Семья в долг - Александра Багирова

мне самой больно. Они впервые за долгое время откровенно говорят. Я уже не вмешиваюсь. Сейчас я в их разговоре лишняя. Да, и в принципе, я случайный пассажир на поезде жизни Стаса. Но у нас есть связывающее звено. Наша кроха. И только эта мысль греет мне душу.

Я согласна с Константином. Любовь бывает очень злой. Столько пережить от Славы, и не найти в себе сил разорвать эту порочную связь.

- У тебя есть идеи? – Стас трет виски.

- Кое-какие соображения есть. Придется поиграть в их игры.

У Стаса звонит телефон. Он поднимает трубку. Несколько минут молча слушает. Благодарит и задумчиво вертит телефон в руке.

- Лен твоя маман поехала в столицу. Мои люди пока не успели ее перехватить.

- И не надо. Пусть едет. Мы тоже скоро будем там, - задумчиво протягивает Константин.

Я оставила мужчин.  Вернулась к детям. Им надо многое обсудить наедине. И мне надо все обдумать. Враг оказался другом, а те, кому я доверяла, чудовища в овечьей шкуре.

Надвигается буря, и какие разрушения она принесет, какие будут жертвы, никто не знает.

В тот же день мы покинули город. Ваня остался в больнице под наблюдением. Он выжил. Но уже никогда не будет полноценным мужчиной. Жалко ли мне его? Нет. Он выбрал свой путь. Но что-то мне кажется, это не все наказания для него.

Дорога проходит напряженно. Стас рядом со мной и детьми, Константин на переднем сиденье. Мы перекидываемся ничего незначащими фразами. Воздух напряжен, горчит. На душе тяжесть. И только малыши беззаботно щебечут. Больше всего хочется оградить их от этого ужаса.

Столица встречает нас ливнем. Погода соответствует нашему настроению. Тревога разрастается. Ерзаю на сиденье. Не могу найти себе места.

Стас сжимает мою руку. Слабо улыбается. А я сдерживаю слезы.

Константин просит высадить его в центре. А мы едем домой. У ворот стоят две машины. Явно нас поджидают.

- Лен, без паники. Я сам к ним выйду.

Стас выходит, о чем-то с ними говорит.

Не выдерживаю. Выбегаю следом.

- Что происходит?

- Лен по любым вопросам звони Косте. И присмотри за детьми, - старается говорить спокойно. Прячет тревогу.

- Станислав Юрьевич проедет с нами, - с самодовольной улыбочкой изрекает полицейский.

- Зачем? Почему?

Мне не отвечают. Только надевают на него наручники и усаживают в машину.

Глава 21

Стас смотрит на небо сквозь окна решетки. Он уже тут третий день. Мысли в голове немного улеглись. Стало спокойней дышать. Возможно, ему нужна была вот такая передышка. Этот как вдохнуть больше кислорода для финального рывка. С детьми и Леной все хорошо – это главное.

Они живут в его доме. Константин отчитывается. А ведь он никогда не считал Константина близким другом. Так приятель, который себе на уме. У них были дела по бизнесу, он был мужем его сестры. Но, Бодя, для Стаса был ближе. Они были знакомы с детства, вместе лазили по деревьям, ухлестывали за девочками. Позже запустили несколько совместных проектов. Другом в полном смысле слова Стас его назвать тоже не мог. Но он уж точно не ожидал ножа в спину.

А чего он ожидал? Разве мог подумать, в какой ад превратится его жизнь? Он чувствует себя марионеткой, которой столько лет двигали умелые руки кукловода.

Теперь камера. И тут ведь подготовились. Его обвиняют в отмывании денег, улики долго готовились не один год. Его обложили со всех сторон, если не один план, то другой, чтобы он точно никогда не выпутался.

- Андриевский, на выход, - двери камеры открываются.

Стаса приводят в маленькую серую комнатку. Стол и два стула. Он делает глубокий вдох. Что ж пора встретиться с демоном лицом к лицу.

Через минут пять дверь открывается.

- Привет, братик, - Слава вплывает, ослепительно улыбаясь. – Как ты тут? Удобно?

- Наслаждаешься делом рук своих? – откидывается на спинку стула.

- Фу, как грубо,- цокает языком. – А я ведь с чистыми намерениями.

- Чистыми? Откуда взяться чистоте, если в тебе одна грязь, Слава?

- Я бы на твоем месте прикрыла рот, - кривится. Не нравится его тон.

- А то что?

- Не в том ты положении, чтобы вякать. И только от меня зависит твоя дальнейшая судьба, - смотрит на него, вздернув подбородок. Упивается моментом.

- Вот маски сброшены. Теперь можно и начистоту поговорить. Зачем все это? Чего ты добивалась?

- В идеале, чтобы ты в психушку попал. И я все еще лелею надежду, что когда-то ты там окажешься, - она сейчас походит на змею. Не говорит, шипит.

- Откуда такие желания? Что я тебе сделал?

- Вот документы, - кидает бумаги на стол. – Подписывай их. Выбора у тебя нет.

Стас медленно берет в руки бумаги. Просматривает их.

- Ты реально считаешь, что я все свое имущество на тебя перепишу? – усмехается.

- Еще как перепишешь. Иначе останешься за решеткой. И все равно выйдешь нищим. А в это время, никто не знает, что будет с твоим сыном. А так я тебе даю шанс сохранить свободу. Ты, конечно, станешь бомжом, но зато свободным. Пойдешь батрачить на стройку, мож с голоду и не помрете.

Она говорит, и ее глаза горят. В красках гадина представляет, как все будет происходить.

- Кто тобой руководит, Слава? Кто дает указки свыше? У тебя ведь на эту схему умишка не хватит, - он продолжает улыбаться, и ее это жутко злит. На лице красные пятна появляются, губы дрожат.

- Я сама! Мне никто не нужен! Думаешь, сил не хватит тебя раздавить. Так я уже это сделала. А не подпишешь, так Ленка твоя тоже загремит. И тогда дети сиротами останутся! У меня козырей много, братик, тебе меня не переиграть! И ты не знаешь, какой козырь я следующим в игру пущу!

Зацепила, гадина. Сердце беспокойно дергается. За Лену и детей больше всего переживает. Надо Косте передать, чтобы еще сильнее охрану усилил. Чтобы муха к ним пролететь не смогла.

- Ты ничего не пустишь, пока указаний не получишь. Ты пешка, Слава. И знаешь, засунь себе свои бумаги, - разрывает листы на несколько частей и швыряет их ей в лицо, - Сама знаешь куда.

- Это ты скоро передо мной на коленях будешь ползать. В этих стенах быстро гордость поубавится. А когда весточки с воли получишь, то будешь локти кусать из-за своего проклятого упрямства, - мотает