Иллюзии - Кэтрин Стоун

Фрэнсис заметила блеснувшую сталь – это Лэнс одним прыжком перемахнул через сундук. Найджел уклонился. Он оставил свою трость со шпагой у двери, а пистолеты лежали в кармане камзола, висевшего в углу комнаты. Лэнс всем телом навалился на более рослого противника, и они упали на пол.

– Найджел! – крикнула Фрэнсис. – У него нож!

Но Найджелу удалось каким-то образом высвободиться и вскочить на ноги. Перепрыгнув через другой сундук, он прислонился к стене.

– Ради всего святого, Лэнс!

– Если больше некому отомстить за Катрин, это сделаю я! – Перехватив нож левой рукой, Лэнс двинулся на Найджела. Темные глаза встретились с голубыми. Найджел не пошевелился, когда Лэнс дал ему пощечину. – Вы не откажете мне в удовлетворении, милорд?

На щеке Найджела проступили красные следы пальцев, но он заставил себя улыбнуться.

– Не думаю, Лэнс, что это очень разумная затея – драться на дуэли. Мы гости во вражеской столице. Фуше, подобно Веллингтону, считает дуэли бессмысленными.

Лэнс вновь схватил нож правой рукой.

– В таком случае я просто убью тебя.

Он поднял руку и нанес удар, целясь точно в сердце.

Найджел уклонился, прокатился по полу, а затем вскочил на ноги, выхватив из сапога свой нож.

– «И тогда грех будет поражен, словно вол, а порок упадет, как теленок с перерезанным горлом».

Лэнс пристально посмотрел на него и усмехнулся. Светлые волосы на его лбу потемнели от пота.

– Значит, у тебя есть нож. Я так и думал.

Найджел тихим насмешливым голосом продолжал цитировать:

– «Он снимет кожу с наших врагов, чтобы сделать из нее одежды».

Лэнс разбил о стену маленький туалетный столик и схватил его ножку, чтобы использовать ее в качестве дубинки. Найджел успел отскочить от опускавшегося на его голову дерева, но в этот момент нож Лэнса полоснул по его правой руке, разрезав белый батист и оставив кровавую полосу.

Фрэнсис видела в Индии, как английские офицеры упражнялись в фехтовании. Это происходило еще до того, как они с отцом отправились в свое последнее путешествие в горы. Это было красивое и благородное зрелище, напоминающее смертельно опасный танец и имевшее свои странные, но строгие правила. Здесь же все было совершенно по-другому. Фрэнсис дрожала, вжавшись в оконный проем. От страха к горлу подступала тошнота. Здесь веяло дыханием смерти.

Найджел перехватил нож левой рукой. Его кровоточащая правая рука безжизненно повисла. Лэнс вновь перешел в наступление, яростно нанося удары дававшей ему некоторое преимущество ножкой стола. Они дрались, взмокнув от пота и тяжело дыша, топча разбросанные бумаги, ломая мебель и переворачивая чемоданы. С рычанием противники упали на пол и катались среди обломков и мусора. Грязь и пыль покрывали их лица, руки, белые рубашки и черные сапоги. В конечном итоге Лэнс оказался наверху. Тяжело дыша, он сидел на бедрах Найджела, и его ангельское лицо исказили ярость и боль. Он прижал раненую руку Найджела ножкой стола и наступил ногой на запястье его другой руки.

Найджел смотрел на него со странным безразличием.

– Это единственное, что я не могу отдать тебе, Лэнс.

Залитое слезами лицо Лэнса внезапно скривилось. Фрэнсис пришел на память один рисунок, который она видела в Индии. Там были изображены любовники в момент наивысшего наслаждения, которое было таким острым, что больше походило на боль.

– Я ненавижу тебя! – выдохнул Лэнс и занес нож. Его рука описала дугу над шапкой белокурых волос, и он со всей силой направил клинок в сердце Найджела.

Глава 14

Послышался скрежет стали о сталь. Найджел выгнулся, освободил раненую руку и перехватил ею нож. Его окровавленная рука метнулась подобно молнии. Стальной клинок отразил удар. Нож противника отлетел в сторону, а Найджел двинул носком сапога по локтю Лэнса. Приглушенно вскрикнув, Лэнс рванулся в сторону, пытаясь дотянуться до ножа. Найджел мгновенно бросился на него. Они катались по полу, пуская в ход все, что только возможно: колени, локти, ноги. Лэнс тоже был упорным бойцом, прошедшим хорошую школу.

Наконец Лэнсу удалось добраться до ножа. Он присел, изготовившись к прыжку. Найджел сделал обманное движение. Стараясь достать его, Лэнс споткнулся о разбитый столик и на мгновение потерял равновесие. Найджел поймал его запястье, припечатал его ладонь к стене и нанес безжалостный удар в пах. Со сдавленным криком Лэнс выронил нож и, всхлипывая, скорчился на полу.

Найджел шумно дышал, удары сердца гулко отдавались у него в ушах.

– Ты же знаешь, что я не предавал ее, Лэнс. Это безумие.

– Тогда кто? – Лэнс смотрел на него сквозь пелену слез и пыли. – Кто, черт побери, сделал это?

– Не знаю. Господи, я не знаю! Но мне точно известно одно: все эти бумаги – фальшивка. Это была ловушка.

Лэнс пристально вглядывался в его лицо. Он все еще хватал ртом воздух.

– Ловушка?

– Просто еще один дьявольский поворот винта, вот и все. Разве ты не видишь во всем этом систему? Какими бы грязными ни были мои руки, я не предавал Катрин, и ты это знаешь. Ты ставишь себя в дурацкое положение, черт побери.

Лэнс, морщась, поднялся на ноги.

– С самого начала мне от тебя нужно было только уважение, и ничего больше. Ты мне можешь дать хотя бы это?

Найджел попятился. Он был весь в крови и пыли. Как, черт возьми, все это должно было подействовать на Фрэнсис?

– Ради всего святого, ты можешь хотя бы на время заняться своими чувствами! Иди домой, Лэнс.

Лэнс подобрал свой камзол и шляпу и, пошатываясь, вышел из комнаты.

Фрэнсис отвернулась. Она выглядела такой хрупкой и ранимой. Изящная линия ее плеч и талии казалась необыкновенно нежной – символ красоты и благородства, всего того, что нуждается в защите. Найджел не находил в себе сил принести извинения или прикоснуться к девушке.

Наконец он заговорил. Честно и прямо.

– Мне жаль, что вы были вынуждены присутствовать при этой сцене.

– Оставьте меня одну, – ответила Фрэнсис.

Кровь стекала по его предплечью, оставляя причудливые узоры на кисти руки.

– С самой первой нашей встречи, Фрэнсис, мне нечего вам предложить, кроме извинений. Мне очень жаль, Фрэнсис. Я прошу прощения за все… за все это проклятое дело, в которое я вас втянул. Вы могли бы не… О, черт бы его побрал!

Она повернулась и с отчаянием взглянула ему в лицо.

– Вы довели Лэнса до грани безумия! Зачем? Зачем вы это делаете?

У него больше не было сил скрывать свою горечь.

– А вы не думаете, что Лэнс сам должен определять свою судьбу?

Ее дыхание тоже участилось. Шелковые одежды на ее груди трепетали в такт взволнованному дыханию.

– Боже мой! Вы все одинаковы. У вас за пазухой всегда камень, а за плечами – смерть. Я больше этого не вынесу!