Владимир Высоцкий - Владимир Семенович Высоцкий
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мы от его рассказа обалдели!
А здесь всё переносят — и не зря —
Все рейсы за последние недели
На завтра — тридцать третье декабря.
Я напрасно верчусь на пупе,
Я напрасно волнуюсь вообще:
Если в воздухе будет ЧП —
Приземлюсь на китайском плаще!
Но, смутно беспокойство ощущая.
Припоминаю: вышел без плаща я, —
Ну что ж ты натворила, Кать, а Кать!
Вот только две соседки —
С едой всучили сетки,
А сетки воздух будут пропускать…
Мой вылет объявили, что ли? Я бы
Не встал — теперь меня не подымай!
Я слышу: «Пассажиры на ноябрь!
Ваш вылет переносится на май!»
Зря я дергаюсь: Ейск не Бейрут, —
Пассажиры спокойней ягнят.
Террористов на рейс не берут,
Неполадки к весне устранят.
Считайте меня полным идиотом.
Но я б и там летал Аэрофлотом:
У них — гуд бай — ив небо, хошь
не хошь.
А здесь — сиди и грейся:
Всегда задержка рейса, —
Хоть день, а все же лишний проживешь!
Мы взяли пунш и кожу индюка — бр-р!
Снуем теперь до ветру в темноту:
Удобства — во дворе, хотя — декабрь,
И Новый год — летит себе на «Ту».
Друг мой честью клянется спьяна.
Что он всех, если надо, сместит.
«Как же так. — говорит, — вся страна
Никогда никуда не летит!..»
…А в это время гдей-то в Красноярске,
На кафеле рассевшись по-татарски,
О промедленье вовсе не скорбя,
Проводит сутки третьи
С шампанским в туалете
Сам Новый год — и пьет сам за себя!
Помешивая воблою в бокале.
Чтоб вышел газ — от газа он блюет, —
Сидит себе на аэровокзале
И ждет, когда наступит новый год.
Но в Хабаровске рейс отменен —
Там надежно засел самолет, —
Потому-то и новых времен
В нашем городе не настает!
1979
Грусть моя, тоска моя
Вариации на цыганские темы
Шел я, брел я, наступал то с пятки, то с носка, —
Чувствую — дышу и хорошею…
Вдруг тоска змеиная, зеленая тоска,
Изловчась, мне прыгнула на шею.
Я ее и знать не знал, меняя города, —
А она мне шепчет: «Как ждала я!..»
Как теперь? Куда теперь? Зачем да и когда?
Сам связался с нею, не желая.
Одному идти — куда ни шло, еще могу, —
Сам себе судья, хозяин-барин.
Впрягся сам я вместо коренного под дугу, —
С виду прост, а изнутри — коварен.
Я не клевещу, подобно вредному клещу
Впился сам в себя, трясу за плечи.
Сам себя бичую я и сам себя хлещу, —
Так что — никаких противоречий.
Одари, судьба, или за деньги отоварь! —
Буду дань платить тебе до гроба.
Грусть моя, тоска моя — чахоточная тварь, —
До чего ж живучая хвороба!
Поутру не пикнет — как бичами ни бичуй,
Ночью — бац! — со мной на боковую.
С кем-нибудь другим хотя бы ночь переночуй, —
Гадом буду, я не приревную!
1980
* * *
Люди говорили морю: «До свиданья»,
Чтоб приехать вновь они могли —
В воду медь бросали, загадав желанья, —
Я ж бросал тяжелые рубли.
Может, это глупо, может быть — не нужно, —
Мне не жаль их — я ведь не Гобсек.
Ну а вдруг найдет их совершенно чуждый
По мировоззренью человек!
Он нырнет, отыщет, радоваться будет.
Удивляться первых пять минут, —
После злиться будет: «Вот ведь, — скажет, — люди!
Видно, денег куры не клюют».
Будет долго мыслить головою бычей:
«Пятаки — понятно — это медь.
Ишь — рубли кидают, — завели обычай!
Вот бы, гаду, в рожу посмотреть!»
Что ж, гляди, товарищ! На, гляди, любуйся!
Только не дождешься, чтоб сказал —
Что я здесь оставил, как хочу вернуться,
И тем боле — что я загадал!
<1962 или 1963>
* * *
Экспресс Москва-Варшава, тринадцатое место, —
В приметы я не верю — приметы ни при чем:
Ведь я всего до Минска, майор — всего до Бреста, —
Толкуем мы с майором, и каждый — о своем.
Я ему про свои неполадки.
Но ему незнакома печаль:
Материально — он в полном порядке,
А морально… Плевать на мораль!
Майор неразговорчив — кончал войну солдатом, —
Но я ему от сердца — и потеплел майор.
Но через час мы оба пошли ругаться матом,
И получился очень конкретный разговор.
Майор чуть-чуть не плакал, что снова уезжает,
Что снова под Берлином еще на целый год:
Ему без этих немцев своих забот хватает, —
Хотя бы воевали, а то — наоборот…
Майор сентиментален — не выдержали нервы:
Жена ведь провожала, — я с нею говорил.
Майор сказал мне после: «Сейчас не сорок первый,
А я — поверишь, парень! — как снова пережил».
1966
