Предательство Борна - Эрик Ластбадер

Раскрыв сотовый телефон, Лернер набрал номер в Вашингтоне, не значащийся в телефонных справочниках. Он подождал, пока вызов пройдет через обычные коммутаторы, обеспечивающие безопасность. Наконец ему ответил знакомый голос:

– Привет, Мэтт.

– Привет, Джон. У меня есть для тебя кое-что интересное.

Джон Мюэллер рассмеялся:

– Все твои задания интересны, Мэтт.

И это было правдой. Лернер вкратце описал Анну Хельд, ввел Мюэллера в курс последних событий.

– Такое крутое развитие ситуации застало тебя врасплох, не так ли?

– Я ее недооценил, – признался Лернер. У них с Джоном не было секретов друг от друга. – Не повторяй мою ошибку.

– Понял. Я ею займусь.

– Джон, я не преувеличиваю. Эта сучка – серьезный противник. У нее есть ресурсы, о которых я даже не догадывался. Я никак не мог подумать, что она завалит Овертона. Но не предпринимай никаких шагов до тех пор, пока не переговоришь с министром. Это его игра, и ему решать, стоит ли бросать кости.

Доктор Павлина ждала его за цепочкой пунктов пограничного и таможенного контроля. Лернер об этом не задумывался, однако сейчас он поймал себя на том, что должен был догадаться сразу: такая фамилия может быть только у женщины. Сейчас она возглавляла одесское отделение ЦРУ. Женщина. Лернер мысленно взял на заметку – по возвращении в Вашингтон исправить это недоразумение.

Доктор Павлина оказалась довольно привлекательной особой, высокой, полногрудой, импозантной. Ее темные волосы уже были кое-где тронуты сединой, однако по лицу ей нельзя было дать больше сорока.

Они вышли из здания вокзала. На улице оказалось гораздо теплее, чем предполагал Лернер. Ему еще ни разу не приходилось бывать в Одессе. Он ожидал встретить здесь московскую погоду, с которой у него уже было несколько неприятных знакомств.

– Вам повезло, мистер Лернер, – сказала доктор Павлина, пока они пересекали улицу, направляясь к стоянке машин. – У меня только что был контакт с этим самым Борном, которого вам нужно разыскать. Предупреждаю сразу, контакт не прямой. Похоже, Борн ранен. Ножевое ранение в бок. Жизненно важные органы не задеты, но рана глубокая. Он потерял много крови.

– Откуда вам это известно, если вы с ним не встречались?

– К счастью, он здесь не один. С ним одна из наших. Сорайя Мор. Вчера ночью она пришла ко мне домой. По ее словам, Борн слишком серьезно ранен, чтобы сопровождать ее. Я дала ей антибиотики, швы и все такое.

– Где они?

– Сорайя не сказала, а я не стала спрашивать. Стандартная процедура.

– Жаль, – искренне произнес Лернер.

Ему захотелось узнать, какого черта здесь делает Сорайя Мор. Каким образом она проведала, что Борн в Одессе, если только ее не направил сюда Мартин Линдрос? Но зачем – Борн работает исключительно в одиночку… Это поручение не имеет смысла. Лернер многое дал бы, чтобы позвонить Линдросу и напрямую спросить его, но, разумеется, об этом не могло быть и речи. Присутствие его самого в Одессе являлось строжайшей тайной, о чем Старик дал ясно понять доктору Павлиной, когда предупреждал ее о прилете Лернера.

Они остановились перед новенькой серебристой «Шкодой Октавия», небольшим, но изящным универсалом. Доктор Павлина открыла двери, и они сели в машину.

– Директор ЦРУ лично распорядился оказывать вам всестороннее содействие. – Доктор Павлина выехала со стоянки, расплатилась на контроле. – Однако возникли новые обстоятельства. Похоже, Борна разыскивает украинская милиция по обвинению в убийстве четырех человек.

– Это означает, что ему необходимо как можно скорее и как можно более скрытно покинуть Одессу.

– Определенно, на его месте я бы поступила именно так. – Дождавшись удобного момента, она влилась в поток машин.

Лернер опытным взглядом осмотрелся вокруг.

– Одесса – город довольно большой. Не сомневаюсь, покинуть его можно разными путями.

– Естественно, – кивнула доктор Павлина. – Но для вашего человека открытыми остаются немногие. Например, в аэропорту дежурит милиция. Так что самолетом он воспользоваться не сможет.

– Не спешите с выводами. Этот тип – самый настоящий хамелеон, черт бы его побрал.

Перестроившись в левый ряд, доктор Павлина обогнала медленно тащившийся грузовик.

– Вы забываете о том, что он серьезно ранен. И милиции откуда-то это известно. Риск был бы слишком большим.

– В таком случае что же? – спросил Лернер. – Поезд, машина?

– Ни то и ни другое. По железной дороге он не сможет покинуть пределы Украины, а ехать на машине слишком долго и опасно – не надо забывать про дорожные посты. Опять же, его состояние тяжелое.

– То есть остается только море.

Доктор Павлина кивнула.

– Из Одессы ходит пассажирский паром в Стамбул, но только раз в неделю. До следующего рейса вашему человеку придется затаиться в какой-нибудь дыре еще на четыре дня. – Задумавшись, она прибавила скорость. – Главной жизненной силой Одессы является торговля. Каждый день десятки сухогрузов, танкеров и железнодорожных паромов выходят отсюда в самые разные страны: в Болгарию, Грузию, Турцию, на Кипр, в Египет. Меры безопасности относительно слабые. На мой взгляд, ваш человек остановится именно на этом.

– В таком случае нам нужно как можно скорее попасть в порт, – сказал Лернер, – иначе мы его наверняка упустим.

Евгений Федорович вошел на Привоз и направился прямиком в ряд, торгующий яйцами, не задержавшись, как обычно, чтобы покурить и поболтать со своими приятелями. Сегодня утром у него не было на это времени; у него не было времени ни на что, ему нужно было срочно уносить ноги из Одессы ко всем чертям.

Маруся, его помощница, с которой они на двоих снимали торговую точку, уже была на работе. Именно курятник Маруси поставлял яйца. А Евгений Федорович вложил в дело свой капитал.

– Меня никто не спрашивал? – поинтересовался он, заходя за прилавок.

Маруся вскрывала коробки с яйцами, разбирая их по размеру и цвету.

– Тихо, как на кладбище.

– Почему ты употребила это жуткое сравнение?

Услышав какие-то необычные интонации в его голосе, Маруся оторвалась от работы и посмотрела на него.

– Женя, в чем дело?

– Ни в чем. – Он принялся лихорадочно собирать свои вещи.

– Да? У тебя такое лицо, точно ты увидел солнце в полночь. – Она воткнула кулаки в дородные бедра. – И куда это ты намылился? Сегодня нам тут горбатиться с утра до самого вечера!

– У меня важное дело, – торопливо ответил Евгений Федорович.

Маруся преградила ему дорогу.

– Даже не надейся, что тебе удастся оставить меня здесь одну! У нас же с тобой соглашение.

– Позови своего брата, пусть он тебе поможет.

Маруся презрительно фыркнула:

– Мой брат идиот.

– В таком случае он просто создан для этой работы.

Лицо Маруси побагровело от злости, но Евгений Федорович грубо оттолкнул ее и вышел из-за прилавка. Оставив стычку с напарницей позади, он быстро пошел прочь, не обращая внимания на негодующие крики Маруси и удивленные взгляды других продавцов.

Сегодня утром по дороге на рынок Евгений Федорович получил леденящее кровь известие о том, что Богдан Ильич, пытавшийся заманить молдаванина Ильяса Воду в ловушку, расставленную террористом Фади, был убит в перестрелке. Самому Евгению щедро заплатили за то, чтобы он сыграл роль посредника и завел цель – в данном случае Воду – в указанное место. До звонка друга из милиции Евгений Федорович понятия не имел, что нужно Фади от Ильяса Воды. Он даже подумать не мог, что встреча завершится смертью нескольких человек. Но вот Богдан Ильич убит вместе с тремя людьми Фади и, что самое страшное, с сотрудником милиции.

Евгений Федорович прекрасно понимал, что, если кто-то попадется, его имя всплывет первым. А из всех жителей Одессы полномасштабное милицейское расследование нужно было ему меньше всех. Вся его жизнь определялась тем, что он держался в тени, не привлекая к себе никакого внимания. Как только его выхватит луч прожектора, он погиб.

Вот почему Евгений Федорович решил податься в бега, вот почему он вынужден был бросить все и перебраться на другое место, предпочтительно за пределы Украины. Естественно, в первую очередь ему пришел на ум Стамбул. Человек, который нанял его для этого проклятого дела, обитает в Стамбуле. Поскольку из разразившейся катастрофы Евгений единственный вышел живым, возможно, этот человек даст ему работу. Не было и речи о том, чтобы наведаться в тайники с наркотиками. Лучше полностью порвать с прошлым и начать все заново. В том поле деятельности, которое избрал для себя Евгений, Стамбул гораздо предпочтительнее всего остального, что пришло ему на ум, и до него рукой подать.

Евгений Федорович торопливо пробирался сквозь толпу, которая уже начинала собираться у входов на рынок. Его не покидало неприятное покалывание в затылке, как будто его уже взял в перекрестие прицела невидимый убийца.