Грани уязвимости - Екатерина Петровна Шумаева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Чак. – Говорю я, садясь рядом.
– Привет. – Говорит он. – Прости меня.
– За что?
– Я не передал письмо Картеру. Я боялся за тебя. Сегодня он нашел его, теперь я здесь. Прости меня, Лив. Я хотел как лучше.
– Чак. Ты не виноват. Картер совсем не изменился. Я бы не смогла быть с ним. А особенно после такого. Ты как? – Я вытираю слезы украдкой, чтобы он не видел, что я плачу.
Я просто не могу смотреть на его состояние, осознавая, что он такой из-за меня. Я больше не хочу видеть Картера, не хочу, чтобы он приближался ко мне. Я не хочу даже разговаривать с ним. Он настоящий монстр. Если он способен так поступить с родным братом. То рядом с ним небезопасно находиться никому.
– Паршиво, Лив. Езжай обратно. Картер где-то здесь и он пьян. – Говорит Чак. – Я переживаю.
– Хорошо. Я поехала. Прости меня тоже. Если бы не я, ты бы не оказался здесь.
Я выхожу из палаты и ищу Макс. Ее нигде нет, поэтому, я выхожу на парковку, чтобы позвонить ей из машины.
И вижу его. Картер сидит на капоте моей машины, держа в руке бутылку виски.
– Привет. – Говорит он.
– Прости, я тороплюсь. – Отвечаю я.
– Я хотел поговорить, Оливия. – Отвечает он, немного пошатываясь. – Отлично выглядишь.
– Спасибо. Но нам не о чем разговаривать. – Отвечаю я.
Он встает с капота, делает шаг ко мне, я автоматически делаю шаг назад и говорю:
– Не подходи.
Меня трясет от страха и обиды, я не ожидала увидеть его. Каждый день я думала о том, какой будет наша встреча. Но даже представить не могла то, что мы встретимся при таких обстоятельствах.
– Чаки сам виноват. Он не отдал мне письмо. Я только сегодня узнал об этом. – Говорит Картер, но остается на месте, больше не предпринимая попыток подойти.
– Никто не давал тебе никакого права поднимать на него руку. – Кричу я. – Ты его видел? Ты видел, что ты с ним сделал?
– Я не раскаиваюсь. Просто дай мне шанс, нам нужно поговорить, я все объясню, Оливия. Я исправляюсь. Я начал исправляться. – Говорит Картер и снова делает шаг ко мне.
– Не подходи. – Резко говорю я. – Не подходи, или мне придется. – Я замолкаю на полуслове.
– Придется что?
– Придется запретить тебе приближаться ко мне официально, Картер. История повторяется дважды: первый раз в виде трагедии, второй – в виде фарса.12 – Говорю я.
По моим щекам текут слезы, но я понимаю, что это единственный вариант. Я не хочу, чтобы рядом со мной был монстр, для которого собственная персона важнее всего. Для которого нет ничего святого, который способен причинить боль даже близким людям, даже родному брату.
– Это Чаки предложил тебе такой вариант? – Ухмыляется Картер. – Ты права, повторяется. Но я не оставлю тебя в покое, Оливия. Я не отстану от тебя, пока мы не поговорим. Я приеду к тебе через пару дней, только приду в себя. – Он делает глоток, ставит бутылку на мой капот, засовывает руки в карманы джинс и уходит.
Я скидываю бутылку, сажусь и блокирую двери в машине. Пытаюсь унять дрожь, через слезы звоню маме и говорю:
– Мам, мне нужен судебный запрет. Я не хочу, чтобы Картер Харрис когда-нибудь приближался ко мне ближе, чем на сто метров. Пожалуйста, помоги мне его оформить.
Глава 34
Картер.
Тридцать первое августа.
Сегодня Чаки выписали из больницы. Я приходил к нему, чтобы извиниться каждый день и, в конце концов, он пообещал не сообщать в полицию и не говорить родителям.
Если бы Оливия видела бы меня, то понимала бы, что я становлюсь лучше. Я хочу стать лучше для нее, наладить свою жизнь и только потом ехать к ней.
Макс не говорит мне ничего, даже номера телефона Оливии, но я могу узнать всю информацию в университете. Я так скучаю по ней, что в каждой проходящей мимо девушке ищу ее. Но это не она. Все они не похожи на нее. Она уникальная, она не такая как все, а я потерял ее. И я не знаю, сколько мне понадобится времени, пусть даже годы, чтобы я смог снова завоевать ее и ее доверие. В этом году я заканчиваю колледж и я готов перебраться в Нью-Йорк, чтобы быть ближе к ней. Нужно только поработать над собой.
Мои раздумья прерывает звонок в дверь. Я иду открывать, думая. Что это Макс, которая привезла Чака, но вижу пристава, который вручает мне конверт. Я еще не открываю его, но уже знаю, что внутри. Она все-таки это сделала.
Открыв конверт, я убеждаюсь, в правоте своих догадок. Запрет на приближение, на целых восемнадцать месяцев. Это означает, что мне нельзя подходить к Оливии ближе, чем на сто метров, иначе мне грозит тюремный срок до одного года.
Я прекрасно понимаю всю опасность, но я должен поговорить с ней.
Дождавшись Чака, я беру его телефон и выискиваю номер Оливии. Да, я угадал, она общается с ним. Даже написала свой адрес, предложив увидеться в выходные.
В груди бушует ураган, но если я сейчас снова накинусь на брата, то сделаю только хуже. Мне нужно увидеть ее и убедить в том, что она не права.
Я сажусь в машину, еду по указанному адресу, пытаясь успокоиться. Пытаясь подобрать правильные слова. Пытаясь придумать убедительные извинения.
Стучусь в ее дверь и жду ответа.
Оливия.
Слыша стук в дверь, я очень удивляюсь. Кого могло принести ко мне в семь вечера? В Нью-Йорке я еще не завела новых знакомых, возможно, это кто-то из соседей.
Я открываю дверь и вижу его. Моей первой мыслью было захлопнуть дверь обратно, но если он знает, где я живу, значит, что это бесполезно.
– Ты получил бумаги? – Говорю я. – Тебя могут арестовать и посадить в тюрьму.
– Тогда звони в полицию. – Он смотрит на меня своими зелеными глазами, и земля начинает уходить из под ног.
– Зачем ты приехал?
– Поговорить. Только разговор и ничего больше. Спустишься? – Говорит Картер.
– Нет. В последний раз ты похитил меня, хотя обещал просто поговорить. – Говорю я, и мой
