Река времени. По следам моей памяти - Виктор Николаевич Ярошенко

Будущего Патриарха Алексия II я знал по работе в комиссиях последнего советского парламента. После смерти патриарха Пимена он возглавил Русскую православную церковь в том же июне 1990 года, когда Силаев стал премьером и начал формировать первое правительство Ельцина, в которое я имел честь пройти по строгому конкурсу.

Зная о моём содействии возрождению церкви, десятого июня 1991 года мы с Оксаной были приглашены Священным Синодом Русской Православной Церкви на торжественное Богослужение в Богоявленском Соборе и праздничный приём в Свято-Даниловом монастыре по случаю Дня интронизации Алексея II.

На пороге своей резиденции Алексий II лично встречал и тепло приветствовал своих гостей. Увидев Оксану с округлившимся животом, он улыбнулся, перекрестил её и сказал:

– Благословляю, храни вас Бог…

Когда мы приехали в командировку во Францию, дочери Евгении был всего один месяц, и мы с Оксаной решили крестить её в Париже. Крёстным отцом Жени стал посол России во Франции Юрий Алексеевич Рыжов, а крёстной матерью – Нана Кутателадзе, моя одноклассница и заведующая секретариатам в торгпредстве. Среди прочего я хотел, как принято говорить, личным примером показать, что начались новые необратимые времена и у нас уже не будет парткомов, которые преследовали и высылали в Россию верующих сотрудников загранучреждений. Кроме того, я попросил епископа Гурия, представителя Московской Патриархии во Франции, Швейцарии, Италии, Испании и Португалии порекомендовать нам священника из своей епархии для ежемесячных лекций по истории православия. В результате, после работы, на лекциях отца Николая Никишина, священника из Храма Трёх Святителей, торгпредский зал был всегда полон… Я полагаю, что многим это помогло найти дополнительную опору в жизни, добиться гармонии в семейной жизни, быть спокойнее и увереннее на работе. Кстати, этот храм, без купола и колокольни, расположенный в бывших хозяйственных постройках, а точнее французских гаражах, долгое время был кафедральным, то есть, главным для Московской Патриархии во Франции.

После октябрьского переворота все зарубежные приходы, чтобы сохранить независимость от коммунистических властей, ушли под крыло Константинопольской Церкви или Русской Зарубежной Церкви (США) и других православных течений. Они не могли смириться и простить вину богоборцам, взорвавшим в России тысячи церквей и монастырей, уничтожившим десятки тысяч священнослужителей. Когда, через десятки лет коммунистический режим стал менее кровавым, а многие экстремисты, включая троцкистов, сами были расстреляны другими экстремистами или сгинули в ГУЛАГе, власти СССР для Московской Патриархии не смогли найти ничего лучшего, чем старые гаражи, сараи и другие хозяйственные постройки. Те немногие прихожане, которые верили, что безбожный режим рано или поздно будет сметён народами России, были верны Московской патриархии и, как могли, продолжали бороться, будучи членами приходов Московского патриархата и оставаясь вне политики.

Сегодняшняя Россия является правопреемником Советской России – СССР, который уничтожил генофонд православия, разграбил материальную основу православной церкви на сотни миллиардов долларов США. Следовательно, Россия является невольным должником перед современной церковью. Этот долг постепенно, по мере восстановления самой России, роста национального богатства, надо отдавать. А это значит, что, хотя церковь по Конституции и отделена от государства, но государство должно в счёт этого долга участвовать в восстановлении старых и строительстве новых храмов, создании учебных заведений и других проектах, которые будут способствовать возрождению религии. Другое дело, что эти инвестиции в возрождение духовности нашего государства не должны растворятся по коррупционным схемам, как это было, в том числе, во Франции с Управлением делами Президента, посольством и фирмой «Буиг» при строительстве кафедрального собора…

Нет хуже, когда человек теряет старую веру, не приобретя новую, то, что происходило в растерзанной России дважды за последние 100 лет. Придя к власти, коммунисты поставили одной из своих главных задач – уничтожить традиционные религии, они буквально выкорчёвывали основную российскую религию – православие. Коммунисты создали новую синтетическую и атеистическую псевдорелигию, не побрезговав и плагиатом, понадёргав в свой «Моральный кодекс строителя коммунизма» некоторые принципы библейских «Десяти божьих» заповедей, афоризмы и положения из различных традиционных религий.

Новая религия – коммунистическая идеология – была искусственно привнесена из Великобритании и Германии, она с большим трудом прививалась на самобытной российской почве. Народ просто жестоко психологически насиловали, заставив принять то, что отвергли сами англичане, немцы и другие европейцы. Этот переходный период к коммунизму был временем жесточайших репрессий (строительством концлагерей и расцветом ГУЛАГа), глубочайшего упадка в культуре (появлением дебильных направлений в искусстве). Вместо православных икон, которые православные размещали в красном углу, коммунисты заставили жителей России, в том числе и других вероисповедований, вывешивать повсюду портреты своих идолов – лохматого Карла Маркса и плешивого Ленина. А вместо добровольного Крестного хода заставили выходить население по разнарядке с портретами новых «апостолов»: Маркса – Энгельса, Ленина – Сталина, Хрущёва – Брежнева, Андропова, Черненко, Горбачёва и многих других «деятелей партии и правительства».

Многолетняя пропаганда сделала своё чёрное дело и страна нехотя, сопротивляясь, повернулась в сторону бесовской религии – коммунизму. Потом, в результате культурного идеологического тупика, стали постепенно исчезать концлагеря и массовые репрессии, появилась другая, некая усреднённая атеистическая культура. Однако, чем больше люди стали разбираться в этой каше фальшивых лозунгов и демагогии, тем больше стали шарахаться от коммунизма. К концу восьмидесятых годов ХХ века в КПСС уже вступали только отъявленные карьеристы, которым ради должностей было всё равно кому молиться: Богу или дьяволу. Народ опять остался без всякой веры, без духовной поддержки, наедине с собою и своими проблемами – участились случаи психических расстройств и самоубийств. В девяностых годах мы с большим трудом, ведь основы веры были подорваны, попытались вернуть в нашу жизнь классические традиционные религии – христианство, ислам, иудаизм и буддизм.

Ельцин и его соратники расчистили дорогу к храму, но эта дорога оказалась очень длинной и тернистой, начинать по ней движение желательно с самого детства, а подумать об этом должны, прежде всего, родители. Как сказал один мудрый человек, нельзя два раза вступить в одну и ту же воду, постоянно течёт река времени… Поэтому и продвигается этот процесс восстановления веры с большим трудом, но это лучше, чем ничего. Если у человека есть истинная вера, то он гораздо легче переносит все трагедии, лишения и невзгоды. Взять хотя бы обитателей монастырей: по нынешним временам с позиций мирян они живут в абсолютной нищете, но в их среде них почти нет самоубийств, наркомании, алкоголизма и преступности – им помогают вера и каждодневный труд.

Следует отметить, что по разным причинам женщины всегда были ближе к Богу, ближе к церкви. Даже в страшные для верующих бесовские коммунистические времена они ходили