Месть священника - Алексей Гавриленко

***

День уже близился к концу, когда Сайлент, Вилсон и Томас подходили к Санриверу. Все было готово, все было просчитано настолько, насколько это вообще было возможно. У них был платиновый ключ, на котором было аккуратно выгравировано имя Вилсона Степпарда, и никто, даже самый умелый и знающий член гильдии Дефиасов, не смог бы отличить его от настоящего. Ведь он был сделан как настоящий.

Мысли в голове путались у всех троих, не давая полностью сосредоточиться на поставленной задаче. Каждый думал о своем, каждый морально готовился ко встрече с главным врагом королевства. Они шли не торопясь, будто пытались насколько возможно оттянуть теперь уже неизбежную встречу. Было сделано слишком много для того, чтобы ее устроить.

Сайлент беспокоился и паниковал. Предчувствие неминуемого провала терзало его, как стервятники терзали неудачливых степных животных. Оно выкручивало внутренности и сбивало ритм дыхания каждый раз, когда он пытался прорисовать в голове все этапы этого похода. Вот они заходят на шахту. Вот они спускаются на самый нижний уровень, с легкостью пройдя всю охрану. Вот они уже видят Эдвина ВанКлифа. И, возможно даже, им удается его сразить. Но что дальше? Разве все не кинутся его искать? Разве Эдвина не окружает свита, во много раз более умелая и сообразительная, нежели охрана Винкера Штайнера? Даже перехитрить гоблина оказалось не такой уж и простой задачей, что тут говорить о самом опасном человеке всех Восточных королевств? Он много раз вспоминал тот вечер, когда обещал Вилсону и Дайлин принять участие в этом безумном деле. Но зачем он, собственно говоря, это сделал? Разве это стоит жизни?

Судя по всему, да. Ведь если выкинуть дружбу и любовь, не останется больше ничего, ради чего стоило бы жить. Странствовать по миру в одиночестве – это, скорее, была стихия Томаса, а не Сайлента. Правильно однажды сказал Сэммюэл – героизм заложен в каждом из людей, и именно эта отличительная черта делает их такими особенными. Эльфы мудры, поэтому они не могут понять, как это рисковать всем ради чего-то совершенно необъяснимого и поверхностно глупого. Дворфы всегда были приучены действовать в одиночку, по принципу каждый сам за себя, они тоже не знают героизма. Гномы слишком расчетливы и трусливы, для того, чтобы совершать безрассудные поступки. С этой точки зрения люди были уникальны. Но это не всегда шло им на пользу. Как бы он не объяснял самому себе свои поступки, Сайлент все равно боялся. Он боялся идти в шахту и пытался скрыть свой страх от остальных.

Томас все еще был далек от приземленных мыслей. Все, что он делал, он делал просто потому, что так было надо. Он не знал, хотел ли он куда-то идти, не знал, зачем именно он поступал так или иначе. Приключения в Ханделе на какое-то время отвлекли его от сложных мыслей, он вошел в азарт, решая поставленные задачи и составляя планы, и, в конце концов, именно благодаря ему они трое остались живы и благополучно взяли то, что было нужно. Однако, в его мыслях по-прежнему не хватало собственной жизни, о которой он знал даже меньше, чем о жизнях людей, которые его окружали. Он был чернокнижником, он был ловким и умелым… Но он все еще не был Томасом.

Что касается Вилсона, в голове у священника царил абсолютный порядок. Конечно, его волновал успех предстоящей встречи с Эдвином. Но его волновала не вероятность гибели и не конкретные моменты подготовленного плана. Его беспокоило то, что он будет делать после этого. Со смертью ВанКлифа исчезнет главная цель жизни, а занятый мыслями о главаре «Дефиасов», он совершенно забыл о том, что нужно бы подумать и о будущем.

Священник совершенно не боялся. После той битвы, которую ему довелось не только повидать, а еще и принять в ней активное участие, он научился не бояться. Что-то поменялось в нем прямо там, вблизи горного разлома. Тогда он думал, что потерял лучшего друга, что его жизнь пошла наперекосяк. Но когда все закончилось, он смог четко увидеть свое будущее. Вилсон верил в судьбу. И он верил в то, что его судьбой было избавление планеты от еще одного источника зла, каковым являлся ВанКлиф. Возможность неудачи он даже не рассматривал.

Пока что все выходило как нельзя лучше. Именно сегодня сюда должны были прибыть два больших корабля, поэтому у охраны шахты было полно забот. Внизу ожидалась суета, на шахте было полно народу, и Сайлент, Вилсон и Томас искренне надеялись на то, что они легко смогут затеряться в толпе.

Уцелевший сарай, прячущий в себе вход в Голдмайнс, поблескивал светом восходящей луны. Вокруг было безветренно и абсолютно тихо. Нигде ничего не шевелилось, нигде не мелькали подозрительные тени, нигде не было других источников света. Даже богатый животный мир Вестстепа замер, как будто чего-то ожидая.

– Вот это здание, – прошептал Вилсон, показывая на сарай.

– Но зачем было его прятать? – удивился Сайлент. – Все равно, это ничего не меняет. Даже мы с легкостью узнали, как туда попасть.

– Дело не в том, что он спрятан, – сказал Томас, когда Вилсон уже было собирался что-то ответить. – Раньше входов было несколько, а теперь один, в который едва протиснутся несколько человек, – тихо объяснил он. – Неприступная подземная крепость. Туда невозможно войти без спроса, сколько бы людей у тебя ни было.

– А вход для кораблей?

– Водный вход. Без кораблей туда зайти невозможно. Для союзников удобно, для врагов – смертельная ловушка, – спокойно ответил Томас. – Все просчитано до мелочей.

– Тихо! – Вилсон махнул рукой.

Они замолчали и ближайшие пару минут не слышали ничего, кроме собственного дыхания.

– Что такое? – прошептал Сайлент. – Ты что-то слышал?

– Нет, пошли.

Они выпрямились и размеренным шагом пошли дальше. Шепот и остановка при подозрительных звуках уже просто вошли в привычку. И сегодня об этой привычке нужно было забыть.

– Заходим так, будто делали это уже сотню раз, – сказал Вилсон, когда они подошли к сараю. – Чувствуйте себя как дома, – он улыбнулся и первым сделал шаг по направлению к шахте.

Охрана встретила их, едва подошвы ботинок ступили на деревянный пол и издали почти неуловимый скрип. Магический свет, излучаемый их фонарями, был мягким и не бил в глаза. Сайлент не видел их лиц – они были скрыты под капюшонами. Их речь была резкой и холодной, будто они были не охранниками, а первыми людьми гильдии. Неужели такими здесь были все?

Они попросили ключ, Вилсон снял пропуск с шеи и плавным движением протянул его одному из людей. В руках охранника небольшой кусок платины стал излучать тусклое красное свечение. А когда его отдали Вилсону, отталкивающий красный сменился на приятный и успокаивающий зеленый.