Ветеран - Фредерик Форсайт

Гарри Полфри растерянно заморгал, затем одобрительно кивнул:

— Правильно сделал, Саймон. Молодец. Мало ли на свете сумасшедших. Я этим займусь. А теперь что касается подносов для завтраков…

Он проводил взглядом молодого человека, мельком отметив, как плотно обтягивают форменные брюки его ладный округлый зад. Он работал со многими стюардами, со многими из них успел переспать, но этот молодой парнишка просто супер!.. Возможно, в Хитроу… Тут он взглянул на конверт, снова нахмурился, решил, что надо его вскрыть, затем передумал, поднялся по лестнице и постучал в дверь пилотской кабины.

Стук был чистой формальностью. Шеф обслуживающего персонала имеет право заходить в кабину летчиков когда угодно. И Полфри вошел. Первый помощник командира корабля сидел в кресле слева и всматривался в огоньки побережья, к которому они подлетали. Капитана Фэллона видно не было. Полфри постучал в дверь кубрика.

Тридцать секунд спустя Адриан Фэллон отворил ее и пригладил взлохмаченные седеющие волосы.

— Гарри?…

— Тут что-то странное, шеф. Кто-то оставил вот этот конвертик на камбузе в средней секции, сунул между двумя чашками кофе. Никто не заметил, кто это был. Анонимное письмо, так я полагаю.

И он протянул конверт.

В животе у Адриана Фэллона похолодело. За тридцать лет работы на компанию он ни разу не сталкивался ни со случаем угона, ни с сообщением о том, что на борт подложена бомба. Бог миловал. Но нескольким его коллегам довелось испытать это. Кошмарная ситуация! Похоже, что настал и его черед. Он вскрыл конверт и, присев на краешек койки, начал читать.

«Капитан, извините, что не могу подписаться под этим посланием, но ни в коем случае не хочу быть вовлеченным в эту историю. Тем не менее, будучи добропорядочным и сознательным гражданином, считаю своим долгом сообщить вам о том, чему стал свидетелем. Двое пассажиров вели себя подозрительно и странно, и никакого логического объяснения я такому поведению найти не мог».

Далее в письме в деталях описывалось, что именно видел его автор и почему это показалось ему странным и подозрительным. Завершал письмо следующий пассаж:

«Ни в коем случае не хочу показаться паникером и навлечь на вас излишние хлопоты и неприятности, но эти двое явно договаривались о чем-то предосудительном. О чем, как мне кажется, следует уведомить власти на самом высоком уровне».

«Вот самонадеянный осел, — подумал Фэллон. — Какие еще власти?… Ну разве что таможенное и акцизное управление Ее Величества королевы…» Однако Фэллону претило шпионить за пассажирами своего корабля. И он передал письмо Гарри Полфри. Тот прочитал его и многозначительно поджал губы.

— Полуночное свидание двух любовников? — предположил он.

Фэллон знал о Гарри Полфри, и тот знал, что он знает. Так что слова капитан подбирал с особым тщанием.

— Ничто не указывает на то, что они любовники. К тому же, где, как не в Бангкоке, они могли познакомиться? Так почему бы не назначить свидание прямо в Хитроу, по прилете? К чему встречаться ночью у двери туалета, в который ни один из них даже не пытался зайти? Черт побери, Гарри! Тащи сюда список пассажиров, и быстро!

Полфри кинулся выполнять распоряжение, а Фэллон причесался перед зеркалом, разгладил ладонями измятую сорочку и спросил у своего помощника:

— Где мы сейчас?

— Приближаемся к берегу Греции. Что-то случилось, Адриан?

— Надеюсь, что нет.

Полфри вернулся со списком. Место 3C принадлежало некоему Кевину Доновану.

— Ну а тот, другой? Элегантный?

— Кажется, я его видел, — сказал Полфри. — Первый класс, место под номером 2К, — он зашелестел списком. — Зарегистрирован под именем Хьюго Сеймур.

— Давай все же убедимся, прежде чем что-то предпринимать, — сказал капитан. — Ступай и проверь незаметно оба класса, и первый, и туристический. Погляди, не торчат ли из-под одеяла ноги в кремовых шелковых брюках. Погляди в гардеробной, не висит ли там такой же пиджак.

Полфри кивнул и отправился выполнять новое задание. Фэллон позвонил и заказал себе чашку крепкого черного кофе, а потом стал проверять новые данные по полету.

Система автоматизированного управления полетом, приведенная в действие девять часов тому назад, заверила его, что борт «один-ноль» ни на йоту не отклонился от заданного курса, что летят они пока по расписанию, что уже пролетают над Грецией, а следовательно, до времени приземления в Хитроу осталось четыре часа. Сейчас по лондонскому 2:20 ночи, а по греческому — 3:20, но за бортом тьма, как в колодце. Внизу, через разрывы в облаках, мерцают редкие огоньки, зато звезды на небе сверкают ярко.

Адриан Фэллон был наделен не меньшей гражданской совестливостью, чем незнакомый ему пассажир-анонимщик из туристического класса. Но на нем лежала ответственность, и он не знал, как лучше поступить. Ничто в записке не указывало, что его команда в опасности, а раз так, то первой естественной реакцией было проигнорировать это послание вовсе.

Проблема в том, что при Ассоциации британских авиапилотов, сокращенно АБАП, существовал комитет безопасности, и он был его вице-председателем. И если в Хитроу действительно что-то обнаружат, если кто-то из этих пассажиров, Сеймур или Донован, будет заподозрен полицией или таможней в каком-либо серьезном нарушении, а потом в ассоциации узнают о том, что его предупреждали о подозрительном поведении этих пассажиров, а он ничего не предпринял, то объяснить подобное поведение будет сложно. Куда ни кинь, везде клин. И вот, когда самолет пересек границу Греции, он принял решение. Гарри Полфри видел записку, не говоря уже о ее авторе, «сознательном гражданине», а стало быть, если хотя бы один из них проболтается в Хитроу, распустит слух, кто тогда прикроет его задницу? Так что лучше уж перестраховаться. И он решил передать по радио предупреждение. Ни в коем случае не паникерское, и не в таможенно-акцизный комитет, но в свою компанию, дежурному офицеру, который, зевая и борясь со сном, несет сейчас ночную службу в Хитроу.

Сообщение, направленное по открытому каналу, услышит половина пилотов, летящих сейчас в Лондон, а таковых могло набраться с добрую дюжину. С тем же успехом можно дать объявление в «Таймс». Но у самолетов Британских авиалиний существовал свой закрытый канал под названием СКИВС.

Система коммуникаций, связи и информации для воздушных судов позволяла ему передать это сообщение в Хитроу с соблюдением конфиденциальности. Главное, сбагрить с рук эту проблему, а там будь что будет.

Вернулся Гарри Полфри. «Хьюго Сеймур, — подтвердил он, — ни малейших сомнений». — «Что ж, прекрасно», — сказал Фэллон и отправил краткое сообщение. В этот момент они пролетали над Белградом.