Идеальность - Александр Александрович Матюхин

Открыла глаза: двое молодых людей устало задавали вопросы про Нату и Вику, про дочь, наркотики и таблетки, про прошлое и настоящее. Лера пыталась ответить, но не могла, сил не хватало. Ей в руку вкладывали карандаш, она с трудом выводила буквы и за минувшую вечность написала лишь несколько слов дрожащим почерком.

Снова открыла глаза: Пашка сидел, молчал и улыбался. Он держал Леру за ладонь, гладил волосы, шептал разные слова, смысл которых иногда терялся в эмоциях. Лере хотелось расцеловать Пашку, прижаться к нему, потереться щекой о его щетину, но не было сил даже улыбнуться как следует. В голове постоянно шумело: шум приходил волнами, иногда становился чуть тише, а иногда вытеснял все остальные звуки. Левый глаз вращался в глазнице, но ничего не видел. Он был укрыт плотной повязкой. Лера разглядывала Пашку и хотела, чтобы он не растворился после ее следующего сна. Хотела, чтобы Пашка вернулся.

Инвалидное кресло совсем ему не шло. Пашка сидел с таким видом, будто оказался в нем по недоразумению. Он презирал больницы и явно хотел выбраться отсюда как можно быстрее.

– Паршиво выглядишь, – говорил Пашка каждый раз, когда она приходила в сознание.

Как-то он прикатил и остался на весь день. Лера поняла, что может засекать время, а значит, ей определенно стало лучше. Пашка гладко побрился, где-то раздобыл потертый военный камуфляж, но все-таки был в тапочках на босу ногу и с марлевой повязкой, закрывающей нижнюю половину лица.

– Я сразу к тебе рванул, – сказал он. – Меня не пустили. Неделю околачивался рядом, выжидал. Курить хочется – закачаешься. Я бы почку продал за сигарету. А на улицу не пускают, сволочи.

– Как ты выжил?

– Тебе еще никто ничего не рассказывал? – Она слабо мотнула головой. – Проявил чудеса героизма. Это если кратко. Два дня провалялся в подвале дома твоей младшей сестры.

Он рассказал, как выбрался из подвала и дозвонился до отца Леры. Тот приехал минут через двадцать. Тут же рванули к Вике, обнаружили запертую дверь. Телефоны были отключены. Они поехали к Лере, но и там никого не нашли. Василий Ильич прихватил только папки с бумагами и розовый ноутбук. Подключились его люди, которые рыскали по городу и за городом остаток дня и всю ночь. Среагировали на чье-то заявление о выстрелах в лесу неподалеку от дачного поселка, начали прочесывать лес, обнаружили Викину машину. Но ничего больше. А ближе к утру позвонила Лерина мама и сообщила, что у нее во дворе две дочери и мертвая внучка…

Папа примчался мгновенно, вместе со скорой и кучей знакомых. Леру и Вику сразу увезли в больницу, а знакомые начали прочесывать лес заново, в поисках Наты.

Тут Пашка замялся, не зная, видимо, как бы поделикатнее рассказать. Подробности он явно знал.

– Не томи… – шепнула Лера. Ей до сих пор казалось, что пуля угодила в голову и застряла где-то под левым глазом.

– Ты же в курсе, что откопала дочь? – спросил Пашка.

Лера кивнула, давая понять, что это-то как раз хорошо помнит. Тогда он продолжил.

Ната лежала у края ямы, наполненной водой. Рядом валялся пистолет. В ключице торчал нож, воткнутый наполовину. Лезвием он уперся в кость и поэтому дальше не прошел. Ната лишилась сознания, получила обморожение и потеряла много крови, но каким-то образом все еще была жива.

– Не умерла? – пробормотала Лера, невольно подавляя сожаление.

– Мне кажется, она выжила только из-за того, чтобы умереть как-нибудь более идеально! – фыркнул Пашка. – Знаешь, как она планировала тебя убить? Без сучка и задоринки, блин! Кто-то слил файлы из розового ноутбука, который твой отец прихватил с собой. Не знаю, откуда пошло, может, Василий Ильич сам и забросил информацию. Это ноутбук Риммы Бельгоцкой, и в нем был черновик романа. Триллер о безумии, основанный на откровениях Наты. В нем она подробно рассказала план мести. Сначала Ната хотела довести тебя до нервного срыва, путем возврата в прошлое: все эти пьяные вечеринки, назойливые репортеры, блогеры, Толик и изнасилование в подвале на камеры. С Викиной помощью она сделала дубликат ключей от твоей квартиры и подменила лекарства на пустышки. Срывы должны были широко освещаться в Интернете, чтобы привлечь внимание, но в первую очередь, чтобы выбить тебя из колеи, опрокинуть в яму. После этого ты должна была исчезнуть. Вроде как не выдержала очередного приступа. А чтобы исчезновение прошло успешно, Ната выкопала яму в лесу. Почти две недели копала, никого не привлекая. Готовилась. Она размышляла, сжечь тебя или закопать заживо. Вроде бы решила просто закопать.

– «Просто закопать!» – фыркнула Лера. – Блин, меня бы никто не нашел! Самое ужасное, что и не искали бы.

– Все верно. Ната планировала оставить пару сообщений от твоего имени, где ты говорила бы, что сваливаешь в другой город. Никто не удивился бы, ты же странная девушка. Короче, повезло, что ты полезла в дом Бельгоцкой. Это спутало все Натины планы.

– Вообще-то, сначала ты залез в дом к Нате. Не стоит забывать.

Пашка рассмеялся:

– Меня, между прочим, зашивали. Я теперь серьезный ветеран и все такое. Буду гордиться.

– Я тоже буду тобой гордиться…

Пашка отсмеялся, держась за правый бок, после чего продолжил:

– Нату и Вику арестовали на два месяца. Идет расследование. А тебя ждет лечение, сама понимаешь. Ты какую-то чушь несла той ночью. Твоя мать говорит, что ты с ума сошла.

– А Настя?..

– Ее похоронили как положено. – Пашка опустил ладонь Лере на лоб. Она почувствовала, какие холодные у него пальцы. – И тебе тоже надо все это похоронить. Давно пора.

– Кажется, именно это я и сделала во дворе дачного дома… – шепнула Лера, собравшись с мыслями. – Похороны прошли успешно.

24 декабря 2019 г.

Папе

Только тебя я по-прежнему люблю.

Знаешь, всегда знала, что кругом лжецы и предатели. Идеальный человек тот, кто живет сам по себе и ни от кого никогда не зависит. Не должно быть друзей, приятелей, коллег по работе, переписок с незнакомцами.

Сам по себе. Эгоист.

И еще ты, папа.

Прости, я обожглась так, что раны не заживут никогда. До сих пор чувствую жар предательства на лице.

На меня глазели во время судебного заседания – десятки людей в зале, сотни журналистов, миллионы людей в Интернете. Я представляю, как облизывали мои фото прыщавые подростки на форумах, перемалывали косточки, обсуждая, выливали помои, иронизировали, тупо шутили… У меня слишком хорошее воображение. О, я прекрасно все понимаю.

Ты слышал, о да, ты слышал все, о чем рассказывали