Старплекс. Конец эры (сборник) - Роберт Сойер

Яг обернулся к ней.

— Да, вне всякого сомнения, сегодня у Млечного Пути есть спиральные рукава. И точно так же вне всякого сомнения, как вы сами можете видеть, шесть миллиардов лет назад у него спиральных рукавов не было.

— Как это может быть? — спросил Тор.

— Это, — сказал Яг, — неприятный вопрос. Признаю, я считал, что даже будучи вдвое моложе, чем сейчас, Млечный Путь уже имел спиральные рукава.

— Ну, хорошо, — сказал Кейт. — Значит, спиральные рукава появились где-то в этом промежутке.

— Нет, это не хорошо, — ответил Яг; в звуки его родной речи начала возвращаться всегдашняя сварливость. — На самом деле, в этом никогда не было смысла. У нас никогда не было хорошей модели формирования спиральных рукавов галактик. Большинство моделей строятся на дифференциальном вращении — на том факте, что звёзды поблизости от ядра галактики делают вокруг него несколько оборотов за то время, как периферия завершает один. Но любой рукав, возникший по этой причине, будет сугубо временным явлением, существующим в течение от силы миллиарда лет. О, мы бы видели, что некоторые галактики спиральные, но не так, чтобы спиральными были три из каждых четырёх. Эллиптических галактик должно быть много больше, чем спиральных, но это не так.

— Очевидно, в теориях где-то ошибка, — сказал Кейт.

Яг пожал верхними плечами.

— В самом деле. Мы, недалёкие от астрофизики, столетиями возились с так называемой «моделью волн уплотнения», чтобы объяснить обилие спиральных галактик. Она постулирует спиралевидные возмущения, распространяющиеся в веществе галактического диска, которые увлекают за собой звёзды — или даже способствуют их образованию — одновременно вращаясь. Но эта теория никогда не была удовлетворительной. Во-первых, она не могла объяснить многообразия спиральных форм, а во-вторых, непонятны были причины, по которым эти воображаемые волны уплотнения могли бы возникать. В качестве причины предлагались взрывы сверхновых, но сверхновые с равной вероятностью могут и породить долгоживущие возмущения, и погасить влияние друг друга. — Он помолчал. — У нас были и другие проблемы с моделью формирования галактик. Ещё в 1995 году земные астрономы обнаружили, что далёкие галактики, наблюдаемый возраст которых впятеро меньше текущего возраста вселенной, вращаются со скоростями, сравнимыми со скоростью вращения Млечного Пути, тогда как согласно теории в те времена они должны были вращаться вдвое медленнее.

Кейт задумался на секунду.

— Но если то, что мы видим — правда, то спиральные рукава должны как-то сформироваться из простых дисков, так ведь?

Снова пожатие верхних плеч.

— Надо полагать. Землянин Эдвин Хаббл считал, что каждая галактика рождается как простое сферическое скопление звёзд, под влиянием вращения расплющивается в диск, а потом формирует спиральные рукава, которые со временем расходятся всё дальше и дальше друг от друга. Но, хотя теперь у нас есть свидетельства того, что похожая эволюция действительно имеет место, — он махнул рукой в сторону телескопического изображения, — мы по-прежнему не знаем, почему эта эволюция происходит, и почему спиральные структуры сохраняются надолго.

— Но вы говорили, что две трети всех больших галактик спиральные, — сказала Лианна.

— Ну-у-у, — сказал Яг; ФАНТОМ перевел его шипящий взрык как растянутую гласную, — на самом деле мы не так много знаем о соотношении эллиптических и неэллиптических галактик во вселенной в целом. Очень сложно различить структуру объекта с расстояния в миллиарды световых лет. В ближайших окрестностях мы видим, что спиральных галактик много больше, чем эллиптических, и что спиральные состоят преимущественно из молодых голубых звёзд, тогда как эллиптические — по большей части из старых красных. И поэтому мы предполагаем, что всякая сверхдалёкая галактика, что излучает много голубого света (с поправкой на красное смещение, разумеется) — спиральная, а та, что больше излучает в красном диапазоне — эллиптическая.

— В это невозможно поверить, — сказала Лианна, глядя на изображение. — То есть, так она выглядела шесть миллиардов лет назад, когда ни одной из планет Содружества ещё не возникло? А там есть… как по-вашему, существует ли там сейчас какая-нибудь жизнь?

— Ну, «сейчас» — по-прежнему «сейчас», разумеется, — заметил Яг. — Но если вы имеете в виду, существовала ли жизнь в Млечном Пути, когда этот свет отправился в путешествие, то мой ответ — нет. Ядра галактик очень радиоактивны — даже больше, чем принято думать. В огромной эллиптической галактике, которую мы видим перед собой, фактически вся галактика — ядро. Когда звёзды настолько близки друг к другу, поток жёсткого излучения повсюду так силён, что стабильные молекулы ДНК просто не могут сформироваться. — Пауза. — Из чего я делаю вывод, что жизнь возможна только в галактиках среднего возраста; молодые галактики без спиральных рукавов стерильны.

На какое-то время на мостике воцарилась тишина, прерываемая лишь тихим бормотанием системы вентиляции и время от времени приглушёнными звуковыми сигналами контрольных панелей. Каждый размышлял о крошечном световом пятне, которое в один прекрасный день даст им всем жизнь, о том факте, что они оказались дальше от дома, чем кто-либо прежде, и о неизмеримо громадной бездне пустого пространства вокруг.

Шесть миллиардов световых лет.

Кейт вспомнил читанную когда-то давно книгу о Бормане, Ловелле и Андерсе, астронавтах «Аполлона-8», которые на Рождество 1968 года облетели Луну, читая выдержки из Книги Бытия. Они были первыми землянами, забравшимися так далеко от родной планеты, что они могли закрыть её ладонью вытянутой руки. Возможно, больше, чем любое другое событие в истории, этот вид, эта перспектива, это изображение знаменовали для человечества конец детства, осознание того, что их мир — всего лишь маленький шарик, плывущий в ночи.

И теперь, думал Кейт, возможно — лишь возможно, что с этого изображения человечество вступит в пору среднего возраста: картинка на обложке тома второго биографии человечества. Крошечной, незначительно и хрупкой оказалась не только Земля. Кейт поднял руку, протянул её к голосфере и накрыл звёздные острова ладонью. Посидел так несколько секунд, потом опустил руку и позволил глазам блуждать по непомерным глубинам раскинувшейся во всех направлениях пустоты. Его взгляд случайно наткнулся на Яга, который делал ровно то же самым, чем занимался Кейт секунду назад — накрывал ладонью Млечный Путь.

— Простите, Кейт, — сказал Лианна; первые слова, прозвучавшие на мостике после нескольких минут всеобщего молчания. Её голос был приглушён, словно она разговаривала в кафедральном соборе. — Система электроснабжения отремонтирована. Мы можем запустить зонд в любое время.