улицы Сен-Жак полицейские останавливают все машины. Линден опустил стекло, и в салон ворвался ледяной воздух с примесью едкой копоти. Дождя не было, но от запаха тухлых яиц к горлу подступала тошнота. Куда он направляется? В больницу, тут неподалеку, к отцу. Его попросили показать удостоверение личности и документы на машину. Он турист? Он знает, что сейчас нежелательно передвигаться по городу в связи с наводнением и недавними грабежами? Он ответил, что не турист, он здесь с семьей. Можно уже проехать? Отец лежит в больнице Кошен, он очень болен. Полицейские выглядели измотанными, у них были темные круги под глазами, наверняка провели беспокойную ночь. Линдену даже стало их жалко. Они долго рассматривали его документы, его самого, сверялись с фотографией. Наконец пропустили, предупредив напоследок, что с парковкой могут быть проблемы. Как в воду глядели. Он долго кружил вокруг больницы в поисках свободного места. Отчаяние росло, он уже не владел собой, ругался во весь голос, как Тилья, раздраженно колотил кулаками по рулю. Потеряв терпение, бросил машину прямо на тротуаре на улице Мешен, прекрасно понимая, что это грозит штрафом, но выхода у него не было. Холодный зловонный город казался совершенно незнакомым и враждебным. Он со всех ног побежал к главному входу, карман оттопыривала коробка. Еще несколько минут, и он окажется в здании, где лежит отец.

Его ослепил неоновый свет внутри. С трудом переводя дух, Линден добежал до лифта, во рту было сухо, сердце оглушительно стучало. Откуда эта тревога? Поль у себя в семнадцатой палате, Мистраль, Тилья и Лоран рядом с ним, может быть, и Доминик тоже. Он торжественно вручит отцу коробку, и они станут вместе хохотать, когда он расскажет, как они с Ванделером тащили лестницу, а она оказалась слишком короткой, как трудно было подцепить коробку в глубоком дупле, а потом достать ее оттуда, и все это время за ним наблюдал ошарашенный дятел. Он расскажет Полю о том, как красива эта долина, залитая волшебным светом, как чист воздух и как не хотелось ему слезать с дерева, так бы и сидел, любуясь открывающимся видом. Он видел красоту глазами Поля. Он тоже принадлежал к этому миру. И обо всем этом он расскажет отцу.

Краем глаза Линден заметил, как к нему слева кто-то быстро приближается. С легким щелчком раздвинулись двери лифта, он собирался уже войти в кабину, но расплывчатый силуэт стал четче, и он повернул голову. Рядом с ним стоял высокий темноволосый мужчина,