Добрым словом и пистолетом - Сергей Ковалев

– Времени у нас почти нет, – первым делом сообщил Алекс. – Сейчас новолуние, как раз второй день Гекаты. Я уверен, Хормин специально подгадал так, чтобы получить и кинжал, и жертву именно к сегодняшней ночи.

– Самая сильная Тень, сильнее только в день зимнего солнцестояния, – протянула Рысь. – Но зимы он, конечно, ждать не станет. Его вполне устроит сегодняшняя ночь.

– Чем это грозит нам? – поинтересовался я у Алекса.

– О! – небрежно отмахнулся напарник. – Учитывая силу Хормина, можно сказать – ничем. В конце концов, невелика разница: оказаться под колесами самосвала или под колесами самосвала, груженного бетонными плитами. Это важно для Хормина – ритуал предстоит непростой, потому он использует все возможные благоприятные факторы, даже самые ничтожные.

– Понятно. Значит, брать его нужно сегодня до полуночи.

– Замечательное ты использовал слово – «брать»!

Я недовольно покосился на ехидно ухмыляющегося Отбоя.

– А ты надеешься его хотя бы ранить? Оптимист! Нам надо попытаться нарушить его планы и нейтрализовать по крайней мере на несколько часов – авось найдутся Ивор или Агата.

– Не спорь, – ткнула локтем в бок ощетинившегося оборотня Рысь. – Фокс дело говорит. Это тебе не упырям глотки грызть.

Ободренный поддержкой, я продолжил:

– Думаю, ритуал будет проводиться в поместье Хормина. Жертвоприношение совершается под открытым небом или в каком-то специальном помещении?

– Понятия не имею, – пожал Алекс плечами. – Я не такой уж знаток этих древних ритуалов. Так, слышал что-то краем уха.

«Раньше жертвоприношения происходили в храмах, – сообщила Хайша. – Точнее, в храме – он существовал в единственном числе».

«Понятно. Спасибо, Хайша!»

– Итак, ритуал будет проводиться в доме, – резюмировал я для остальных. Для Отбоя и Рыси пришлось пояснить: – Это мой невидимый консультант сообщил.

Судя по синхронно вытянувшимся лицам оборотней, их одновременно посетила мысль, что я еще не совсем отошел от встречи с магом. Впрочем, я все равно не собирался раскрывать им столь интимные подробности, как присутствие Хайши.

– План дома? – вопросительно посмотрел я на Женьку.

– Сорри, без мазы. – Девчонка покачала головой. – Особняк построен аж в позапрошлом веке. Никаких чертежей не сохранилось. Если бы усадьбу признали архитектурным памятником, может, хоть какое-то описание и сделали бы, а то и фотографии интерьеров. А так – зеро.

– Наверняка Хормин постарался, чтобы про усадьбу забыли, – предположил Алекс. – Ему такой трюк провернуть ничего не стоило.

– Но ващет, тогда дома лепили примерно по одному шаблону, как сейчас – сайты. В деталях разнообразие, а основа одна.

– Ты права, – кивнул я и стал рисовать на листе бумаги план комнат, как я их запомнил. – Дом небольшой, я так понял, что род Ситичкиных был не особо знатным или богатым. Два этажа. По обе стороны от парадного входа по три окна. Дом практически квадратный, по боковым стенам только по два окна, зато они большие. Я прошел через коридор в холл, из него призрак повел меня на второй этаж, в кабинет мага. Похоже, основная часть особняка нежилая. Во всяком случае, вот эти комнаты, мимо которых я проходил, выглядели совершенно заброшенными. Кабинет вот здесь.

Я посмотрел на получившийся набросок, прикинул, как логичнее всего было бы расположить комнаты, и уверенными штрихами завершил рисунок. Ничего сложного в общем-то.

– Уверен, что вот здесь – центральный зал. По его сторонам – анфилада из комнат.

– И зал – единственное помещение без окон, – глядя на мой рисунок, заключил Алекс. – Наверняка именно его Хормин и использует для ритуала.

– А нужно помещение без окон?

«Я не знаю, – призналась Хайша. – Тот храм, в котором я побывала, и впрямь был без окон. Но не знаю, важно ли это для ритуала. Вампиры вообще не очень-то любят окна».

– Вампиры наверняка строили свои храмы без окон, – невольно повторил за богиней Алекс. – Просто потому, что окна им не нужны. А Хормин постарается соблюсти все детали до мелочей.

– Логично, – согласился я. – Проникнуть в дом будет несложно. Я не заметил никаких охранных заклинаний. Похоже, маг привык, что в дом и без того никто не заглядывает. К тому же он считает, что убил меня. Свидетелей он не оставляет. Так что бояться ему особо нечего. Но есть проблема – привидение.

Команда дружно уставилась на меня.

– Не, я серьезно – в усадьбе живет привидение бывшего хозяина. Вернее, его сына, погибшего на дуэли. И он предан Хормину не за страх и не за деньги – по велению души. Так что стоит нам проникнуть в дом, как он сразу доложит об этом магу.

– Это плохо, – нахмурился Алекс. – Все способы изгнания призраков, что я знаю, требуют длительной подготовки и сами по себе раскроют наше присутствие не хуже болтливого привидения.

– И что, никаких вариантов?

– Ну я ведь не специалист по таким тонким материям, – пожал плечами напарник. – Вот если бы я был священником…

Алекс замолчал и уставился на меня.

– Ага! – Я потер руки. – Похоже, мы одновременно подумали об одном и том же человеке. А это значит, что он-то нам и нужен!

– Кажется, мы тоже подумали об этом человеке, – состроил кислую мину Отбой и переглянулся с Рысью. – Что-то я не уверен, что нам следует с ним связываться.

– Не бойся, – отмахнулся я, берясь за телефон. – Я заранее обговорю с Яном ваше присутствие и потребую дать слово, что он не станет брызгать на вас святой водой.

– Знаешь, я как-то равнодушен к святой воде, – возразил Отбой. – Пусть лучше пообещает не колотить распятием и не дышать на меня перегаром.

– Ладно, ладно, – торопливо кивнул я и поздоровался с Яном, ответившим как раз в этот момент. – Доброго дня, преподобный! Ты в состоянии вести деловой разговор?

– Кнешн!

Вопрос, прозвучавший несколько оскорбительно, я был тем не менее вынужден задать. Иначе с паном Замойским нельзя – такой уж он человек.

Ян родился в семье поляков, эмигрировавших в США из Европы во время Второй мировой войны. Детство свое он провел в бедняцком квартале, и была ему вроде бы уготована судьба обычного мелкого преступника, но он некими неисповедимыми путями стал священником. Точнее, уличным проповедником. Сначала он нес Слово Божье бандитам, наркоманам и проституткам в родном городе, потом – в Африке, в Малайзии и много где еще, пока несколько лет назад его каким-то ветром не занесло в Россию. Увы, Ян слишком долго жил в тропических странах, где спиртное служило ему защитой от болезней. Перебравшись в более суровый климат, пить он не бросил, напротив, твердо решил, что теперь виски будет служить ему защитой от холода.

Проповеднической деятельности пана Замойского эта его греховная привязанность не мешала. Наоборот, принятый с утра стаканчик-другой спиртного сообщал его проповедям особую искрометность и энергичность, временами даже чрезмерную. Но в католической архиепархии Москвы преподобного считали натуральной паршивой овцой. Дело в том, что Ян не только имел пристрастие к виски (это ему готовы были простить), но и крайне неожиданно трактовал Библию. В частности, преподобный органично совмещал в проповедях божественную латынь и ругательства на всех языках мира и не испытывал ни малейших сомнений, утверждая постулаты веры кулаками. После того как пан Замойский попытался на деле пойти по стопам Иисуса и «изгнать торговцев из храма», его отношения с католическими братьями стали слишком напряженными. Особенно с теми, которые по вине Яна провели некоторое время в больничных палатах. В результате преподобный уже продолжительное время пребывал в неопределенном статусе. Денег у него и раньше особо не было, а в последнее время ему приходилось браться за любую работу, чтобы оплачивать жилье и виски. Благодаря небольшому проценту теневой крови Ян знал про Тень, что и позволяло ему как-то держаться на плаву, иногда получая специфическую работу, требовавшую участия священника. Я и сам часто прибегал к его помощи, мне нравилось работать с Яном.

Главное – поймать его более-менее трезвым.Вот как сейчас.Договорившись с преподобным, что мы заедем за ним ближе к вечеру, я положил трубку и кивнул соратникам:

– Проблему с призраком, кажется, решили – Ян поедет с нами. Алекс, заедешь за ним? Я его опасаюсь везти пассажиром, не ровен час – свалится.

Алекс кивнул. Я посмотрел на Отбоя:

– Ты сможешь привести оборотней нам на помощь?

– Нет, – без раздумий отрезал Отбой. – Братьев я на такое дело подписывать не стану. На моей совести и так пятеро наших. Они ведь Агате ничего не должны были.