Богоборцы из НКВД - Олег Смыслов

10 апреля 1945 года Сталин принял нового патриарха Алексия I. Вместе с ним присутствовали митрополит Николай и протопресвитер Николай Колчицкий. Вместо Г. Г. Карпова с иерархами на приём прибыл его заместитель — Белышев Сергей Константинович (1900–1962), полковник ГБ, с 1920 г — сотрудник Вологодской губернской ЧК, с мая 1943 г. — сотрудник НКВД-МГБ. Известно, что Карпов в это время тяжело болел. Это и объясняет его отсутствие.

Все вместе прибывшие прошли к вождю в 20.00. Целых пять минут там уже находился В. М. Молотов. Сама беседа продолжалась 55 минут, после окончания которой, ещё через пять, от Сталина вышел Молотов.

В отличие от встречи, состоявшейся в 1943 году, об этой сохранилась очень и очень скупая информация. В официальных источниках лишь говорилось: «…состоялась беседа по делам Русской Православной Церкви…» Абсолютно никаких подробностей не сообщают и церковные источники. Однако помимо внутрицерковных проблем, на этой встрече речь шла прежде всего о задачах РПЦ в области международных отношений.

Приближалось окончание войны, и на горизонте чётко вырисовывались перспективы мирного устройства дел в послевоенной Европе. По замыслу Сталина, Церковь должна была сыграть значительную роль в налаживании международных контактов Советского Союза, используя свои каналы.

Косвенно это подтверждают письма патриарха Алексия Карпову, а также положение, занимаемое двумя присутствующими иерархами. Митрополит Николай вскоре стал председателем Отдела внешних церковных сношений, а протопресвитер Николай Колчицкий был управляющим делами Московской патриархии. Немаловажно и то, что Председатель Совета Народных Комиссаров В. М. Молотов, кроме всего прочего, был одновременно наркомом иностранных дел СССР.

Как сообщает В. Н. Якунин, «в разработке планов создания великой мировой державы Церкви отводилась немаловажная роль. 5 июня 1943 г. И. В. Сталин подписал секретное постановление ГКО «Об утверждении мероприятий по улучшению зарубежной работы разведывательных органов СССР», в котором религиозные организации были отнесены к сфере интересов советской внешней разведки. (…)

К празднику Пасхи 1943 года митрополит Сергий издал обращение ко всем христианам в Югославии, Чехословакии и прочих странах, к православным народам, пребывающим в плену фашистских застенков, убеждая их «всеми силами и средствами уклоняться от немецкой работы или поставить её так, чтобы немцу было больше вреда, чем пользы».

8 сентября 1943 г. последовало обращение Собора епископов «Ко всем христианам мира», в которой был призыв «к направлению всех усилий в этой мировой борьбе за попираемые Гитлером идеалы христианства, за свободу христианских церквей, за свободу, счастье и культуру всего человечества… удесятерить свои силы для помощи фронту, для полной победы над гитлеровскими полчищами». В дальнейшем с подобного рода патриотическими обращениями неоднократно выступали патриарх Сергий и митрополиты Алексий и Николай. Их антифашистские обращения имели большой политический резонанс.

Все послания, обращения, выступления церковных иерархов готовились и распространялись с санкции высшего партийного руководства. (…)

Особенно активно участвовал в организации пропаганды за границей митрополит Николай (Ярушевич). Он был членом созданного правительством Всеславянского комитета, призывавшего братьев-славян поддержать СССР в борьбе с нацистами. В мае 1943 г. митрополит впервые появился в президиуме на III Всеславянском митинге в Москве, и его речь опубликовали в газетах. Неоднократно писал митрополит Николай и антифашистские послания к народам Европы, например, «Братьям-славянам!» от 11 июня 1943 г.

Первые мысли о внешнеполитической деятельности Церкви в интересах государства появились у власти в сентябре 1942 года. Именно тогда в Куйбышеве состоялась встреча митрополита Николая (Ярушевича) с советником Британского посольства Баггалеем, на которой были обсуждены пути и средства к достижению лучшего понимания между английской и русской церквами. В числе других предложений было сделано предложение о том, чтобы состоялся обмен визитами между духовными представителями обеих церквей».

Английский советник высказал также восхищение мужеством советских людей на фронте и в тылу. Стремление Англиканской церкви к сближению входило и во внешнеполитические планы советского руководства — укрепление своего положения среди союзников.

Уже в начале 1943 г. посол Его Величества сэр Арчибальд Кларк Керр во время своей поездки на родину обсудил с лидерами Англиканской церкви возможность их скорого визита в Москву. Через несколько дней после проведения Архиерейского Собора и избрания патриарха, 19 сентября 1943 г. в Москву прибыла делегация Англиканской церкви с архиепископом Йоркским С. Ф. Гарбеттом. Делегацию принимал патриарх Сергий. За 10 дней своего пребывания члены делегации несколько раз встречались с иерархами Московской Патриархии, осмотрели разрушенный Ново-Иерусалимский монастырь в г. Истре. Гости, естественно, интересовались положением религии в СССР, количеством церквей. Патриарх Сергий на порядок преувеличил количество православных храмов, ответив, что в епархиях имеется по 300,400 и даже 600 церквей. Так можно было бы говорить, имея в виду не использовавшиеся по назначению храмы. Но ведь речь-то шла об открытых церквах, на Западе до сих пор не понимают выражения «недействующий храм». (…)

23 сентября участники делегации присутствовали на молебне «О даровании победы войскам союзников и Красной Армии», состоявшемся в Богоявленском соборе. Их потрясло огромное количество верующих, пришедших в храм, — свыше 8000 человек. Гостям были подарены книги «Правда о религии в России» и «Русская Православная Церковь и Великая Отечественная война». Архиепископ С. Ф. Гарбетт заявил, уезжая на родину, что «в России есть свобода отправления религиозного культа». Визит представительной английской делегации сыграл на пользу СССР, так как встречи с русскими иерархами отвели от нашей страны обвинения в религиозных преследованиях и благоприятно подействовали на международное общественное мнение.

Что же касается апрельской встречи 1945 года, то ещё «15 марта 1945 г. Г. Г. Карпов предложил И. В. Сталину провести ряд мероприятий по укреплению влияния Русской Православной Церкви за границей. Большая часть из них касалась расширения юрисдикции Московской Патриархии. Так, планировалось принять меры к ликвидации автокефалии Польской православной церкви и присоединению её к Московской Патриархии: предлагалось оформить в юрисдикцию Московской Патриархии притча и прихода русской церкви в итальянском городе Барии: одобрялось намерение церковного руководства присоединить Мукачёвско-Пряшевскую православную епархию в Закарпатской Украине, согласно имеющемуся с их стороны обращению.

Особое внимание уделялось воссоединению с Московской Патриархией эмигрантских приходов Русской православной церкви за границей. Г. Г. Карпов желал ускорить намечавшийся приезд из Парижа в Москву митрополита Евлогия, экзарха Вселенского патриарха, в чьём ведении находилось 57 церквей во Франции, а также храмы в Англии, Чехословакии, Швеции, Австралии, Алжире и Марокко. Но митрополит Евлогий был стар и часто болел, поэтому обсуждались варианты приезда его викария, архиепископа Владимира».

Кроме того, «Г. Г. Карпов просил у И. В. Сталина одобрения на командировки за границу ряда высокопоставленных церковных деятелей. На май 1945 г. планировался выезд делегации во главе с митрополитом Николаем в Англию. Она должна была прозондировать почву для организации в Лондоне русского православного прихода и обсудить с архиепископом Кентерберийским вопрос об участии Англиканской церкви во Всемирной конференции христианских церквей».

Георгий Григорьевич Карпов хоть и занимал теперь государственную должность, относящуюся к номенклатуре Совета Министров, но чекистом оставался до мозга костей. Церковь церковью, но ведь атеизм в Советском Союзе никто ещё не отменял. Безусловно, война многое изменила, остановив на время непримиримую борьбу с ней. Однако это вовсе не значило, что борьба прекращена. Совершенно нет. Таких лозунгов не было и в помине!

Вот только фигура нового патриарха несколько озадачивала его. Фигура неоднозначная, личность абсолютно аристократическая, высокообразованная, с огромнейшим жизненным опытом. Одно слово барин. Ему, Карпову, выходцу из пролетариев, теперь приходилось считаться и с этим. Терпеть это, прожёвывать. Такова его новая работа. Сегодня он снова задержался допоздна, но перед тем как засобираться домой, вызвал к себе заместителя Белышева.

— Сергей, — начал он разговор сходу. — Ты, вообще, хоть представляешь, с кем мы вместе с тобой будем работать?

— В принципе да, Георгий Григорьевич, — ответил Белышев и немного занервничал.