Повседневная жизнь депутатов Государственной думы. 1993—2003 - Светлана Лолаева

Как и в случае с карьеристами, не всем резервистам сопутствует удача. Некоторые депутаты настолько долго находятся в запасе, что плавно переходят в разряд отставников. Но наиболее активные из сидящих в резерве не выпадают из номенклатурной обоймы совсем, а лишь перемещаются из Думы в правительство, оттуда снова в парламент. Наконец, для правильного резервиста всегда найдется теплое место в какой-нибудь коммерческой структуре[265].

К виртуозам резервного жанра следует отнести Рамазана Абдулатипова[266], несколько раз менявшего парламентское кресло на министерское и обратно. И Геннадия Кулика — возможно, лучшего запасного отечественной политико-бюрократической элиты. Бывший советский министр[267], народный депутат СССР, Кулик успешно депутатствовал в первой и второй Думах, поработал аграрным вице-премьером примаковского кабинета и снова вернулся — уже в третью Думу.

Схожая история и у другого резервиста и коллеги Кулика по правительству Примакова — Юрия Маслюкова. Когда бывший председатель Госплана появился во второй Думе, его товарищ по фракции Владимир Семаго так напутствовал разыскивающих новоиспеченного депутата журналистов: «Вы его сразу узнаете, он как будто сошел с портретов членов Политбюро». Описание оказалось более чем точным: представительный глава думского комитета по экономической политике Маслюков не только выглядел, но и держал себя, как подобает высокопоставленному бюрократу. И, несмотря на идеологические расхождения, никогда не использовал публично выражений «представители антинародного режима» в отношении министров или работников президентской администрации. Оттого, наверное, и был зван в правительство младореформатора и технократа Сергея Кириенко — министром промышленности и торговли. Из рухнувшего от дефолта кабинета Маслюков вышел не просто уцелевшим, но и окрепшим, и направился на повышение — первым заместителем Евгения Примакова. В конце 1999 года Маслюков снова избрался в Госдуму по списку КПРФ[268].

Не однажды входил в парламентскую реку и снова выходил из нее — в правительственную еще один записной депутат — Николай Травкин[269]. У других же, как, к примеру, у бывшего главы Госкомимущества Сергея Беляева, неудачная думская деятельность поставила крест на карьере вообще. Беляев, лидер фракции НДР, рассорился со своим патроном Виктором Черномырдиным[270], со скандалом ушел из фракции и досиживал думский срок в рядах нефракционных аутсайдеров.

Его более опытные коллеги по фракции оказались удачливее. Тоже поссорившийся с Черномырдиным Александр Шохин, работавший в гайдаровском, в первом черномырдинском правительстве[271] и даже несколько дней в примаковском, благополучно избрался в третью Думу[272]. Алексей Головков, глава аппарата гайдаровского правительства, потрудившись полтора срока в Думе, возглавил Росгосстрах[273].

Но кроме резервистов, которые уходят на более ответственную работу[274], бывают и те, для кого карьера так и заканчивается на Думе[275].

Один из самых серьезных политиков первой половины девяностых — Сергей Шахрай вырвался из второй Думы всего лишь на пост главы аппарата Счетной палаты[276]. А некогда грозный госсекретарь, правая рука Ельцина — Геннадий Бурбулис так и застрял в парламенте[277]. Возможно, записными парламентариями станут и вновь прибытие на Охотный Ряд отставники — Валерий Драганов или Андрей Кокошин[278].

Беглецы. Для этой категории думцев важнее всего депутатская неприкосновенность. Несмотря на расхожее мнение, что большинство депутатов укрывается в Думе от правосудия, реально откровенных беглецов не так много. Самые известные — Надир Хачилаев, Владимир Головлев[279], Сергей Мавроди, Сергей Шашурин.

Бизнесмены. Люди, пришедшие в парламент с достаточно высоких позиций в тех или иных бизнес-структурах. От созыва к созыву таких людей в Думе становится все больше и больше[280]. Если и коммунист-капиталист Владимир Семаго был в первой Думе персонажем вполне экзотическим, то во второй Думе появилось немало капиталистов поосновательнее, чем гендиректор Московского коммерческого клуба.

Предпринимателей хватало и в первой Думе, но многие из них оказались столь же несчастливыми, как и большое число бизнесменов лихого периода первоначального накопления капитала по всей стране: Андрей Айдзерсис и Сергей Скорочкин были убиты, Марк Горячев пропал и, по некоторым данным, тоже был убит, правда, уже через несколько лет после ухода из Думы.

Если сначала в парламент двинулись делегаты в основном среднего и малого бизнеса, то во второй Думе появились и «тяжеловесы». Например, один из вице-президентов ЛУКОЙЛа Мухарбек Аушев, глава промышленной компании «БИН» Михаил Гуцериев, хозяин крупной уральской корпорации «ЯВА» Валерий Язев.

Далеко не все посланцы бизнеса сами были предпринимателями. Но именно эти «специальные» люди активнее всего и отстаивали интересы бизнес-сообщества. Как, например, бывший сотрудник группы «Мост» Валерий Воротников, возглавлявший в Думе одну из комиссий по итогам приватизации. Или депутат первой и второй Дум, толкач первой части Налогового кодекса адвокат Андрей Макаров[281].

Свадебные генералы. Депутаты-знаменитости, взятые в партийные списки ради привлечения дополнительных голосов, а потом не сообразившие отказаться от мандатов[282]. Некоторые из них вполне адаптируются к думской жизни и работе. Например, главы комитетов по культуре, которые традиционно возглавляют кинодеятели: в первой Думе — Юлий Гусман, во второй — Станислав Говорухин[283].

Но для многих Дума так и остается чужой территорией. К числу таких депутатов можно отнести членов фракции НДР — художественного руководителя театра «Современник» Галину Волчек, академика-эколога Георгия Галазия, академика-физика Жореса Алферова[284]. Не нашли себя в Думе ни актриса Наталья Гундарева, ни офтальмолог Святослав Федоров, ни космонавт Герман Титов, ни певец Иосиф Кобзон[285].

Народные трибуны. Эта категория объединяет депутатов, у которых есть не только призвание, но и талант излагать мысли и чаяния своих избирателей. Или, что случается куда чаще, программные установки своих партий. Самые яркие народные трибуны, не считая, разумеется, главного думского краснобая Владимира Жириновского, — Татьяна Астраханкина, Валентин Варенников, Станислав Говорухин, Николай Губенко, Альберт Макашов, Юрий Никифоренко, Василий Шандыбин, Юлий Рыбаков, Галина Старовойтова, Сергей Митрохин, Вячеслав Марычев.

Солдаты партии. Довольно многочисленная группа депутатов, разумеется, исключительно фракционных. Не всегда, в отличие от трибунов, выступают с громогласными заявлениями, обозначающими партийную линию. Но именно эти люди составляют костяк каждой фракции, ее гвардию. Как правило, включаются на проходные места в партийных списках на парламентских выборах: Алевтина Апарина, Тамара Плетнева, Александр Кравец, Александр Куваев, Иван Мельников, Татьяна Астраханкина, Сергей Решульский, Валентин Чикин, Александр Шабанов, Виктор Пешков (КПРФ), Егор Соломатин, Алексей Митрофанов (ЛДПР), Алексей Мельников, Сергей Митрохин («Яблоко»).

Заднескамеечники. Самая многочисленная фракция. К ней относятся депутаты, которые, просидев срок, а то и не один, в Госдуме, так и не сумели хотя бы каким-то осмысленным способом — выступлением ли, продвижением ли законопроекта — обозначить свое присутствие в парламенте. Некоторые из них все же пытаются что-то делать, но не всегда успешно. В крупных фракциях — как, например, КПРФ во второй Думе — главная задача заднескамеечников — правильно голосовать и не высовываться[286]. Но при всей своей незаметности заднескамеечники, в отличие от солдат партии, — народ ненадежный. Как раз они становятся главной добычей думских и внедумских политтехнологов в моменты ключевых голосований или образования новых депутатских групп.

Помимо названных десяти, существуют и другие, более мелкие, категории депутатов. Кроме того, как и в обычной жизни, среди думских обитателей преобладают смешанные типы: случалось, солдат партии становился видным народным трибуном, а посланец бизнеса — политиком и т. п.