Терранец - Алексей Садовский

– Отлично. – ответил я ему. – Только внутренний вид вызвал поначалу некоторый дискомфорт, но потом, когда одел его, возникло такое чувство, как будто оказался в лоне матери. Такая защищённость, уют и, как бы так выразиться, уверенность в собственных силах и поддержка, как будто ты маленький ребёнок и рядом с тобой стоит твоя мама, а ты собираешься совершить свой первый серьёзный шаг, но боишься, а она тебя уверяет, что ничего страшного не будет, иди не бойся. Даже снимать не хочется.

– А пока и нельзя. Внутренний вид только временный. На полную адаптацию скафандра необходимо три недели и снимать его крайне не рекомендуется. После полной адаптации внутренний вид придёт в норму и тогда вы будете видеть только бархатистую поверхность чёрного цвета. Поэтому, вам придётся потерпеть и походить в скафандрах. Хорошо?

– Хорошо. А ты почему такой запыханный?

– Ну-у…

– Не тяни, рассказывай! – проговорила Таниз. – С Аминой близко общались?

– Да. – рядом с нами появилась голограмма Амины. – Вы так увлекательно этим занимались, что мы с Аресом не смогли устоять и последовали вашему примеру.

– Так вы что, за нами подглядывали? – воскликнула Таниз.

– Немножко, только с самого начала. А потом и сами. Кх-м.

– Извращенцы. Ну и что с вами теперь делать, вуайеристы? Вы хоть остальным не показывали этого?

– Нет. Никто ничего не знает, все заняты делами согласно утверждённого расписания. Кстати, адмирал! Как продвигается изучение баз знаний?

– Всё, что изучил под разгоном в медкапсуле – ты знаешь. На остальное пока нет времени, как только разберусь с делами, так сразу залягу в капсулу на учёбу.

– А в фоновом режиме какая-нибудь база изучается?

– Нет. Она меня будет только отвлекать.

– Чтобы фоновый шум не отвлекал, изучи базу «нейросеть» в четвёртый ранг, настрой своего симбионта, и тогда фон будет проходить, не отвлекая своим шумом. Эта база у тебя закачана на нейросеть.

– Но погоди! Я уже учил базу о нейросетях.

– Нет. Та база даёт только общее описание о симбионтах, об управлении и общих настройках. А база «Нейросеть» предоставляет понимание функций, устройства, настройки и управления симбионтами различного направления. Она была составлена на основе знаний профессора нейро-моделирования био и нанотехнологий. Всего уровней у базы – семь, но для настройки и управления достаточно четырёх. Пока будете летать – поставь её в фон на изучение.

– Хорошо.

Мы с Таниз направились в ангар и, загрузив в буксир цилиндр Хранителя Борислава, вылетели в сторону Луны. Миссия на Луне ничем примечательным не запомнилась. Мы подлетели к небольшому кратеру на обратной стороне Луны, её ещё называют тёмной, который нам подсветил Борислав на тактическом дисплее. Посередине кратера открылся небольшой люк, из него поднялся постамент метровой высоты с отверстием по диаметру цилиндра. Мы установили цилиндр на постамент, и он погрузился в недра Луны. Люк закрылся, края обсыпались, и никаких следов не осталось. Если бы я своими глазами этого не видел, то ни за что не догадался бы о том, что внутри Луны имеются очень древние, но вполне рабочие установки. Радовало одно – я был первым землянином, который видел на Луне инопланетное рабочее оборудование.

– Ну что, летим дальше? На другую сторону астероидного пояса нам лететь сутки. Так как снимать скафандры не рекомендуется, поучим базы в основном режиме. Завалимся спать на всё время перелёта, а искин нас разбудит в случае чего.

– Хорошо. Я с тобой хоть на край света готова лететь.

Весь перелёт мы бессовестно продрыхли, изучая базы во сне. Наш покой охраняли пятьдесят штурмовых дроидов и Кевин, мой неизменный верный телохранитель. Виктор у меня спросил, почему я назвал его именно Кевином. А я просто люблю фильм «Телохранитель» с Кевином Костнером в главной роли, такой же верный и ответственный охранник. Вот и подвернулась возможность иметь рядом с собой такого телохрантеля, хоть и андроида.

При подлёте к первой отметке на нашей карте нас вывел из сна голос Кевина, сообщавший о приближении к намеченной цели.

– Что там? – спросила Таниз. – Видно что-нибудь?

– Пока ничего. – я вывел изображение приближающегося астероида на экран.

Астероид на вид ничем не отличался от своих товарищей, был такой же серый, с поблескивающими вкраплениями металла космический скиталец длиной около семи километров, весь испещрённый небольшими кратерами и туннелями. Его, как будто, короед погрыз, и если не знать о наличии на нём какого-то искусственного строения, то ни за что не догадаешься.

Неожиданно запищал сканер, сигнализирующий о том, что нас только что просканировали с астероида.

«Входящий запрос. Соединить?» – выдала сообщение Ада.

«Да» – ответил я, и перед глазами появилось изображение седоволосого старца.

– Я рад приветствовать потомков моих создателей. Я – Амон, искин аварийного узла связи расы Арии. Я находился в режиме ожидания 35 тысяч лет. Добро пожаловать.

На появившемся голографическом объёмном изображении астероида появилась пульсирующая отметка на обратной от нас стороне, указывающая путь нашему кораблю. Облетев астероид, мы увидели открывающийся перед нами чёрный провал, ведущий внутрь. Когда мы подлетали к провалу, то увидели, что его закрывает абсолютно чёрная, слегка колышущаяся, абсолютно непроницаемая пелена. Наш буксир свободно прошёл сквозь эту пелену, не испытав ни малейшего сопротивления. Как только носовая часть показалась с обратной стороны, на экранах мы увидели ярко освещённый ангар, хотя хвостовые камеры показывали сплошную темень.

– Это искажающее поле. – пришло сообщение от Ареса. – Когда мы покидали свою планету, учёные проводили исследования по его созданию. Я сумел связаться с Амоном при вашем приближении и обменяться с ним информационными пакетами. Получается интересная картина. Когда после крушения у меня отсутствовала возможность осуществлять контроль за окружающим пространством, спасаясь от всё ещё не прекращающихся нашествий арахнов на Терру прилетело множество кораблей с беженцами со множества планет. Там были представители и негроидной расы, и монголоидной, и азиаты. Такое разнообразие объясняется тем, что во время колонизаций планет происходила генетическая адаптация к природным условиям. Так же, среди беженцев были и представители аграфов и мзинов. Их преследовал незначительный флот арахнов. Когда все корабли прибыли в систему, то они смогли объединиться все вместе и дать отпор арахнам. В результате этой финальной битвы планета Арес понесла неисправимые повреждения, и её пришлось покинуть. Пригодной для жизни осталась только одна Терра. Также был безвозвратно утрачен почти весь межсистемный флот. Остался только один скоростной корвет и около полусотни внутрисистемных ботов. Решением большинства была создана база с аварийным передатчиком на тот случай, когда будет окончена война и удастся связаться с выжившими на других планетах. На станции у передатчика постоянно находилась дежурная группа, но ни одного вызова так и не поступило. Постепенно потомки выживших беженцев деградировали, утратив все технологии и знания, начались расовые разногласия, войны, окончившиеся расселением по планете. Только первые поселенцы, ассимилирующиеся с коренным населением, старались ни с кем не контактировать. Тщательно оберегаемая ими древняя установка, находящаяся на другом континенте, была вскрыта. Они не успели буквально считанные секунды до её запуска. Единственное, что им удалось сделать, так только то, чтобы разрушение не вышло за пределы планеты. В результате этого произошли смещения полюсов и планета перевернулась. Начался ледниковый период. Древний народ вынужден был начать своё переселение в более тёплые районы планеты. Всё прилетевшее население понесло наказание в виде многочисленных запретов. Со временем они скатились в каменный век, так как представители коренного населения смогли лишить их остатков знаний о различных технологиях. Прилетевшие не пожелали смириться с заслуженным наказанием и пошли войной на славян. Немногочисленные славяне дали отпор нападающим, затем ещё один, и ещё один. По прошествии веков уже никто не мог вспомнить истинную причину ненависти к славянам, но, тем не менее, продолжали идти войной против них. А база с тех пор и стоит законсервированной. В ангаре остались все корабли, кроме одного. Он оставался на планете и использовался для полётов дежурных операторов связи.