Математик Боя. Жизнь сильнейшего - Blood_and_Tea
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— И ты хочешь послать сильнейшего своего подчиненного в Страну, из которой никто и никогда не возвращался? — Сенсома скептично выгнул бровь. — Я тронут столь высоким обо мне мнением господина Бога Шиноби, но ты явно что-то недоговариваешь.
— О, все лежит на поверхности, и я даже сказал об этом в самом начале, — Сарутоби обезоруживающе улыбнулся. — Страна Света дала нам разрешение ее изучить.
Сенсома помнил это, но ему было важно, чтобы друг сказал это сам. Точно. И без ненужных трактовок. Иногда Хирузен слишком увлекается всеми этими политическими играми, и даже ему, Математику Боя и Директору Академии приходится лавировать между хитростями и уловками старого друга, вместо того, чтобы нормально, по-человечески, поговорить.
Впрочем, Сенсома уже привык.
— Ладно, я понял — они не будут препятствовать нам в нашем изучении их земель, — Сенсома щелкнул пальцами. — Что означает, что всех шиноби, побывавших там до этого, они убирали сами. Или не убирали, а противились их там нахождению иначе. Неважно. А значит… они сильны.
— Замечательный мозговой штурм, — Хирузен саркастично хлопнул в ладоши. — Только учитывай одно «но», которое известно даже самым младшим ученикам в твоей Академии, дражайший Сенсома. В Стране Света. Нет. Шиноби.
О да, это был еще один из тех фактов, о которых знали все. Именно поэтому таинственный Континент был… очень странным местом. Шиноби хотели попасть туда, зная, что конкуренции им не будет, но терпели неудачу раз за разом, а потому хотели разгадать загадку еще сильнее. И, вместе с тем, зная, что других воинов-пользователей чакры в мире, кроме как в мире шиноби, нет, не так уж и рьяно стремились на Континент. Странное дело, но люди вообще странные существа.
Особенно те, кто может использовать чакру.
— У тебя есть хоть капля полезной и неизвестной никому информации, Хирузен? — Сенсома добавил в голос легкое укоризненное раздражение. — Пока что наш разговор, а точнее — выдача задания, выглядит пустой болтовней о сказке, которую великий Третий Хокаге разрешает мне потрогать. Неужели клан Сарутоби так мало знает о своих партнерах?
— О, отлично, ты заговорил как прожженный политик — щепотка пренебрежения, намек о трате времени и камень в огород моего клана, назначу-ка я тебя полноценным послом Страны Огня на Континенте, — Хирузен широко оскалился. — Или лучше сделать тебя послом всей троицы соблюдающих нейтралитет Великих Стран?
* * *
Аоки Учиха и Дато Хьюга безмолвно и бездвижно сидели в тайной нише, соединенной с кабинетом Хокаге. И пусть за их масками АНБУ глаз было не видно, каждый из них понимал, с какой неприязнью смотрит на него «напарник». Впрочем, назначение на должность личных телохранителей Третьего Хокаге не позволяло двум элитным джонинам вульгарно цапаться на рабочем месте, а потому неприязнь была только во взглядах и мыслях, но не в действиях и даже не в фразах.
Обычно шиноби АНБУ из кланов Хьюга и Учиха находились на потолке кабинета Хокаге под прикрытием хенге, но в некоторых случаях им приходилось отсиживаться в специальной нише. Случаи были редки и уникальны — такое происходило, когда Хокаге вел разговор о чем-то, чего нельзя было слышать даже самым верным бойцам, расписавшимся кровью на фуин-клятвах. При этом, вести такой разговор Хокаге мог лишь с теми, кому доверяет чуть больше, чем самому себе, а таких людей было… двое.
Конечно же Данзо Шимура — глава Корня и ближайший советник Хокаге. И Аоки и Дато друг друга не переваривали, но все равно сто из ста раз сходились во мнении, что Данзо-сама — страшный и неотвратимый как смерть. Мало того, что он лично был одним из сильнейших шиноби в мире, так еще и организация Корень, которой он руководил, внушала ужас и трепет всем, кто хоть что-то о ней знал. Аоки и Дато знали и всей душой надеялись никогда в нее не вступить. Иначе их взаимная и такая теплая неприязнь уйдет не только из взглядов, но даже и из мыслей.
Вторым человеком был Математик Боя, и многие из АНБУ и советников откровенно этого не понимали. Конечно, Сенсома, из молодого клана Томура, был великим воином, можно даже сказать — величайшим, а так же — другом Хокаге с самого детства. Но были в его биографии и темные пятна, такие как обучение у Мадары Учихи — Великого Отступника, и женитьба на Юки, взявшей фамилию мужа, но в девичестве бывшей Цубаки. Не те строки в личном деле, что делают его безупречным. Плюс ко всему — Биджу-Треххвостый, как и любой другой чакродемон, делающий владельца слегка… нестабильным. Но даже так, великому и доблестному Математику Боя можно простить многое, но люди не понимали, почему ему идет такое колоссальное доверие со стороны Хокаге в политических делах, в то время, как сам Математик Боя политики сторонится, как мирной жизни!
И, тем не менее, он внутри, а они снаружи…
Вдруг, вялые мысли телохранителей разогнал бешенный порыв чакры, такой, что им, при желании, можно было снести человека с ног! И его очаг был явно в кабинете Хокаге!
— Прием, нападение на господина Хокаге! — тут же активировал переговорную печать на плече Аоки.
Дато, в свою очередь, активировал Бьякуган и охнул:
— Эти двое… Там слишком много чакры — я не могу их разглядеть!
— Ну она хоть агрессивная? — рыкнул Аоки, подвигая Хьюгу плечом и уже выдавливая закрывающую нишу фанеру.
— Она чудовищная!
Двое телохранителей вывалились из своей ниши в самой спешной спешке и тут же подскочили к Хокаге! Вернее, попытались подскочить — сила чакры Хокаге и Математика Боя была так велика, что двое элитных джонинов лишь приблизились к ним на пару шагов, и дальнейшее продвижение было еще труднее.
Но главное было не это. Главным было то, как спокойно и даже дружелюбно смотрели друг на друга великие Боги Шиноби, давя все вокруг чакрой, жаждущей разрушать и уничтожать. Вот заскрипела трубка в руках Хокаге. Один короткий вздох, и невидимое давление, оказываемое на нее, спадает. Вот затрещали очки Математика Боя. Он лишь невозмутимо поправил их, и треск тут же остановился.
— Ты халтуришь, — заметил Хирузен.
— Ты даешь повод, — парировал Сенсома.
Аоки
