Источник Зла - Роман Афанасьев

Маг все же почуял меня. Вернее, он сначала засек мою телепортацию – такую вспышку магической энергии нельзя не заметить. И теперь он внимательно прощупывал Астрал – был настороже. Я подошел к ним так близко, что уже видел сквозь деревья их машину. Это был большой черный джип. Я шагнул вперед, и в этот момент маг «Астрала-2» засек меня. Он успел закричать, оперативники схватились за оружие, но я нанес удар первым.

Никаких молний, огненных шаров и прочих дешевых трюков. Просто выпивание жизни. Я ухватился за их сознания и одним глотком выпил всех трех. Почти до дна.

Потом я подошел к джипу и, распахнув дверцу, оглядел неподвижные тела. Они еще дышали – я забрал не всю энергию. Все-таки их было трое, за один раз выпить троих до дна не так уж просто.

Стиснув зубы, я подумал, что надо бы их добить, но решил сначала проверить кое-что. Я просканировал Астрал, пытаясь найти ауру мамы. Жива! Я сразу наткнулся на нее и понял, что она жива и здорова. Проклятый «Астрал-2» еще не добрался до нее. Видимо, они ждали меня, надеялись, что когда-нибудь я все же загляну к маме.

Я посмотрел на шумно сопевшего мага и плюнул на него. Живите, собаки. Если выживете. Приглядевшись к оперативнику, распластавшемуся на заднем сиденье, я обратил внимание, что у него такое же телосложение, как и у меня. Мне в голову пришла прекрасная идея. Я забрался в просторный салон джипа и стал переодеваться. Мне повезло – одежда оперативника подошла мне идеально. Ботинки, джинсы, камуфляжный жилет со множеством карманов и теплая кожаная куртка – все пришлось впору.

Пошарив в карманах жилета, я вытащил толстый бумажник, сигареты, горсть мелочи и запасную обойму к «Макарову». Само оружие осталось у опера – оно было в наплечной кобуре, которую я не стал трогать. Пес с ней. Мне не нужно оружия. Все, что надо, у меня всегда с собой. Моя сила.

Заглянув в бумажник, я обнаружил в нем пятьсот баксов и двести рублей. Я бесцеремонно сунул бумажник в карман и обыскал остальных. В итоге я стал обладателем пяти тысяч долларов и нескольких тысяч рублей. Крупная сумма была у мага – видимо, служебные деньги на расходы.

Обчистив «астральцев», я выбрался из машины и захлопнул дверцу. По-хорошему, их надо было добить. Ведь среди них вполне мог быть убийца Фло, да и за мамой они следили неспроста… Но у меня не вышло. Я просто не смог. Сейчас они беспомощны и не представляют для меня угрозы… Я так не могу…

Отвернувшись, я зашагал по краю леса, к поселку. Ну и хрен с ними. Выживут – их счастье. Надеюсь, больше никогда не будут следить за людьми. Но убийцу Фло я найду. Обязательно. Он будет умирать долго, коптиться на магическом огне и умолять о смерти. И я его убью. Но не сразу…

К дому мамы я пришел минут через десять. Уже поднимаясь по лестнице, я еще раз проверил ее ауру. Все было спокойно.

Мама… Как часто я про нее забывал. Вообще, мы часто забываем родителей – сначала стремимся вырваться из-под их крыла, а потом, вкусив свободной и самостоятельной жизни, не хотим возвращаться. Но со временем все меняется. Ты взрослеешь и понимаешь, что родители у тебя одни. Что других у тебя уже не будет и что только они самые близкие тебе люди. Они с тобой одной крови. Что бы ты ни делал, чем бы ни занимался – они помнят о тебе и ждут. Мама… Ты заботилась обо мне много лет. Пришла моя очередь позаботиться о тебе.

Звонок вывел птичью трель, но никто не открыл. Правильно. Мама уже спит. Я ощутил стыд и запоздалое раскаяние. Наверно, не стоит поднимать ее среди ночи. Я постоял пару минут и собрался уже уйти, но тут за дверью раздался голос:

– Кто?

– Свои, – автоматически ответил я, как отвечал много лет на этот простой вопрос.

Дверь тотчас распахнулась. Меня встретил водопад удивленных вздохов, приветствий и слез. Обнимая маму, я решил, что вовремя переоделся. Если бы она увидела меня в одежде Странников, то, пожалуй, решила бы, что ее сынок сошел с ума.

После бурной встречи мама бросилась накрывать на стол. Ни одна семейная вечеринка не обходится без стола. Праздничный ли ужин, просто чай с печеньем – стол обязателен. Сегодня был чай, потому что я не предупредил о своем прибытии. Но он стоил самого шикарного обеда.

Накрыв на стол, мама усадила меня рядом с собой, налила мне чаю и принялась допрашивать с пристрастием – где я был, что делал и когда наконец приведу в дом жену.

Мне нечего было ответить на это. При словах о жене перед глазами появилась Фло, плавающая в собственной крови. Я побледнел, сжал зубы и замолчал. Мама подумала, что я на нее рассердился, и сменила тему.

Теперь она спрашивала о работе. Я вяло врал про командировки во Владивосток и думал о том, как же начать серьезный разговор.

Наконец, когда пошла третья чашка чая, я не выдержал.

– Мам, – сказал я. – Мне надо уехать. Надолго, очень надолго.

Она споткнулась на полуслове, замолчала. Поправила теплую шаль, накинутую на плечи, и облокотилась о стол.

– Может, хватит мотаться? – тихо спросила она. Я отрицательно покачал головой. Мама только вздохнула и налила себе еще чаю.

– Когда едешь? – спросила она.

– Сегодня, – не раздумывая отозвался я. – Вечером.

– И на сколько?

– Не знаю. Может, на несколько лет.

– Да что же это за работа! – возмущенно сказала мама. – Ну хоть платят хорошо? Если меньше пяти тысяч, бросай ее, ищи новую.

Я улыбнулся. Как-то не думал никогда о том, что работа спасителя мира должна оплачиваться. Интересно, платят ли зарплату суперменам?

От сердца отлегло. Я вдруг понял, что дико напряжен, и расслабился. События последних часов померкли, подернулись дымкой. Я знал, что кошмар вернется, знал, что во мне заново проснутся гнев и ярость. Но сейчас на углях ярости был пепел. Я больше не мог думать о Фло. Больше не мог вспоминать кошмар, творившийся снаружи. Я был дома. У мамы.

Я снова подумал о том, как часто мы забываем родителей. Привыкаем, что они всегда рядом. Но стоит чему-то случиться с ними, и оказывается, что ближе и дороже людей у нас нет. Конечно, разные родители бывают, разные дети. Но я говорю о нормальных семьях, о том, как должно быть в идеале…

– Игорь, – позвала мама. – Ты меня слушаешь или опять витаешь в облаках?

Я сконфуженно кашлянул и потянулся за чаем.

– Слушаю, конечно…

Мама рассказывала о соседке. О том, как им меняли счетчик электричества и перепутали с маминым. Я пил чай и думал, что если с мамой что-то случится из-за меня, то я себе этого никогда не прощу.

– Мам, – сказал я, прервав гневную тираду в адрес ЖЭКа. – Послушай, у меня к тебе важный разговор.

Мама недовольно поджала губы – она не любила, когда я ее перебивал, но замолчала.

– Мам, – повторил я, собираясь с духом. – Я уезжаю. Надолго. Пока меня не будет, тебе может грозить серьезная опасность. Из-за меня.

– Так. Что такое?

– Ну, есть люди, которые желают мне зла. Они могут навредить тебе.

– Ты что! – испуганно крикнула мама. – С бандюками связался? Да как ты посмел! Ты что, наркоту возишь, да? Да ты…

– Нет, нет, нет, – я замахал руками. – Наоборот, понимаешь, наоборот!

Мама нахмурилась и замолчала. Она была сердита.

– Я жду объяснений, – строго сказала она. Ага, объяснений, как же. Я не мог ей рассказать об Астрале. Она бы решила, что ее сын сошел с ума.

– Тут, понимаешь, такое сложное дело… – начал я.

Пришлось на ходу придумывать детали. С фантазией у меня всегда было хорошо, так что после секундной заминки я уже заливался соловьем. По моим словам, выходило, что я работал на могущественную организацию. Туманными намеками я дал понять, что работаю во благо родины, да и всего мира – при этом я ничуть не кривил душой. Что, дескать, мне приходится выполнять ответственнейшие задания… Закончил я свое повествование словами – «не имею права рассказывать».

Мама молча слушала, то скептически поднимая бровь, то хмурясь. Она и верила мне, и не верила. Она чувствовала, что я говорю правду. Но не всю. И что всю я ей никогда не скажу. Под конец она вздохнула и успокоилась.

Хорошо общаться с людьми старшего поколения, бывшими законопослушными гражданами при прошлой власти. При словах «служба», «долг», «секретно» и «не имею права рассказывать» их глаза немного стекленеют и лишних вопросов не возникает.

Вот и на этот раз мама просто замолчала, смирившись с тем, что ее сын попал в жуткий механизм и стал одной из шестеренок. Я видел, что это ей не нравится, но все же она полагала, что это лучше, чем торговать наркотиками. Если бы мой рассказ был правдой, то на месте мамы я бы не был уверен в этом. Кто знает, что лучше – травить людей морально или физически.

Но мой рассказ был вымыслом. Не целиком, не полностью – иначе мама уловила бы фальшь.

Мама вздохнула и, посмотрев на меня поверх очков, тихо спросила:

– И что мне грозит?

– Вражеские агенты, – выпалил я, молясь, чтобы это не звучало по-идиотски.

Но мама поверила. Прошло. Она, видимо, много смотрела телевизор, и слова «вражеские агенты» вполне вписывались в ее картину мира.