Не буди лихо - Виталий Бодров

Маг задумался. Исчезновение Таля ему совсем не понравилось. Проверив наличие Сети Дорана над Леданией, он убедился, что чары сняты. Это могло означать только одно – что Ковен достиг своей цели и завладел Кольцом. А это сулило всем неисчислимые беды. Если Корраан проснется (а он так непременно и сделает, сколько можно дрыхнуть), он наверняка устроит конец света. Или даже что-нибудь похуже, Коррааны ведь самое что ни на есть воплощение зла. Так, во всяком случае, говорят священники… а другие говорят, что вообще никаких Корраанов никогда не было. Как и Титанов. И те и другие – древние суеверия, отголоски борьбы ангелов Творца со злобными бесами. А то и вовсе сказки, придуманные погаными эльфами, чтобы сбивать добрых людей с толку.

Мастер Лион в Корраанов верил. Потому и обеспокоился, да и ребят жалко, пропадут ведь совсем у Ковена в лапах.

Мрачнею. Значит, все же не успели уйти. Пытаюсь придумать способ, как помочь друзьям, и ничего не выходит. Где их искать, и то не поймешь, Мастер Лион поисковым заклятием не обнаружил, даже следов не нашел, то ли в Ледании они, то ли нет – Блин один знает.

– Неужели ничего сделать нельзя? – спрашиваю.

Эх, мне бы только добраться до этого Ковена, да я за своих друзей что хочешь сопру!

– Я пошлю Зов Мастеру Луру, – сумрачно говорит маг. – Может быть, он что-то сумеет сделать. Нет таких препятствий, которых не мог бы одолеть Учитель ради своего ученика.

– Это точно, – соглашаюсь я. – Вот я от Безгола как-то часть добычи утаил, так он, пока за мной гнался, три забора свалил! Крепких, между прочим!

Маг молчит, потом уходит вовсе. Правильно, не начинать же колдовать на глазах толпы придворных и вдобавок епископа от «Петушиного часа». Кстати, что-то мне подсказывает, что этой ночи последний не переживет. Не знаю пока, кто он у нас – безвинная жертва гнусных заговорщиков или же, напротив, гнусный заговорщик собственной персоной, но до рассвета дожить у него шансов немного. И это хорошо. То, что творит «Петушиный час», – это к вере в Творца никакого отношения не имеет. Продажность верхушки да фанатизм остальных – на том и поднялись.

Бол с Боресветом стоят в сторонке, стесняются. Надо бы им сказать про друзей… а не могу. Все надеюсь, что Мастер Лион ошибся, хотя понимаю, что это не так. Все понимаю… сказать не могу.

А все же придется.

Таль тоскливо пялился в грязный низкий потолок. Рядом сопел Нанок, пробуя на прочность тяжелые оковы. Его единственного приковали к стене, остальные отделались легкими, почти даже изящными наручниками. Кроме эльфа. Его в общей камере не было. Где он, что с ним – оставалось загадкой. Таль был уверен только в одном – Кольцо у Лониэля отобрали.

Маг Ковена наложил на них сонные чары, в этом Ларгет был уверен. Учитель тоже сделал так однажды, разозлившись на то, что ребята наотрез не желали укладываться спать. Тогда, проснувшись, Таль долго морщился от странного привкуса во рту. Учитель объяснил, что это побочный эффект чар, и посоветовал в следующий раз прислушиваться к тому, что ему говорят.

Впрочем, это уже неважно. Привкус во рту сейчас был точно такой же, давая возможность обновить в памяти неприятные ощущения.

– Где мы? – слабым голосом спросила Лани, приходя в себя.

– В тюрьме, – отозвался варвар. – Эх, ну что за невезуха – четвертый раз в тюрьме сижу…

– Да уж, – посочувствовала девушка.

– Не в этом дело. Сижу я уже четвертый раз. Так вот, мои однокамерники всегда на стенах писали свои имена. А я писать не умел! Сейчас умею, но руки скованы… – Нанок с вожделением покосился на серую стену, исписанную разнообразными именами на многих языках мира. – Нет в мире справедливости!

– Думаю, в этой тюрьме ее навалом, – мрачно сказала Томагавка. – Сейчас принесут на блюдечке, вместе с миской баланды и куском хлеба.

– Да, перекусить не мешало бы, – согласился Нанок. – Должны же нас кормить в этой дыре. Или эти маги не люди вовсе?

Именно в этот момент дверь отворилась. Варвар ожидал жуткого скрипа, всегда сопровождающего открытие двери в тюрьмах, но обманулся. Дверь распахнулась бесшумно, будто не в тюремной камере находилась, а в королевском дворце, и Нанок проникся к непонятному Ковену искренним уважением. Вот ведь, не забывают дверь смазать, хоть и маги!

Тот, кто остановился на пороге, определенно был человеком. Ни у эльфа, ни у гнома такая крестьянская рожа просто не может вырасти. У гоблина могла бы, но цвет не тот.

Человек остановился на пороге, с интересом разглядывая узников.

– Вы доставили нам много неприятностей, – сообщил он.

– Это разве много, – возмутился Нанок. – Мы и помахаться толком не успели. Подумаешь, пару егерей помяли…

– Егеря как раз не в счет, – пожал плечами маг. – Я говорю об убитом вами Мастере Альдане и покалеченном вами же Мастере Керсе.

– Они сами напали, – возмутился Нанок. – Кто бы они ни были. На нас частенько нападали, в том числе и всякие колдуны.

– Возможно, – согласился всякий «в том числе» колдун. – Но это были наши люди, и ущерб был нанесен нам. Так что вам придется за это ответить. Впрочем, меру вашего наказания персонально определит Глава Ковена, Мастер Эстелин. Пока же можете немного перекусить, сейчас принесут еду. Кстати, я не представился. Меня зовут Мастер Шоло.

Маг кивнул, приветствуя узников, и немедленно вышел за дверь.

– Ларгет, – спросил Нанок невыразительным голосом, – скажи мне, как брату. Персивально – это именно то, о чем я думаю?

– Нет, – сказал Таль, чуть улыбнувшись. – То, чего ты боишься, называется кастрацией. А персонально – значит, с каждым по отдельности.

– Не врешь? – подозрительно спросил варвар. – Ты же не будешь скрывать от меня правду, сколь бы жестокой она ни была?

– Может, и буду, – честно сказал Таль. – Но сейчас не вру. Нас будут вызывать по одному и допрашивать, если я правильно понял.

– А я так понял, что нас сначала покормят, – возразил Нанок.

Мастер Лур поднял руку, призывая собеседников к молчанию. Король и его премьер-министр моментально заткнулись, вопросительно глядя на бывшего мага. Тот повел себя странно – прижал к голове обе руки и замер. Ни дать ни взять сумасшедший, которому только что объяснили, что он не король Квармола.

Лемур осторожно взял в руку бокал с остывшим подогретым вином и сделал большой глоток. План штурма обсуждался уже третий час, и в горле пересохло. Его величество, одобрительно взглянув на своего подданного, последовал его примеру, не забыв подхватить из серебряной вазы горсть подсахаренных орехов.

Прошла минута, другая. Его величество бросал на мага встревоженные взгляды, премьера волновала быстро пустеющая ваза с орехами.