Двуликие. Игра на опережение-2 - Анна Шнайдер

Он ходил, ел, встречался с советниками, много общался с дворцовыми распределителями, которые вовсю готовились к параду, а по вечерам приходил в библиотеку, садился на пол возле портального зеркала, брал на руки Хель и долго вглядывался в мутную поверхность — до тех пор, пока не засыпал прямо там, на полу. Просыпался обычно уже утром и в кресле, не помня, как добрался до него. То ли действительно сам встал, а потом забыл, то ли Эмирин перенесла.

Иногда он прижимал ладони к поверхности зеркала, прислонялся лбом, и сидел так, изо всех сил желая, чтобы Шайна всё-таки вернулась. Наверное, если бы у него был её медальон, он уже переместился бы в академию, поговорил с ней ещё раз, попытался объяснить, нашёл какие-то слова… другие… Но медальона не было, и даже если бы был — толку? Никто не в силах исправить собственное прошлое.

Вечером в четверг Велдон перестал ждать. В конечном итоге он оказался прав — Шайне был нужен Норд, хранитель библиотеки, его она любила, а император Велдон ей ни к чему.

Всё правильно, она молодец. Но как же сильно от этой мысли хотелось умереть… по-настоящему…

.

…Триш, окружённая ослепительно белым сиянием, сидела на краю стола, а Велдон — в кресле неподалёку. На ней было белое платье, какие всегда носила Эмирин, только ноги не были босыми — на них красовались изящные туфельки, которые император недавно видел на Шайне.

— Помнишь, как я превратилась в Эмирин? — спросила вдруг Триш, улыбнувшись, и Велдон слегка удивился.

— Что?..

— Забыл? — Она рассмеялась, сверкая тёплым взглядом. — Мы с тобой были в Арронтаре, я знала, что Эмирин отлучилась, а ты — нет. И превратилась в неё. Хотела, чтобы ты меня поцеловал. Помнишь?

Теперь он действительно вспомнил. О Дарида, как давно это было… И они с Триш — два идиота. Как Эмирин это терпела? Он постоянно пытался привлечь её внимание, а Риш — его; и оба совершали глупости, иногда — отвратительные. Вот как тот случай с превращением.

— Помню.

— Ты меня тогда узнал. Быстро, практически моментально. Я потом всю голову сломала, каким образом, амулет ведь не барахлил, ты не мог меня видеть — ты видел Эмирин. Так и не поняла.

— Не поняла? — переспросил Велдон поражённо. — Даже сейчас не знаешь?

— Догадываюсь. — Она лукаво улыбнулась. — Но хочу услышать это от тебя.

— Дело было во взгляде. Можно подделать всё, что угодно — фигуру, цвет волос, походку, — но взгляд не подделать никогда. У Эмирин был твой взгляд — неуверенный, ждущий, влюблённый. — Он вздохнул, вспомнив, как ругал тогда Триш. И как она плакала потом, сердитая и обиженная. — Прости.

— И ты меня.

Они помолчали несколько секунд, а потом она тихо произнесла:

— Будь осторожен. Ты сам сказал — взгляд не подделать. Тебя тоже могут узнать. И дай Дарида, чтобы только Шайна…

Сердце словно иглой кольнуло.

— Ей лучше забыть обо мне.

— О. — Триш качнула головой. — Боюсь разочаровать тебя, мой император, но Шани сама будет выбирать, что ей лучше, а что хуже.

Ответить Велдон не успел — Триш улыбнулась и исчезла, словно и не было её. А потом растворилось и всё остальное, медленно расплывшись, как изображение на поверхности воды.

Шайна Тарс

В пятницу утром я проснулась от какого-то странного ощущения надвигающейся беды. Что-то тревожное повисло в воздухе, как туча перед грозой, и оставалось только ждать — будет ливень или мимо пройдёт?

— Что с тобой, Шани? — поинтересовалась Дин, когда мы шли в столовую на завтрак. — Ты словно ждёшь чего-то плохого. Так волнуешься из-за норматива по физподготовке?

— Нет, — я мотнула головой. — Просто… задумалась.

Я на самом деле задумалась — о том, почему чувствую беспокойство. Это было гадкое, липкое и неприятное ощущение, которое хотелось поскорее сбросить с себя, но не получалось. В чём же дело?

За завтраком меня пытались тормошить все, кроме Дамира и Дин. Друзья были деликатны всю неделю, старались лишний раз не дёргать, понимая, что после объяснения с Нордом я нахожусь в подавленном состоянии, но Коулу и Даните чужда деликатность, а Эван не считал нужным одёргивать принцессу. Эльф к пятнице и вовсе осмелел — я же не гнала его из-за стола, а моё равнодушие он давно перестал воспринимать как преграду — и всё утро старательно намекал мне на то, что нам необходимо встретиться и поговорить о чём-то важном. Я делала вид, что намёков не понимаю, но после того, как закончила завтракать, Коул нагнал меня в коридоре по пути в общежитие, схватил за руку, наклонился и шепнул на ухо:

— Коготь нашёл моего отца.

От неожиданности я остановилась, едва не споткнувшись, но помешала ладонь эльфа, которой он сжимал мои пальцы.

Признаться, за прошедшую неделю я умудрилась совершенно забыть о проблемах однокурсника. И о своих подозрениях по поводу Паука.

— Он назвал имя, — продолжал Коул тихо, видя, что я жду и смотрю на него. — Эссор Ригард.

Мне это имя ни о чём не говорило, поэтому я молчала.

— Шани! — Голос эльфа наполнился волнением и недовольством. Видимо, Коул ожидал расспросов, а я молчала. — Это настоящее имя Паука!

Я моргнула, удивившись не столько открывшемуся факту, сколько тому, что я умудрилась попасть пальцем в небо со своей догадкой. Интересно, а Норд знал? В тот момент, когда я рассказывала ему о своих мыслях — знал?

— И что ты собираешься делать?

— Пойду к нему сегодня вечером. Хочу поговорить. Пойдёшь со мной?

Я скрипнула зубами. Интересно, он правда такой идиот, или передо мной красуется?

— Коул, ты соображаешь? — Я выдернула ладонь из его пальцев и помахала ею перед его носом. — Эй, там! Включите этому эльфу мозг!

Коул вздрогнул, как будто я сказала что-то удивительное.

— Шани…

— Твой отец — гипотетический, но всё же — скрывается неизвестно от кого десять лет, — прошипела я негромко. — Десять лет он не давал о себе знать даже тебе. Почему, что с ним случилось, из-за чего он поменял не только имя, но и расу, мы не знаем. А ты собираешься просто заявиться к нему в гости и спросить об этом? Ты в своём уме? — Коул открыл