Особняк у реки забвения - Евгения Грановская

– Я хочу с ним поговорить, – упрямо повторила Ирина.

Доктор Бехтерев вопросительно посмотрел на майора:

– Вы как?

Кравцов пожал плечами:

– Мне все равно. Если медицина разрешает…

– Медицина разрешает, – кивнул доктор. – Лемешев в седьмой палате и пока еще очень слаб, поэтому не требуйте от него многого.

Голос Ирины понизился почти до шепота:

– Он уже знает?

– Мы объяснили ему. Парень, конечно, сообразительный, но, мне кажется, до сих пор не в силах поверить во все, что услышал.

7

У дальних дверей стояла группа врачей и медсестер. Они переговаривались, но настолько тихо, что Ирина не услышала ни слова.

В конце коридора, ведущего в комнату отдыха с телевизором и компьютерными играми, сгрудились несколько пациентов в больничных халатах. Завидев вдали Ирину, они устремили на нее странные взгляды, а потом, как по команде, быстро скрылись в комнате отдыха.

Когда Ирина вошла в седьмую палату, Максим, одетый в такой же полосатый больничный халат, читал книгу, сидя на стуле у окна. Его вытянутые ноги покоились на пуфе. Услышав звук открываемой двери, молодой человек поднял взгляд от книги, которую держал на коленях.

– Ирина? – проговорил удивленно. – Это ты?

– Да. Я, Макс, – тяжело вздохнула она. Остановилась у входа и вгляделась в его изможденное лицо. – Значит, ты помнишь меня.

Максим положил книгу и окинул ее рассеянным взглядом.

– Ты не против, если я пройду? – спросила Ирина.

– Заходи, – разрешил Лемешев.

Она прошла в палату и села на белый табурет.

– Доктор сказал мне, что ничего не было, – сказал Максим после паузы. – Это правда?

– Да, – тихо ответила Ирина, – правда.

– Я ничего не понимаю. Неужели все было просто сном?

Ирина закусила губу и кивнула. Максим нахмурился, глаза его слегка затуманились.

– В такое невозможно поверить. – Голос его был растерянным. – А как же остальные? Орлова, Волин, Арвид… Они действительно погибли?

Ирина бросила на него нервный, блестящий взгляд и хрипло проговорила:

– Их убила я.

Брови Максима приподнялись.

– Что?

– Я всех их убила, Максим. Я убийца. Агент Особого управления. Ликвидатор.

Несколько секунд Максим пристально вглядывался в ее лицо, затем покачал головой:

– Нет, не может быть. Я постоянно был рядом с тобой.

– Все было не по-настоящему. В реальной жизни я убила их. Я убийца, понимаешь?

Он снова качнул головой, но не слишком уверенно, словно и сам стал что-то припоминать.

– Это не может быть правдой.

– Это правда, – повысила тон Ирина. – Я все вспомнила.

Несколько секунд оба молчали.

– Я хотела уйти от них, – сказала она дрогнувшим голосом. – Не выполнила последнее задание. Теперь они хотят, чтобы я снова занялась своей… работой. Но я не могу. Не могу и не хочу.

Максим отвел взгляд и пробормотал:

– Наверное… ты не обязана.

Веки Ирины дрогнули, и она с горечью проговорила:

– Управление не отпустит меня.

Ее охватила глухая тоска. Будто кто-то увлек ее в темноту страшного водоворота. Она глубоко втянула воздух и выдохнула. А потом вдруг спросила:

– А ты правда актер?

Макс мрачно усмехнулся:

– Был когда-то. Пока не покатился по наклонной плоскости.

Они снова помолчали.

Словно два совершенно чужих друг другу человека!

– Ты помнишь все, что случилось в том… пансионате? – спросила Ирина.

Максим кивнул:

– Да. Я помню все.

– Перед тем как мы прыгнули в реку, ты сказал мне…

– Я помню, что я тебе сказал.

Она провела ладонью по глазам и натянуто улыбнулась:

– Глупо, правда?

Максим покачал головой:

– Нет. Мне не кажется, что это глупо. Я наделал в своей жизни много глупостей. Но «пансионат», этот сон – лучшее, что случилось в моей жизни.

– Почему? – удивленно спросила она.

– Потому что я встретил там тебя. – Максим взял ее за руку и понизил голос почти до шепота: – Мы выберемся отсюда.

– Нет, невозможно, – сокрушенно проговорила Ирина. – Клиника хорошо охраняется.

На секунду он задумался, затем сказал:

– Говоришь, ты не выполнила последнее задание и пыталась скрыться от них? На что ты рассчитывала?

Ирина высвободила руку, подняла пальцы к вискам и с усилием потерла их.

– Я… плохо помню. Все как в тумане.

– Вспоминай! – настойчиво попросил Максим. – Ты должна вспомнить! Это очень важно!

Ирина прикрыла глаза и попыталась вспомнить. В памяти ее что-то забрезжило, но неясно, смутно. Секунда проходила за секундой, а она все никак не могла уловить ускользающее воспоминание.

Что-то было… Но что?

Вот она с кем-то разговаривает… Блондин в светлом пальто… Тот самый, который приехал к ней в гостиницу… Пачки денег в банковских бандеролях и новенький, пахнущий типографской краской бланк паспорта…

И вдруг картинка перед глазами обрела четкость. Мужской голос отчетливо произнес: «Ты знаешь, как с нами связаться».

Когда Ирина снова подняла взгляд на Максима, глаза ее блеснули.

– Я вспомнила, – взволнованно проговорила она. – Я продумала план побега, и, если бы не амнезия, мне бы удалось уйти.

– Рассказывай.

Ирина покосилась на дверь и понизила голос:

– У меня есть тайник. В нем деньги и поддельные документы. Кроме того, у меня есть надежные друзья – люди, которым я когда-то помогла. Теперь они готовы помочь мне.

Вдруг она вздрогнула и поникла, словно внезапно сообразила, где находится.

– Ты что? – насторожился Максим.

– Ничего не выйдет, – с горечью проговорила Ирина. – Мы не сможем выбраться из клиники.

– Нужно попытаться.

Она покачала головой:

– Нет, Максим. Все бесполезно. Меня уже не упустят.

Лемешев хотел возразить, но в этот момент дверь за спиной у Ирины открылась, и в палату вошла медсестра. Под ее строгим, колким взглядом Ирина поднялась с табурета.

– Что ж, рада была познакомиться, – сказала она Максиму холодновато и небрежно.

– Я тоже, – так же небрежно ответил Максим.

– Выздоравливайте. – Ирина повернулась и зашагала к двери.

8

Теперь она помнила все. И отчетливее всего последний разговор с женщиной, имя которой присвоила.

Сначала был телефонный звонок. Выслушав ее, Камнева впала в ступор. Она явно была изумлена и сбита с толку. Пришлось вывести ее из ступора окриком:

– Ирина Михайловна! Вы поняли, что я сказала?

– Да, но… Это что, шутка?

– Нет, совсем не шутка. Если вы хотите жить, спуститесь в грузовой отсек и подойдите к контейнеру номер восемь.

– Но зачем?

– Повторяю: вам угрожает опасность. Смертельная опасность.

Снова пауза. А затем – вопрос, который она слышала за свою жизнь много раз: