Шаровая молния - Александр Гор
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Глаза Сталина побелели от бешенства, но он, как ни странно, ещё держался.
За пятиминутную паузу в разговоре, в течение которой вождь нервно ходил от одного окна к другому, Демьянов успел даже оценить вероятность своего немедленного расстрела. Получалось процентов 95. Ещё 5% - что расстреляют в течение ближайшего месяца.
- Сядьте! Перед тем, как ми примэм решение о вашей дальнейшей судьбэ, объяснитэ мнэ с точки зрэния потомков, что нужно сдэлать, чтоби такое нэ повторилось.
- В моей аналитической записке указаны кое-какие предложения…
- Вот имэнно, что кое-какие! Очэнь расплывчатые и нэконкрэтные. Ви в состоянии обобщить то, что там размазано по всэму тэксту?
- Да, товарищ Сталин. Самое простое – создание более совершенного оружия – уже делается, вы это знаете и поддерживаете мои начинания. Второе – радиосвязь, радиосвязь и ещё раз радиосвязь. Минимум – до батальонного уровня в пехоте, до взводного в танковых войсках и до командира звена в авиации. В идеале – до взводного в пехоте и каждого танка и самолёта. Не только учить красных командиров пользоваться ею, но и принуждать пользоваться. Третье – срочно пересмотреть дела репрессированных командиров и инженеров. Примеры генерала… Простите, комдива Рокоссовского и инженера Сергея Королёва показывают, что эти люди, зачастую, осуждённые несправедливо или слишком жёстко, могут принести куда больше пользы, чем на лесоповале. Четвёртое и самое сложное – навести дисциплину на производстве. Начать нужно с оборонной промышленности. Мои предложения по этому поводу вам передавали. Пятое – обучение красных командиров боевым действиям при обороне, отступлении, и в окружении. А для этого жизненно необходимо отказаться от постулата о войне исключительно на чужой территории: дойдём и до неё, но сначала надо будет отстоять свою землю. Шестое – учиться взаимодействию с другими родами войск. Срочно учиться! Седьмое – нещадно карать командиров и комиссаров, допустивших неоправданно высокие потери личного состава. Это про ту самую «русскую тактику», описанную Гальдером.
Понимаете, товарищ Сталин, в военной теории существуют так называемые уравнения Ланчестера. Во встречном бою с троекратно превосходящим противником, слабейшая сторона погибает полностью, нанеся противнику вчетверо меньшие потери. Если при этом слабейшая сторона встаёт в позиционную оборону, то в таких же условиях потери сторон становятся примерно равными. Если атакующая сторона численно превосходит обороняющуюся только в два раза, то потери атакующей стороны в три раза выше, чем обороняющейся. Это должен наизусть знать каждый командир до командира взвода включительно! Он должен знать, и с него должны строго спрашивать, если он не учёл этих уравнений. Пусть на собственной шкуре, с петлицами рядового красноармейца, впитывают то, что недоучили.
- Вы всё сказали?
- Да.
- Тогда идите. Я прикажу доставить вас в город.
Неужели удалось реализовать те самые 5%, на которые Николай уже и не надеялся?
Ага! Щас! Чекист на воротах козырнул Демьянову и его сопровождающему:
- Приказано задержать ваш выезд.
55
Демьянова всё ещё потряхивало от пережитого нервного напряжения, и он, наплевав на всё, набулькал себе в стакан почти до краёв водки. На глазах у сонной жены, вышедшей из спальни в туалет, он жадно, как воду, выглохтал жгучую, воняющую тёплую жидкость.
- Что-то случилось? – широко открыв глаза, спросила Кира.
- Уже всё нормально, - мотнул Николай головой. – Просто нервы… Я их столько сегодня потратил…
- Расскажи.
На секунду задумавшись, он кивнул.
- Вернёшься – расскажу.
- Ты? У Сталина? – округлила глаза женщина, когда он начал рассказ. – Что же ты молчал? Я же действительно начала думать, как мама.
- Я и сейчас говорю тебе то, за что мне нагорит, если кто-то из начальства узнает. И тебе плохо могут сделать.
Водка на пустой желудок действовала убийственно, и к концу рассказа Демьянов говорил совершенно заплетающимся языком.
- Если бы не перехватили этот британский самолёт над Батуми, я бы не знаю, чем дело закончилось. Его первый-то полёт, над Баку, проморгали, хоть я и предупреждал. Не верррят! – пьяно заскрежетал он зубами. – Чужжжой я для них, потому и не верят. Сколько бы раз моя правота ни подтверждалась.
- Тише, тише, Коленька. Не стучи так кулаком по столу: маму разбудишь.
Прошла неделя. Вторая. За ним всё не приходили. Мгновенно капитулировала перед вторгшимися германскими войсками Дания. Англо-французский десант высадился в Норвегии. Отметили 70-летие со дня рождения Ленина. Потом прошла высадка немецких войск, ознаменовавшаяся морским сражением, и началось сражение за Нарвик, в котором тридцать тысяч английских подданных, французов и норвежцев всё никак не могли одолеть четыре тысячи немецких горных егерей и моряков с потопленных кораблей. Похоронили двух лётчиков-испытателей, погибших в один день на разных самолётах. Потом отшумел Первомай. Со всеобщим (кроме Демьянова) удивлением прочли Указы Президиума Верховного Совета СССР «Об установлении воинских званий высшего командного состава Красной Армии» и «Об установлении воинских званий высшего командного состава Военно-Морского Флота», вводившие генеральские и адмиральские звания.
9 мая Николай купил скромный букетик цветов и вечером прогулялся в Александровский сад. Постояв несколько минут на том месте, где в его мире находился Вечный Огонь на Могиле Неизвестного Солдата, положил цветы в траву и ушёл.
Разговор с вождём, не то, чтобы забылся. Отошёл на второй план из-за бешеного темпа работы, развитого заместителем руководителя «НИИ ЧаВо». Как бы ни сложилась его судьба, но всё, что он успеет сделать, поможет будущей Победе.
В двенадцатичасовых новостях 10 мая прозвучало сообщение о нападении Германии на Бельгию, Голландию и Люксембург: как и «предсказывал» Николай, немцы били по Франции в обход Линии Мажино. Начался захват гитлеровцами Западной Европы.
Как ни упирался конструктор Духов против прессинга со стороны Демьянова, но по здравому размышлению и тщательному расчёту согласился, что изготовление самохода на базе танка КВ будет более оптимальным вариантом, чем городить монструозные КВ-2, которые не пройдут по деревянным мостам. Первые чертежи и даже деревянный макет боевой машины он предъявил в ОТБ-100. При этом действительно использовал такие предложенные Николаем решения как наклонная лобовая
