Перебежчик - Алексей Вячеславович Зубков

Громова» навещали с облавой высшие инстанции и специализированные отделы. Благодаря саду и реке, некоторым фигурантам иногда удавалось сбежать. Остальные показывали документы и оставались на месте.

Все бы стало совсем хорошо, если бы криминальный элемент не вступал в конфликты друг с другом, отчего на территории появлялись убитые и раненые. И если бы там раз в два-три года не устраивали пожаров, отчего дом, несмотря на постоянные ремонтные работы, не становился ближе к окончательной сдаче в эксплуатацию. Умышленных поджогов не отмечалось ни разу, а вот по пьяни и по глупости дом периодически горел.

Сначала Уинстон и Колоб сдали парней в военкомат на Большой Монетной, чтобы те по пути не передумали. Оттуда до улицы Академика Павлова примерно полчаса пешком. Как раз достаточно, чтобы протрезветь.

Примерно посередине пути перед ними остановилась патрульная милицейская машина.

— Предъявите документы, — сказал сержант.

Колоб и Уинстон достали подозрительно свежие паспорта.

— Что у вас в кармане? — спросил сержант Уинстона.

— Патроны для нагана и карта укреплений советской стороны, — честно ответил за него Колоб.

В подозрительно оттопыренном кармане действительно лежал заряженный наган и туристическая карта города с Петропавловской крепостью.

— А у вас что? — сержант повернулся к Колобу, — Куда идете?

В не менее подозрительно оттопыренном кармане Колоба скрывался тяжелый ТТ. А шли они на Академика Павлова, и сержант точно знал, по какому там адресу могли принимать подобных гостей по ночам. Колоб нахмурился. Если оказать сопротивление, то можно вообще все планы похерить, и на сейчас, и на потом.

— Ваше благородие, пожалуйста, оставьте в покое моего экскурсовода, — сказал Уинстон, понадеявшись, что он правильно поймал неписаные правила общения в культурной столице.

— Вашего… экскурсовода? — суровое «благородие» удивленно посмотрело на барина в дорогом костюме, который говорил с заметным европейским акцентом.

— Разве можно сказать, что видел Ленинград, если не видел его белой ночью?

— Белой ночью тут может быть опасно белому человеку. А черной — даже и черному, — пошутил сержант.

— Если ходить одному.

— Как вы нашли такого надежного ночного экскурсовода?

— В очереди за паспортами. У вас принято знакомиться в очередях.

Новенькие паспорта у обоих, одинаковый запах дорогого коньяка. Да, совместная прогулка таких непохожих людей весьма похожа на экскурсию. Если найти общий язык с этим здоровяком, то с ним по ночному городу ходить не страшно.

— Шрам у вас интересный.

— Снайпер.

— Не вылезай из окопа, не совершай ошибку, — продекламировал милиционер.

— Снайпер, как фотограф. Снимет, глядя на улыбку, — продолжил Колоб за англичанина, плохо знакомого с русским фольклором.

— Япошек били?

— Так точно.

Сержант вернул документы, отдал честь, сел в машину и уехал.

— Ты молодец, на базаре съехал — выдохнул Колоб, — И костюм пригодился. Прямо как настоящий шпион.

Подходили к Даче Громова дворами. Ночью улица просматривается слишком далеко. Она, конечно, и поперек просматривается, но вдоль улицы видно намного дальше. Забор, приоткрытые декоративные ворота. Чтобы войти в здание, надо пересечь асфальтированный дворик, в котором стоит одинокий старый автомобиль. Хорошо, что преступники не выставляют часовых. Сюда выходит столько окон, что гостей можно заметить еще на подходе.

Входя во двор, Колоб вынул из кармана бритвенное лезвие, разломал его пополам и положил половинки в рот.

— Зачем это? — спросил Уинстон.

— Плевать в глаза.

— И попадаешь?

— Чтобы четко в глаз, так не всегда. Но в харю точно прилетит, и не заметить нельзя.

У входа в дом достали оружие. С хозяев станется встретить гостей со стволами в руках.

Высокие двери не заперты. Но скрипят. Сейчас весь дом узнал, что кто-то пришел. За дверью неосвещенный холл с высоким потолком. Высокие окна дают возможность разглядеть проходы посередине, а у стен громоздится то мебель, то стройматериалы, то мешки с мусором. Впереди широкая лестница в несколько ступенек, ведущая к арке, подсвеченной с той стороны электрической лампой.

В арке появился человеческий силуэт.

— Кто такие, с чем пожаловали?

— От Сандро к Тарану, — сказал Колоб, не останавливаясь.

— Обзовись.

— Колоб.

Силуэт вскинул руку, но Колоб уже ступил на лестницу и направил на него свой ТТ.

— Побазарим?

За аркой находился большой зал, и так неплохо освещенный через высокие окна. Посередине зала стоял стол, за которым три человека играли в карты. На столе горела настольная лампа.

Встречавший вернулся за стол. Он хотел напугать гостей всего-навсего ножом.

— Ты случайно не Колоб? — спросил один из сидевших за столом.

— Колоб. Мне чисто побазарить. Предъявлять не буду.

— Не будет он. Не ты, случайно, Мики зеленым сдал?

— Не я.

— Отвечаешь?

— Отвечаю. Где Таран?

— Пушку убери. Оба уберите. Кто с тобой?

— Винни, — на ходу придумал погоняло Колоб, — Не местный, наших раскладов не знает.

Игроки переглянулись, один из них встал и вышел. Колоб демонстративно сел на его место. Уинстон взял свободный стул, отошел в тень штабеля ящиков, стоявшего вплотную к стене с окнами, что напротив арки, и сел на стул задом наперед, чтобы не иметь за спиной дверей, окон и проходов. Наган он не вернул в боковой карман, а оставил взведенным, сунул во внутренний левый и легко смог бы достать его лежавшей на спинке стула правой рукой.

Из недр большого темного дома вышли два человека. Посыльный и, наверное, искомый Таран. Поскольку англичанин не знал, что погоняло когда-то очень давно произошло от фамилии Таранькин, он даже удивился, чем похож на осадное орудие этот мелкий, тощий, кашляющий и подволакивающий ноги преступник.

— Здравствуй, Колоб, — сказал Таран, не подавая руки, и сел за свободную сторону стола напротив арки и слева от Колоба, спиной и правым боком к Уинстону.

— Здравствуй, Таран, — сказал Колоб, не вставая.

После чего они заговорили на фене. Двое оставшихся за столом людей Тарана в разговоре не участвовали, а только поддакивали, когда Таран показывал, что ему нужна поддержка. Посыльный сел на корточки в арке, ведущей к выходу.

Уинстон не понимал ни слова. Поэтому он вместо того, чтобы прислушиваться к разговору, смотрел по сторонам и прислушивался к посторонним звукам.

Стоящие часы два раза в сутки покажут точное время. А в жизни может сложиться ситуация, когда жизненное кредо, рекомендуемое Большим Братом, пойдет на пользу. «Незнание-сила». Благодаря незнанию русского уголовного сленга Уинстон выиграл раунд до его начала. Он услышал врага первым, потому что непонятный диалог не отвлекал внимание.

Какой-то человек подкрадывался слева на четвереньках или на корточках, скрываясь в тени беспорядочно расставленных предметов и бесшумно ступая не то мягкими подошвами, не то носками. Его выдало только хриплое дыхание курильщика. Уинстон напрягся и сдвинул руку ближе к револьверу. Один из сидевших за столом смотрел