В объятиях невидимки - Алена Евгеньевна Кухоцковолец

Док решил потом во всем разобраться, он опустил оружие и побежал к капсуле.

– Римма разберись с отцом, – я замялась, – ну и матерью. Короче с обеими.

Погрузив с Доком Арину на взятые в капсуле носилки, мы быстро направились в корпус.

– Римма, действуй, – крикнула я девушке, с шрамом на лице и бросила рацию для связи с Кулаком. – По ту сторону ворот, ждет подмога. Расскажи всем правду.

Я видела, как Римма, схватила оружие и наставила, на корчащего от боли Старка. Мне хотелось верить, что она справится и сделает правильной выбор.

Глава 14

Цена жизни

Спустя шесть часов, в послеоперационную комнату вбежала Римма. Она великолепно разрулила ситуацию и напомнила Колограду, что она наследница Старка.

От прежней Риммы осталась лишь внешность. Наконец-то она вышла за свои рамки и решила действовать. Блеск в глазах, румянец на щеках и боевой дух. Римма объявила, что ее отец, давно перестал действовать в интересах страны, и она на законных правах прерывает эру его правления до прибытия верховных органов.

Натали находилась в тяжёлом состоянии, и Егор отдал приказ отступить. И, кажется, все было решено, но какие последствия врывались в нашу жизнь.

– Как она? – спросила Римма.

– Не знаю. Медики сделали все возможное.

Я вышла в коридор, и обнаружила подпиравшего стену Дока. Я подошла к нему и молча протянула найденную записку в подвале Марка.

– Думаю, на все вопросы, ответит Ваш брат, – сказала я.

Три дня были самими мучительным в моей жизни. Арина находилась между жизнью и смертью. Каждый раз, я дергалась от малейшего шума, находясь в ожидании, что моя подруга придёт себя.

Сегодня проснувшись в капсуле Риммы, я обнаружила, что нахожусь не одна. Возле меня сидел Егор. Я вскочила и потянула на себя простынь, чем вызвала у него улыбку.

– Твои черные, ажурные трусы, я уже видел.

– Что тебе нужно? – Возмутилась я, выдергивая простынь с под Егора.

– Лиса, я…– Он замялся, – завтра мне подключат кунг, и я уеду с Леграда. Я очень виноват перед тобой. Давать тебе надежду, было самой большой моей ошибкой, – Егор сделал свое любимое движение – взъерошил волосы. – Лиса, я правда, болен тобой, и иногда не могу контролировать свои симптомы болезни, что бы не навредить окружающим. Поэтому я так поступаю, завтра еду лечится.

Теперь улыбалась я. Вскользь взглянула на руку парня и увидела кунг, значит он сейчас там для видимости. Его признание остановило кровь в жилах.

– Его не запустили еще в базе, дали время, – заметив мой взгляд, снова объяснил Егор.

– Знаешь, первый раз слышу, что бы ее так называли, – и я вскочила с кушетки, прикрывшись серой простыню.

Реакция Егора была моментальной, он встал и схватил меня за руку. Притянул к себе и спросил:

– Кого ее?

Его рука скользнула по моем плече, а вторая коснулась оголенной спины. Он играл мной, как девочкой, хочу целую, не хочу – гоню, а я все вела себя, как кошечка.

– Любовь! – ответила я.

– Это не любовь, а наваждение. Это болезнь. Любовь – это когда все честно, когда на каждом шагу нет преград.

Я попыталась отстраниться, но его горячая рука не отпускала. Тогда сделав шаг к нему, не в силах сопротивляться, я поцеловала его в губы, и прошептала:

– Не мучай меня!

Руки Егора замерли в бездвижной невесомости. Что бы он ни говорил, я не смогу понять его не желание бороться за любовь, но этот факт не изменит моих чувств.

– Лиса, мой кунг сегодня даёт шанс быть счастливым. Не прогоняй меня, – первый раз в его голосе слышалась, просьба, а не приказ, – я говорю тебе правду. У нас нет будущего, но есть это мгновение.

Я подняла плечи, прилизалась к нему и расслабила мышцы. Простыня слетела вниз. Теперь на мне было лишь нижнее белье, чёрного цвета. Дыхание Егора участились еще больше, когда я сняла с него белую футболку. Горячие участки тела соприкоснулись, мешая мне здраво мыслить. Я собрала всю волю в кулак, поцеловала Егора в губы и поправила бретельку лифчика.

– Уходи! Не хочу заразиться, – и, отодвинув его, сказала громко, немного с криком, – твоей трусостью!

Я развернулась и наткнулась на смотревшую, на нас Римму.

– Прости, я вошла пару секунд назад и хотела уйти, – оправдывалась девушка.

Мне было все равно, что она видела и что слышала. Хотела быстрее сбежать с этой атмосферы, еще б минуту и Егор мог превратиться в грушу для битья. Я не получила ожидаемого наслаждения от мести Егору, а лишь расшевелила свои чувства в очередной раз.

– Ничего, все нормально.

– Арина пришла в себя, – объявила Римма, когда я пыталась пройти мимо нее.

Я помчалась в палату, но не успела открыть дверь, как меня остановил доктор Арины. Он принял человеческий облик и сложил руки на груди:

– Боюсь, я Вас расстрою, – заговорил он сиплым голосом, который не сочетался с его молодым возрастом. – Ваша подруга не сможет ходить. То, что она вышла с комы, не даёт огромных надежд, и даже если она выкарабкается, то навсегда останется инвалидом, – врач с виноватым выражением лица покинул меня, оставив наедине с шоком.

Тихонько приоткрыв дверь в палату Арины, я увидела Марка. Теперь его плечо всегда будет хранить воспоминания о последних событиях. Памятью станет шрам от осколка стекла. Этот всегда ухоженный мужчина выглядело устало, его синяки под глазами, громко заявляли об отсутствии сна, а блестящие красные глаза, кричали о боле.

Арина лежала с открытыми глазами, и, не смотря на пережившие события, выглядела красавицей. Увидев меня, она попыталась улыбнуться и попросила Марка выйти.

– Привет, – сказала я, взяв ее руку.

– Это правда на счет Дока? – не церемонясь, спросила Арина, немного протягивая слова.

Я протянула ей письмо, найденное в подвале Марка.

– Назовите девочку Ариной. Дата рождения: 20.01.2020, – прочла Арина вслух.

– Посмотри на букву «А». Я еще, когда первый раз оказалась в Колограде, запомнила эту крючковатую букву Старка. Тогда он писал Алиса. К тому же в истории Дока, была зима. Ты должна была родиться зимой. Сопоставив все, я на 99% была уверена, что Док твой отец.

– Значит, я не была выброшена, как ненужная вещь своим родителям?

– Марк, стал для тебя всем миром.