Ставка на возвращение - Басов Николай Владленович

Увидев корзинки, Шипирик облегченно вздохнул, видимо, ему здорово досталось во время первого перелета, если он так заметно обрадовался. Гесиг по-прежнему ругался, Шипирик, выяснив свою перспективу с полетным креслом, чуть озабоченно поглядел на Роста. Тот пожал плечами, настроения пилота были важной составляющей, но почему-то Рост был уверен, что все пойдет хорошо.

Пока оба пассажира усаживались в кресла, пристегивались кстати оказавшимися ремнями, оглядывали контейнеры, расставленные вдоль бортов ракеты, видимо, с водой, пищей и даже, как показалось, с канистрами для отходов, Гесиг со звоном захлопнул внешний люк и принялся трудиться над управлением. Его ругань стала громче, потом вдруг стихла.

И стало понятно, что все и правда будет хорошо – как дошло до дела, табир мигом успокоился, сделался холодноватым, расчетливым и очень собранным.

– Эй, вы там, готовы? – прокричал он сверху. Мог бы и не кричать, в ракете стало тихо, как в погребе.

– Готовы, – отозвался Ростик. Шипирик тоже что-то проклекотал по-своему.

Снаружи накатил какой-то гул, потом он стал более резким, Рост хотел было поднять руки, чтобы закрыть уши, но передумал. Воспоминания о перегрузках на старте способны были примирить его с любым визгом.

Гул стал едва выносимым, но ракета не двигалась. Затем по ней прошла волна дрожи, и все стало более тяжким, даже глаза стали плохо видеть, но… Они не взлетали. Что-то было не так.

– Гесиг, скоро? – спросил Ростик. И лишь тогда понял, что они уже летят.

Пилот не отозвался, он работал, да так, что у него не было времени отвечать на глупые вопросы.

Ракета поднималась, причем так плавно и уверенно, что Рост даже головой покрутил от удивления. Похоже, что после переделки, которую упомянул Гесиг, она в самом деле стала неотличимой от пассажирского лайнера. Впрочем, если присмотреться, то можно было понять, что взлетает она боком, видимо, вес металлического зерна в самом деле был немалым. Но не страшным, зря Гесиг так уж нервничал. Или не зря?..

Хотя ремни, удерживающие тело в кресле, изрядно мешали, Рост поднял голову и попробовал рассмотреть хоть что-нибудь в иллюминаторе перед пилотом. Да, они поднимались, потому что освещенность слегка менялась, смещалась в сторону, это могло получиться лишь оттого, что они поворачивались боком к солнцу.

– Приготовьтесь, – приказал пилот. И сделал несколько очень резких движений.

По ракете снова прошла дрожь, но теперь более сильная, какая-то неудержимая, перегрузка сразу стала оглушающей. Лишь спустя пару минут Рост понял, что это не только перегрузка, но и звуковое давление, которое теперь мерно доносилось снизу, видимо, включились маршевые, ракетные двигатели.

Шипирик от удивления покивал, ему очень нравилось лететь и не страдать так, как прошлый раз. Он даже попробовал было что-то сказать, но вдруг у него в уголке клюва появилась кровь, он почувствовал ее вкус и ничего говорить не стал, решил подождать.

А потом ускорение так вмяло Ростика в плетеную корзинку, что он, кажется, ощутил каждый прутик, из которого она была сделана. И его сознание поплыло. Все-таки, как он понял, они поднялись над городом-Николой, и теперь Гесиг дал волю своей пилотской тяге к скорости и лихости, а заодно решил и мощность новых двигателей проверить. Вот в этом он переборщил…

Когда Рост понял, что снова может нормально воспринимать этот мир, они почти парили. Лишь откуда-то со стороны доносились осторожные, царапающие звуки. Он повернул голову, удивляясь, как после этого отчаянного жеста она не свалилась с его плеч.

По металлическому помещению трюма носились, распушив хвосты и с трудом цепляясь коготками о стенки и потолок, кесен-анд’фы. Им очень нравилась невесомость, хотя использовали они ее своеобразно – устроили настоящую щенячью потасовку. Должно быть, приятно быть таким вот мангустом, подумал Рост и тут же снова почти отключился. Хотя на этот раз, кажется, не полностью, потому что отлично слышал, как Гесиг прогоняет мангустов, которые решили обследовать его самого и, кажется, пилотский пульт.

А потом Рост уснул, уже не от слабости или перегрузки, а потому, что так было нужно, потому, что это было самым лучшим действием с его стороны. Проснулся он оттого, что кто-то всовывал ему между губ горлышко фляги. Рост открыл глаза, Шипирик парил над ним чуть в карикатурной позе и пытался его напоить.

– Ты чего? – не понял Ростик.

– Ты же пить просил, – отозвался пернатый. – Интересная штука, – он осторожно огляделся. – Тут нужно не пить, а всасывать. И бутылка – смотри, сжимается, чтобы выдавливать жидкость.

Рост поднялся, воспарил над креслом, повисел, справляясь с головокружением, потом уверенно двинулся вверх и вперед – к пилоту. Гесиг снова впал в дурное настроение и не собирался от него избавляться, что в целом чрезвычайно успокаивало. Он мельком осмотрел Роста, нависшего над ним и пультом, буркнул:

– Спать ты горазд.

Сам пилот выглядел не ахти, глаза его запали, он даже под полетным комбинезоном стал каким-то костлявым, хотя для этих миниатюрных коротышек терять вес было, вероятно, мудрено. Рост спросил его, потому что впереди, в пилотском окне, не было ничего интересного, одна только серая муть:

– Слушай, а почему у нас веса нет?

– По инерции идем, – нехотя ответил пилот. Потом вдруг ухмыльнулся:

– Они требовали, чтобы я форсировал, но топливо – не пиво, его экономить нужно.

Пристрастие табиров к пиву еще в Вагосе вызывало у Роста веселое удивление, поэтому он хохотнул. Но потом стал думать.

Это что же выходит – над Полдневьем имеется некая область, где можно лететь по инерции? И скорее всего, она простирается не слишком высоко над поверхностью? Эдакая сфера Лагранжа, выражаясь в терминах земной физики? Но ведь это очень важно, потому что позволит, если преодолеть собственно притяжение у поверхности, летать с очень малым запасом топлива? Тем более что преодолевать ее можно, кажется, с помощью антигравитационных блинов, с которыми человечество уже неплохо научилось обращаться.

– Все-таки странное у сферы устройство, летать, наверное, интересно, – высказался Рост.

Теперь ему понятнее становилась общая, весьма упрощенная конструкция ракетки, на которой они летели. Действительно, даже с точки зрения человечества у нее не было чрезмерно сложных элементов… Это было чертовски важно, Рост даже задышал как-то иначе, потому что Гесиг снова попросил:

– Иди вниз, водички выпей, эти полеты на новичков всегда так действуют. – И добавил:

– Ты лучше не о полетах думай, а о том, где мы ваше сокровище будем сбрасывать.

Рост послушно спустился в трюм, мельком спросил Шипирика, который ужинал или обедал:

– Сколько я спал?

– Почти сутки, – был ответ.

Ого, здорово меня измотали друг-Докай с хозяином-Николой. Давненько такого не было, решил Рост.

– Гесиг, а за нами пурпурные не погонятся? У них ведь тоже имеются подобные ракеты…

– Что? А, ты о моей машине… Нет, не погонятся. Я иду по очень широкой дуге, меня еще в Нуаколе предупредили, чтобы я не напрямую перся. – Он вздохнул. – Расходы воды и воздуха, конечно, огромные получаются. Но это лучше, чем напороться на их патруль. – И доверчиво сообщил:

– Пушек-то у меня нет, если попадемся, они со мной разделаются, как с дыней.

Мышление этого типа определенно было изысканным, как у земного таксиста, решил Рост. И сразу, как бывает, когда хорошо, правильно отвлекаешься от главного, пришло решение, над которым давно думал.

– Гесиг, я знаю, где мы высадим наше зерно. Вот только… Они его несли очень аккуратно, даже слегка дрожали над ним. Ты уверен, что сумеешь его выгрузить, не ударив о поверхность?

Пилот повздыхал, поднялся над креслом, отстегнувшись, повернулся к Росту, даже слегка свесился в люк и разразился речью:

– Они к этим самым зернам относятся, как… мамаша к младенцу. Даже хотели устроить нечто вроде прощального торжества. – Он снова хмыкнул. – Но нам удалось улететь без этих поклонов и прочего. Я бы не выдержал, если бы они еще и расставание устроили.