Возвращение оборотней - Галина Черная

Профессор гордо задрал хвост и не удостоил меня ответом. В принципе я в нем особо и не нуждалась. Очень надеюсь, что на крышу полезет мой муж, а я буду стоять на стреме и кукарекать, если увижу что-нибудь подозрительное. Хотя, конечно, мяуканье у меня лучше получается, но наш зануда наверняка потом запилит упреками: не тот тон, не там смысловые акценты и вообще кошка из меня самая никудышная…

Мы перешли мост Риальто через Гранд-канале, где днем стояли менялы, сбагривая богатым, но легкомысленным туристам фальшивые флорины и дукаты. Дом графа нас вполне устроил: трехэтажный, с множеством лепных барельефов, бордюрчиков и даже несколько статуй в стиле ню, – короче, есть за что уцепиться.

– Да, высоко тут карабкаться, – безрадостно заметила я, думая, насколько прочно прикреплены к месту эти наяды и атланты.

– Всего три этажа, – пристыдил меня командор, вытаскивая снаряжение из своей сумки, в моей были только лом и фонарики. – У меня с собой «кошки», влезем быстро.

– А мне «кошку»? – жалобно спросил агент 013.

– Ты что, боишься испортить маникюр? – съязвила я, поиграв на игре слов. – Тебя кошки ждут по возвращении домой как награда!

Увы, он легко отказался от всех потенциальных наград и, кажется, даже был согласен на понижение в звании, причина та же – боязнь высоты. Мы только-только собрались поцапаться еще и по этому поводу, как вдруг скрипнула входная дверь и из дома вышел мужчина. Насвистывая что-то бравурное, он шел в нашу сторону легкой походкой свободного от всяких обязательств человека. Мы прижались к стене под аркой.

– Не окликай его, – ревниво попросил Алекс, видя, что именно это я и собираюсь сделать.

– Мне кажется, он нам пригодится, вспомни, что сказал Цветочный человек. Вдруг он знает про карту?

– А ты уверена, что, вместо того чтобы рассказать тебе все тайны, он не поднимет шум, защищая интересы своего ордена? – логично возразил Профессор. – Однако его походка, кажется, кого-то мне отдаленно напоминает…

Когда человек проходил мимо, Алекс выступил вперед, схватил его за руку и резко дернув, затащил в наше укрытие:

– Тише, не кричи, это мы.

– И не собирался кричать, – улыбнулся Джакомо Казанова. – Вижу, вы тут по делу? А я как раз направлялся к вам.

– Ну да, зачем, интересно? – ревниво спросил мой муж. – Надеюсь, не для того, чтобы исполнить очередную серенаду?

– О нет, моя челюсть мне дороже, а два зуба так еще и шатаются… Я хотел сказать, что больше не являюсь членом ордена Скрывающих Лицо, сразу после дуэли я отправился сюда к Массимо и вышел из братства. Я хочу спасти мою Венецию и готов помочь вам, – смешливым шепотом сообщил Казанова.

– Что-то я ему не верю, – засомневался кот. – Из этого ордена что, так легко выйти? Разве для этого не надо собирать совет из великих должностных лиц капитула?

– Опять вы путаете нас с масонами. Нет, здесь все проще, достаточно прийти домой к Искуснику Скрывающему, главе нашего ордена графу Массимо, и сказать: «В усердии – все!» После чего он перевернет твою маску на затылок, заберет у тебя перстень и на прощанье плюнет тебе в спину. Последнее, конечно, немного неприятно, но ведь не смертельно, как вы понимаете. Я действительно не знаю, где находится Маска Смерти, но зато в курсе местонахождения карты, которая указывает путь.

– Ладно, я готов помириться и взять назад свой вызов, – великодушно поклонился агент 013.

– Ох, я и забыл, что ты меня вызывал на дуэль, извини, – искренне покаялся венецианец.

– Хорошо, ты в команде. Но запомни, эта женщина моя жена – и не вздумай к ней приближаться ближе чем на девять с половиной ярдов, поэтому все свое держи в руках, – в очередной раз предупредил Алекс.

Казанова слегка обиделся, но аристократично сдержался:

– Если вы позволите, я перейду к делу. Карта у графа в кабинете, в железном секретере стиля позднего рококо, который он использует под сейф. Шестое окно на третьем этаже. Я вас здесь подожду на страже, а если кого вдруг увижу, пропою:

Камин погас, а дров уж нету,Но мерзнуть я тебе не дам…Моей любовию согрета,Что берегу я лишь для дам!

– Может, что-нибудь другое? – взмолилась я, изображая, что меня уже тошнит от этой итальянской попсы. Командор тоже предпочитал более уравновешенную музыку…

– А знаете, мне нравится, тут даже некая поэзия присутствует, – неожиданно высказался Профессор, мечтательно добавив: – В детстве я сочинял похожие песенки, что-то… сейчас припомню… тирьям и это… пам-пам!

– Фу-у-у!

– Нет времени на разговоры, за дело, – скомандовал Алекс. Он прицелился и выстрелил из широкодульного пистолета – вверх взвилась стальная «кошка», унося за собой тонкий, но прочный синтетический канат. Вэк… значит, лезть все-таки придется нам всем.

– Ты ему доверяешь, командор? – спросил привязанный к поясу моего мужа кот, когда мы уже карабкались по стене. Пока набережная была пустынна, но в любой момент мог кто-нибудь появиться, надо спешить.

– Ну как тебе сказать, напарник… Почему-то да. А еще я не вижу иного способа от него отделаться.

Мы с трудом влезли на крышу. То есть я бы на нее и не влезла, но Алекс подал мне руку и втянул к себе. Пока все шло хорошо. Мы наверху, никто не брякнулся, и главное – снизу до сих пор никто не разразился пением – моим напряженным нервам вполне хватило бы еще пары куплетов, чтобы броситься вниз самой…

Все то время, пока командор алмазом вырезал стекло, кот дрожал всеми шерстинками на покатом подоконнике в пятнадцати метрах над землей, вцепившись когтями в нижнюю планку деревянной рамы. Распахнув окно, мы так и оставили его открытым, комната, судя по обстановке, действительно была кабинетом, но не ловушку ли нам готовит Казанова? Дело в том, что шкафа было два…

– И какой из них нам нужен?!

У стены рядышком, в лунном освещении, стояли два практически одинаковых секретера в виде шкафов с крышками, оба запертые, и ключи из замков, к сожалению, не торчали.

– Какой из этих двух позднее рококо? Ну-ка, кто тут из нас троих крутой знаток искусства эпохи Возрождения? – Я посмотрела на смущенного Профессора. – Хотя постой, уверена, что это тот, на котором побольше финтифлюшек.

– Наконец-то ты начала использовать мозги, – облегченно выдохнул кот.

Шкаф пришлось вскрывать ломиком, хорошо, что в те времена не было сигнализаций, но скрежет металла тоже мог перебудить весь дом. Мой муж справился с задачей на уровне профессионального «медвежатника».

– Уф, кажется, никто не услышал. Когда ты первый раз саданул по дверце ломом, я подумала: все… Не успеем и до окна добежать, как нас заметут, словно лис в курятнике.

Внутри секретера лежал сложенный вчетверо вожделенный кусок пергамента. Алекс быстро его развернул, все так – карта!

В тот же момент дверь распахнулась от хорошего пинка – и в комнату влетел пузатый мужик в белой ночной рубашке и колпаке, почти как у кота, только помпон размером побольше. На ногах у него были тапочки с кисточками, а в руках мушкетон с воронкообразным дулом. Щетинистые усы его гневно топорщились, а маленькие глазки полыхали грозовыми разрядами.

– Проклятые ворюги, я вам головы снесу! – разъяренно вскричал он. – Сдавайтесь!

– Ой нет, мы только на минутку, слегка ошиблись окошком. Гуляли по крышам, записывали кошачий фольклор. Одного певуна даже взяли с собой, вот, самый толстый…

– А я говорю, стойте, стрелять буду! – не поверил он.

– Не надо! – величественно отмахнулась я. – Раз вы такой неотесанный мужлан, мы сами выбросимся вниз, и, если ушибемся, пусть это будет на вашей разжиревшей совести!

С этими словами я, не торопясь, прошла к окну, спокойно уцепилась за трос, висящий снаружи, и плавно соскользнула вниз. Все прошло гладко, как в кино. И главное – никакого страха высоты! Вот что значит хороший стимул в виде взведенного мушкетона.

Но мои агенты почему-то замешкались, из окна послышался выстрел, громкий, как вчерашний салют. Подбежал встревоженный Казанова:

– Все ли в порядке с моими друзьями? Карта у вас?

Я посмотрела на него подозрительно, но времени разбираться не было, там кто-то застрелен. Слава богу, еще через мгновение в окне показался Алекс. Я облегченно выдохнула, все-таки лучше пожертвовать котом, чем мужем. Но счастье не приходит одно, следом из окна появилась и толстая попа Профессора, он взгромоздился командору на загривок, и через пару секунд они почти бесшумно опустились рядом со мной. Я без слов бросилась на шею любимого, он быстро меня обнял, и мы все нырнули в темный переулок.

– Как там Массимо, – тревожно спросил бывший член ордена. – Вы его не убили?

– Граф отделался легкой контузией от своего же меткого выстрела в люстру, она свалилась ему на ногу, – сухо ответил командор. – Скорее всего, он вызвал охранников.

Мы не бежали, просто чтобы не привлекать внимания, но шли довольно быстрым шагом, и сердце от волнения почти выпрыгивало из груди.