История Бога - Карен Амстронг

Рассуждая о святом Франциске как о "богоявлении", Бонавентура обращался также к Ансельмову онтологическому доказательству существования Бога. По словам Бонавентуры, Франциск достиг в своей жизни сверхчеловеческого, казалось бы, совершенства, и, следовательно, каждый из нас еще в этом мире способен "воочию убедиться и понять, что "лучшее" есть […] то, лучше чего нельзя и вообразить"{38}. Сам тот факт, что у людей есть представление о "лучшем", несомненно доказывает, что оно должно существовать в Высочайшем Совершенстве Бога. И если мы, по совету Платона и Августина, проникнем в себя, то сразу убедимся, что образ Божий "отсвечивает" в нашей собственной душе{39}. Такое самоуглубление весьма существенно. Не менее важно, разумеется, принимать участие в церковной литургии, однако сперва христианам следует низойти в глубины собственной души, где они "были бы восхищены в превыше разума экстаз" и обрели бы видение Бога, выходящее за рамки обыденных, ограниченных человеческих представлений{40}.

Бонавентура и Аквинат отводили главную роль религиозным переживаниям, то есть хранили верность традиции фалсафы, поскольку и в иудаизме и в исламе философы нередко были одновременно мистиками и остро сознавали ограниченные возможности разума применительно к богословским материям. Рациональные доказательства существования Бога разрабатывались ими для того, чтобы подкрепить религиозную веру силой научных изысканий и сблизить ее с обыденными переживаниями. Сами философы ничуть не сомневались в том, что Бог существует, а многие к тому же хорошо сознавали ограниченность своих достижений. Эти доказательства нужны были не для того, чтобы обращать неверующих, тем более что в те времена атеистов (в нашем понимании этого слова) еще не было. Поэтому такое естественное богословие не предваряло религиозный опыт, но лишь дополняло его: файласуфы, например, не считали, что человек должен рационально убеждать себя в существовании Бога, пока сам не испытает мистических переживаний. В иудейском, исламском и греко-православном мире Бог мистиков стремительно вытеснял Бога философов.

1 Перевод А.В.Сагадеева. Цит. по изд.: Аль-Кинди. О первой философии // Избранные произведения мыслителей стран Ближнего и Среднего Востока IX-XII вв. - М.: Соцэкгиз, 1961. - С. 59.

2 Занятно, что противника ар-Рази в том споре тоже звали ар-Рази - совпадение имен объяснялось тем, что оба родились в Рее.

3 Quoted in Azim Nanji, "Ismailism", in ed. S.H.Nasr, Islamic Spirituality: Foundation (London, 1987), pp. 195-96.

4 Cm. Henri Corbin, Spiritual Body and Celestial Earth, From Mazdean Iran to Shiite Iran, trans. Nancy Pearson, (London, 1990), pp. 51-72.

5 Ibid., p. 51.

6 Rasa'il I, 76, quoted in Majid Fakhry, A History of Islamic Philosophy (New York and London, 1970), p. 193.

7 Rasa'il IV, 42, in ibid., p. 187.

8 Метафизика, XII, 1074b, 32. Перевод под ред. В.Ф.Асмуса. Цит. по изд.: Аристотель. Сочинения в 4-х томах. - М.: Мысль, 1976. - Т. 1. - С. 316.

9 Ал-Мункиз мин ад-далал. Перевод А.В.Сагадеева. Цитируется по изд.: Ал-Газали. Избавляющий от заблуждения // Григорян С. Н. Из истории философии Средней Азии и Ирана VII-XII вв. - М.: Издательство АН СССР, 1960. - С. 212.

10 Quoted in John Bowker, The Religious Imagination and the Sense of God (Oxford, 1978), p. 202.

11 Ал-Мункиз мин ад-далал. - Ал-Газали. Цит. изд. - С. 244.

12 John Bowker, The Religious Imagination and the Sense of God (Oxford, 1978), p. 222-226.

13 Коран, 24:35.

14 Коран, 28:88.

15 Мишкат ал-анвар: Mishkat al-anwar, quoted in Fakhry, A History of Islamic Philosophy, p. 278.

16 Перевод Г.Липш. Цитируется по изд.: Галеви Иегуда, рабби. Кузари. - Иерусалим: Шамир, 5750 (1990). - С. 92-93.

17 Коран, 3:7.

18 Коран, 42:11.

19 Listed in Fakhry, A History of Islamic Philosophy, p. 278.

20 Приводятся по: Julius Guttman, Phibsophies of Judaism, the History of Jewish Philosophy from Biblical Times to Franz Rozenzweig, trans. David W. Silverman (London and New York, 1964), p. 179.

21 Quoted in Abelson, The Immanence of God in Rabbinic Literature, p. 245.

22 Об умонастроениях во время ранних крестовых походов см. Karen Armstrong, Holy War, The Crusades and their Impact on Today's World (New York, 1991, London, 1992), pp. 49-75.

23 Exposition of the Celestial Hierarchy, 2.1.

24 Periphsean, Migne, PL, 426 С-D.

25 Ibid., 4287 B.

26 Ibid., 680 D - 681 A.

27 Ibid.

28 См.: Лосский Вл.. Очерк мистического богословия Восточной Церкви // Богословские труды. Сб. 8. - М., 1972.

29 Монологион, I. Перевод И.В.Купреевой. Цитируется по изд.: Ансельм Кентерберийский. Сочинения. - М.: Канон, 1995. - С. 39.

30 Прослогион, I. - Ансельм Кентерберийский. Цит. изд. - С. 128.

31 Прослогион, II; комм, к Ис. 7:9: "Если вы не верите, то потому, что вы не удостоверились".

32 John Macquarrie, In Search of Deity; An Essay in Dialectical Theism (London, 1984), pp. 201-2.

33 Письмо Бернара Клервоского папе от лица архиепископа Реймского и других. Перевод Н.А.Сидоровой. Цит. по изд.: Абеляр Петр. История моих бедствий. - М.: Издательство АН СССР, 1959. - С. 135.

34 Письмо Бернара Клервоского магистру Гвидо де Кастелло. - Ibid. - С. 136.

35 Armstrong, Holy War, pp. 199-234.

36 DePotentia, q.7, a.5. ad.14.

37 Перевод С.И.Еремеева. Цит. по изд.: Фома Аквинский. Сумма теологии. Часть I. Вопросы 1-43. - Киев: Эльга - Ника-центр; М.: Элькор-МК, 2002. - С. 168.

38 Путеводитель души к Богу, 6.2.

39 Ibid., 3.1. Перевод В.Л.Задворного. Цит. по изд.: Бонавентура. Путеводитель души к Богу. - М.: Греко-латинский кабинет Ю.А.Шичалина, 1993. - С. 91.

40 Ibid., 1.7. - Цит. изд. - С. 57.

7. БОГ МИСТИКОВ

Иудаизм, христианство и, в меньшей степени, ислам пришли к идее Бога-личности [a personal God]; поэтому мы склонны к мысли, что такой идеал представляет религию в наилучшем виде. Персонифицированный Бог помог монотеистам оценить священные и неотъемлемые права личности, воспитал уважение к индивидуальным особенностям человека. Именно иудео-христианская традиция привела Запад к столь ценимому ныне либеральному гуманизму. Все эти ценности воплощались прежде в образе Бога-личности, который делает все то же, что и человек: любит, судит, карает, видит, слышит, творит и разрушает. Яхве начинал как чрезвычайно личностное божество, проявляющее сильные человеческие симпатии и антипатии. Впоследствии он стал символом Трансцендентности: его мысли были не наши мысли, а его пути возвышались над человеческими, как недосягаемый купол неба - над землей. Персонифицированный Бог отражает важное религиозное прозрение: никакая высшая ценность не может быть ниже ценностей человеческих. Таким образом, персонализм является существенным, а для многих - необходимым этапом религиозного и нравственного развития. Израильские пророки приписывали Богу собственные чувства и страсти, а индуистам и буддистам поневоле пришлось ввести в практику персональное поклонение аватарам из высшей реальности. Что до христианства, то оно сделало человеческую личность центром религиозной жизни, и сделало это уникальным в истории религии способом - довело до крайности присущий иудаизму персонализм. Вполне возможно, что ни одна религия вообще не способна выжить без подобного отождествления с Богом и сопереживания Ему.

С другой стороны, персонифицированный Бог может обернуться большой помехой - превратиться в простого идола, вытесанного по нашему образу и подобию, стать олицетворением суетных нужд, страхов и желаний. Мы можем вообразить, что он любит и ненавидит именно то, что любим или ненавидим мы. Вместо того чтобы вынуждать нас бороться с предрассудками, такой бог будет лишь потакать им. Если он не предотвращает трагедии, а подчас, кажется, и сам их желает, то в его образе явственно проступают бессердечность и жестокость. Легкомысленная вера в то, что беды происходят по воле Божьей, нередко заставляет мириться с тем, что совершенно недопустимо. Серьезные последствия влечет и такой личностный аспект Бога, как Его пол - вполне достаточное основание, чтобы возвысить половину рода человеческого за счет унижения женщин и внести в сексуальные нравы людей чрезмерную, невротическую неуравновешенность. Персонифицированный Бог чреват многими опасностями. Вместо того чтобы побуждать нас к преодолению нашей ограниченности, "Он" часто вынуждает людей покорно держаться в привычных рамках. "Он" может сделать нас такими же жесткими, черствыми, самодовольными и пристрастными, каким нередко выглядит Сам. Приметой любой развитой религии следует считать внушаемое ею чувство сострадания к ближним, однако "Он" нередко заставляет нас осуждать и обвинять других, доходя в этом до крайностей. Таким образом, идея персонифицированного Бога - по-видимому, лишь одна из стадий религиозного развития человека. Все мировые религии замечали эту опасность и пытались подняться над антропоморфными представлениями о Высшей Реальности.

В древнееврейских священных текстах можно разглядеть историю становления узкоплеменного персонифицированного Бога и последующего отказа от этого образа (когда Яхве стал YHVH). Христианство - самая, вероятно, персонализированная из религий единобожия - попыталось узаконить культ Вочеловеченного Бога с помощью доктрины сверхличностной Троицы. Мусульмане очень рано столкнулись с проблемой толкования тех стихов Корана, где Бог "видит", "слышит" и "судит" поступки людей. Во всех трех монотеистических религиях возникли свои мистические течения, в которых Бог пребывает за пределами человеческого и приближается к обезличенным категориям нирваны и Брахмана-Атмана. Подлинный мистицизм доступен лишь редким людям, но во всех трех вероисповеданиях (за исключением западной ветви христианства) именно мистическое восприятие Бога надолго стало нормой для большинства верующих.