Крестоносец. Византия - Геннадий Борисович Марченко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Всё это меня сильно расстроило, хотя я старался не показывать виду. Не задерживаясь в доме, я отправился с Эрихом к переплётчику, забрав сделанные тетради. Потом побывали у медника, получив наконец заказанные рупоры. Следом навестили ювелира Йозефа, закончившего делать перья, а также изготовившего по моему чертежу дюжину точилок из сплава бронзы с серебром, со стальным лезвием, закреплённым специальными зажимами. «Сизый Нос», похоже, так и не понял, для чего эти штуки. Ничего, поймёт, когда карандаши распространятся по миру. Напоследок заглянул к столяру, взяв оставшиеся половинки рубашек для карандашей. Когда Эрих дотащил всё это до дома, я отпустил его в «Розовый Сад», сказав, что он честно заслужил возможность расслабиться. Затем заперся в своей комнате и принялся склеивал карандаши. Закончив, я решил выполнить данное Зиги и Малу обещание, и стал записывать для них в тетрадь адаптированный вариант «Властелина Колец».
Но когда наступила ночь, и я уже готовился ложиться, вдруг услышал, что кто-то скребётся в дверь. Открыв дверь, я увидел Лотту в рубашке. Проскользнув в мою комнату, девушка сообщила что «пришла попрощаться». На мой резонный вопрос, как к этому прощанию отнесутся её свёкор и будущий муж, ночующие в этом же доме, Лотта меня успокоила, рассказав, что Отто и Мартин тоже угостились за ужином её «фирменным» пивом, и теперь спят таким же сладким сном, как и слуги, так что нам никто не помешает. Да, не ждал, что обычная средневековая домохозяйка окажется такой авантюристкой — прибежать к любовнику в ночь перед свадьбой, да ещё находясь под одной крышей с женихом! Впрочем, времени на раздумья мне не дали. Избавившись от рубашки, Лотта мгновенна завела меня, активно помогая снимать одежду. А затем мы почти всю ночь любили друг друга словно в последний раз. Хотя, почему «словно»? Скорее всего, этот раз и правда последний. Вряд ли судьба ещё раз приведёт меня в Ульм.
Только под утро Лотта угомонилась и, лёжа рядом, с загадочной улыбкой гладила свой живот. На мой вопрос, что там можно почувствовать после нескольких ночей, Лотта ответила:
— Когда бывает ТАК, женщина всегда чувствует.
Ну, ничего не могу сказать, я не женщина. Но кто знает, вдруг девушка и правда забеременеет? Надо бы что-то сделать для неё и возможного ребёнка. Подумав, я решил открыть Лотте секрет изготовления карандашей. Ничего сложного тут нет, если знать, как. Компоненты тоже доступны. Глина, рыбий клей, дерево есть всегда и везде, графит тоже достать не слишком трудно. Краски, конечно, дороговаты, но девушке всё же по карману. Да и не очень много их надо. А продавая карандаши, Лотта без проблем заработает на кусок хлеба с маслом и чёрной икрой. Тут главное — секрет сохранить.
Получив бумагу с рецептом и рисунками, и выслушав мои пояснения, Лотта меня поцеловала и, надев рубашку, выскользнула из комнаты со словами:
— Я тебя никогда не забуду!
Чуть не ляпнул в ответ:
— Я тебя никогда не увижу!
Чёрт, только этого не хватало! Может «Юнону и Авось» сочинить? Хотя, это всё потом, а пока надо выспаться. День будет хлопотный, хотя к готовящейся свадьбе я никакого отношения не имею.
Поднявшись на следующий день, я увидел, что приготовления к свадьбе в полном разгаре. Слуги и родня Отто готовили свадебный пир, гости приходили в дом один за другим. Мартин и Отто приоделись в прикиды из крашеного сукна. На женихе был какой-то замысловатый головной убор, помесь тюрбана и барабана, последний писк моды, по словам его родителя. Чуть не спросил Мартина, не мешают ли ему рога носить это великолепие, но удержался.
Лотта надела красное платье, расшитое цветами. В эти времена, как рассказывал Алессандро нам с Ольгой в Алессандрии, белое платье на невесте скорее исключение, чем правило, девушки предпочитают более яркие цвета. Тем более что у Лотты это не первая свадьба.
Я поздравил жениха и невесту, сделав Лотте «скромный подарок» — три набора карандашей девяти цветов с точилкой к ним, показав, как с ней обращаться. Подарок очень заинтересовал Мартина и Отто, но я не стал особо вдаваться в подробности. Лотта им потом сама объяснит, если захочет. Девушка, к слову, восприняла подарок куда спокойнее. Думаю, карандаши она отдаст детям. Ночью мы с ней договорились, что в случае расспросов она ответит мужу и свёкру, что подсмотрела тайком, как гость делает письменные принадлежности.
После этого жених и невеста со свитой отправились в церковь венчаться. Понятно, я с ними не пошёл. Не было никакого желания, да и кто я здесь? Не родственник, не друг семьи, разве что друг невесты… Очень близкий друг, ближе не бывает, это да, хе-хе. Так что я пошёл к портному, забрать заказанную одежду оруженосцев и шёлковое бельё. Вернулся ещё до возвращения молодых из церкви, заперся в своей комнате и продолжил адаптировать творчество Профессора и Лукаса к понятиям Европы XII века, пока в доме гудело свадебное торжество и шёл пир горой. Временами хотелось присоединиться к веселью и начать бить морды — а то что за свадьба без драки?» Но сдержался, ибо невместно. Да и Лотту компрометировать нельзя. В общем, лёг спать в паршивом настроении и в одиночестве. Лотта, увы, этой ночью будет любить не меня, а своего новоиспечённого муженька. От расстройства тяпнул пару стаканов спиритуса, и это помогло провалиться в сон без сновидений.
Проснувшись с головной болью и поправившись вином из фляги, я стал собираться в дорогу. Отто, который французским владел примерно так же, как его невестка, то есть не особо хорошо, но всё же достаточно понятно, давеча сообщил, что его «Благословение» уже на воде, в полной готовности к отплытию. С сожалением покинувшие бордель парни тоже подтянулось, и сейчас помогали в сборах.
Затем мы спустились к завтраку, присоединившись к семье хозяев дома. Лотта и её муж выглядели несколько утомлёнными. Ну да, после бессонной-то ночи… Лотта выглядела спокойной и невозмутимой, а Мартин явно был доволен. Интересно, его жена продемонстрировала ему в их первую брачную ночь то, чему научилась за
