Распутья. Добрые соседи - Оксана Панкеева

– Не знаю, – признался Кантор, – но Кира уверена, что пойдут обязательно.

– Передай ей, что, если она хочет поддержать эту легенду, пусть позаботится о том, чтобы не всплыла правдивая история происхождения этого мистического звука.

– Шибануться об сарай! – не удержался Кантор. – Мы там все головы себе изломали, а вы, сидя здесь, уже все знаете?

– Знал бы и ты, если бы был чуточку наблюдательней. В усыпальнице прячутся трое бывших солдат Повелителя, которые вовремя догадались дезертировать. По ночам они выбираются наружу подышать воздухом и, по всей видимости, заметили угрозу раньше всех. Аман всегда отличался сообразительностью, и идея запереться в своем убежище и поднять переполох оттуда наверняка принадлежала ему. Поэтому пусть Кира позаботится, чтобы их не обнаружили раньше времени и при первой же возможности тайком отправили домой. Желательно не обижая при этом. Все-таки они спасли нас всех и заслуживают снисхождения.

– Я передам, – кивнул Кантор. – Если это все, то побегу дальше – чем раньше я всех обойду, тем больше вероятность успеть вернуться к вам еще этой ночью.

– Беги, конечно. – Шеллар опять отвернулся и уставился вдаль, словно избегал смотреть в глаза. – Я буду ждать здесь.

На этот раз отыскать Ольгу удалось быстро, хотя ее сон не показался Кантору подходящей обстановкой для радостной встречи и поздравлений. Бедняжка валялась под каким-то облезлым кустом в грязной луже и жалобно причитала о своем извечном невезении, одновременно пытаясь натянуть пониже подол. Рядом стоял на коленях лично его величество, норовя этот самый подол задрать, вокруг беспомощно топтались все мужчины Семерки, а чуть поодаль валялся в обмороке безмозглый претендент на престол. Вдали зловеще и плотоядно выли волки.

– А ну идите все домой, – решительно расталкивая зрителей, приказал Кантор. – И вы, ваше величество, тоже. И этого недоумка заберите. Дальше я сам.

Ольга прервала причитания, натянула все-таки юбку на колени и уставилась на него с опасливым удивлением.

– Это сон, – поспешил объяснить Кантор, присаживаясь рядом. – Тебе все это снится. На самом деле ты уже родила и все не так ужасно, как тебе кажется.

Ольга простонала что-то невнятное и бросилась ему на шею.

– Господи, это ты! Живой…

– Конечно, живой, что мне сделается? Только не плачь, ну не сейчас, я тебя прошу… Неужели все было так страшно, что тебе теперь подобное снится?

– Диего, ты не представляешь… – всхлипнула Ольга, привычно уткнувшись носом в его плечо и не ослабляя объятий. – Ты вообразить себе не можешь, какое это было чудовищное позорище…

– Ну все, все, ну не плачь, оно ведь уже закончилось, уже все в порядке… Если, конечно, король мне не соврал.

– Оно-то закончилось, но я этого, наверное, до самой смерти не забуду…

– Глупости, если надо будет – попрошу папу заблокировать тебе память, и всего-то. С тобой правда все в порядке? И с малышкой?

– Не знаю… наверное… Я же не разбираюсь…

– А что говорит Жюстин?

– Да ее там нет…

Вот тут уж испугался и Кантор.

– Как – нет? А кто же роды принимал?

– Лично его королевское величество собственной персоной… – прорыдала Ольга, бессовестно утирая нос о его камзол. – Я же говорю – позорище… Не представляю, как он сам это пережил…

Кантор понял наконец, почему Шеллар так странно вел себя и почему он «устал, перенервничал и немного пьян», но все же попытался хоть немного утешить рыдающую жену.

– Ой, да брось ты, его величество – человек без предрассудков, вряд ли его сильно потрясло то, что ему довелось увидеть. И тебе нечего стесняться, все происходившее – совершенно естественно и нормально.

– Может быть, но мне все равно было ужасно неловко. А уж видел бы ты короля… Каменную физиономию он делать умеет в любых обстоятельствах, но какого она была цвета…

– Да это все мелочи, это пройдет и забудется, лишь бы с тобой и с ребенком все было в порядке. Это главное. У тебя молоко хоть есть или как у Киры?

– Еще не знаю. Я вообще до сих пор будто в полубреду после всего этого. Диего, вы же нас как-то заберете, а? Я боюсь, вдруг там что-то не так, вдруг у меня и в самом деле молока не окажется, а тут глухой лес, ни врача, ни кормилиц, ни даже козы завалящей.

– Обязательно заберем, – заверил ее Кантор. – Если не получится с телепортом, я сам сяду на дракона и прилечу за тобой. Все будет хорошо, обещаю.

В ответ на это запросто можно было услышать весьма неприятное напоминание о том, что «самого лучшего доктора и мага, чтобы обезболил» он ей тоже как-то обещал, но Ольга то ли забыла, то ли проявила такт и великодушие.

– Вот, значит, как… – задумчиво покачала головой Морриган, изучая покрытый рунами лист бумаги.

– Да, представь себе, – развел руками мэр Вельмир. – А что еще мог придумать некромант?

– Так вы разобрались? – влез в разговор изнывающий от любопытства Ален. – Ну расскажите же далекому от некромантии законопослушному магистру, в чем состояла суть этой великой тайны, над которой мы бились целых полгода? И Силантию, наверное, тоже будет интересно, правда?

– Тебе известна разница между нежитью стабильной и призванной? – устало переступил копытами мэтр Хирон. – Ну хотя бы теоретически?

– Разумеется. Стабильная нежить автономна; будучи однажды создана, она не нуждается далее в магической подпитке и может существовать отдельно от мага. Призванная поднимается временно и держится на Силе заклинателя, а лишившись поддержки, немедленно самоупокаивается. Знаю, конечно, это основы теории магии. Этот принцип, кстати, не только в некромантии применяется.

– Вот принцип стабилизации нежити и был использован как основа для ритуала, – объяснил Вельмир. – Только вместо опорных связок стабилизируется сам канал Силы.

– Значит, вы сможете повторить ритуал и сделать нас всех такими же невосприимчивыми к излучению, как и маги Повелителя? – робко подал голос Мафей, которому не терпелось скорей приступить к практике, а теорию оставить до лучших времен.

– Именно этим мы сейчас и займемся, – пообещал наставник. – С вашего позволения, начать я хотел бы с себя…

– Нет, давайте начнем с меня, – заволновалась Морриган.

– Да бросьте монетку, что ли, а то вы до завтра будете взвешивать меру ответственности и выяснять, кто должен рискнуть первым! – сердито бросил мэтр Максимильяно. – По мне, так начать следовало с Мафея, чтобы, пока вы разберетесь с остальными, он слетал домой и привел Орландо.

– Ни за что! – хором отчеканили Вельмир и Морриган.

– Довольно этих глупых пререканий, – вмешался Хирон. – У кого есть монетка?

– А смысл подбрасывать монету, если любой из нас может ее пролевитировать, как ему угодно? – засмеялся Ален.

– А смысл в том, – сурово нахмурился кентавр, – что все остальные будут следить за чистотой эксперимента. Пойманный на жульничестве автоматически считается проигравшим.

С «чистотой эксперимента» все же возникли сложности. Монетка то повисала в воздухе, то вставала на ребро, то вовсе улетала под потолок, а определить проигравшего было невозможно, потому что жульничать пытались оба участника, и видно было, что отступать не намерен ни один.

Ален посмеялся и предложил тянуть спички, и тут же возник новый спор – кому тянуть первым, потому что и Вельмир, и Морриган прекрасно прозревали длину спички сквозь ладонь.

Попробовали писать номера на бумажках – почтенные магистры дружно вцепились в одну и ту же и едва не подрались. Кончилось все тем, что утратил терпение даже святой. Вырвав из рук мэтра Алехандро кастрюльку с бумажками, он сунул ее мэтру Максимильяно и велел тянуть. По одной, не глядя.

Тот поспешно запустил руку внутрь и вытащил сжатый кулак.

– Кому? – сурово вопросил эльф.

– Мафею, – упрямо заявил мэтр.

– Показывайте.

На бумажке оказался номер третий.

– Следующую!

– Вам.

– Открывайте.

– Девятый.

– Далее.

– Морриган. Пятый.

– Так не пойдет! – возмутилась мэтресса. – Должен быть первый или второй!

– Потом пересчитаем. У кого из вас двоих номер окажется меньше, тот будет первым, другой будет вторым, а остальная очередь сдвинется. Продолжайте.

– Мэтр Алехандро. Седьмой.

– Ну вот… – огорчился мистралиец. – Этак пока до меня очередь дойдет, давно за полночь перевалит!

– Ничего страшного, – уверенно успокоил его Вельмир. – Даже если придется работать всю ночь, обработаем всех.

Спрыгнув на балкон второго этажа, Астуриас остановился перевести дыхание и начал изучать стену, по которой ему предстояло взобраться. Задача не выглядела особо трудной, и он мимоходом подумал, что все эти дворцы и особняки словно нарочно приспособлены для того, чтобы хороший вор мог в них забраться и беспрепятственно перемещаться, – всевозможные карнизы, украшения, балкончики и прочие архитектурные излишества сводят на нет любое количество охраны в коридорах. К тому же наивная королева так мудро сосредоточила все охраняемые объекты в одном месте, что просто смех разбирает. Несколько минут несложной акробатики, аккуратная дыра в стекле, легкий поворот – и вот мы без проблем попадаем в особо охраняемый лазарет, где лежат в одной комнате сразу три главных свидетеля. Гениально до умиления. Надо только проверить, нет ли в комнате охраны…