Арифмоман - Александр Рудазов

— День Бриллиантового Тигра тысяча пятьсот четырнадцатого года, — флегматично произнес Эйхгорн в диктофон. — Местное время — пятый закатный час. Нахожусь в великом халифате Нбойлех, ближайший крупный населенный пункт — Ибудун. Наблюдаю чрезвычайно крупное, агрессивно настроенное и стремительно приближающееся животное. Полагаю, что мне [цензура].

Чудовище догнало Эйхгорна в считаные минуты. Длиннющее тулово описало дугу, отрезая жертве все пути к бегству, а передняя часть приблизилась к ней вплотную.

Это существо действительно выглядело гигантской многоножкой. Сегментарное тело, сотни сравнительно коротких суставчатых ног, пара огромных холодных глаз и жвала-клешни, растущие по бокам страшной пасти. Лоснящаяся черная шкура выделялась на фоне песка, как тропическая птица на снегу.

Судя по всему, маскировочный окрас этой твари попросту не требовался. К своей добыче она явно не подкрадывалась, а просто догоняла. Что же до природных врагов… хотел бы Эйхгорн увидеть хищника, опасного для этого монстра!

Правда, Эйхгорна он пока не ел. Мелко перебирая бесчисленными ногами, гигант замкнул кольцо, разверз пасть, обдав жертву непереносимой вонью, и сухо прощелкал:

— Ты человекхкх?..

Вот это действительно стало сюрпризом. Оно… оно разумно?!

— Человек, — медленно кивнул Эйхгорн. — А ты кто?

— А ты что, сам не видишь? Я тысяченог. Меня зовут Ах-Мес-Соо-Тхтхка-Ди. Какхкх зовутхтх тебя?

— Исидор.

— Смешное имя, — без всякого выражение произнесло чудовище. — И одежда смешная. Какхкх у волшебника. Ты что, волшебникхкх?

— Нет. Но кирпичей я тут наколдовал, — признался Эйхгорн. — Это ты погрыз мой самолет?

— Самолетхтх?.. Ты имеешь в виду эту смешную железную штуку? Да, я. Из нее смешно пахло. Что ты делаешь в моих владениях, человекхкх?

— Я не знал, что это твои владения. Я думал, что это просто… пустыня.

— Пустыня. Моя пустыня. Та часть, что отхтхсюда и до зеленого озера, и до великихх камней, и до небольшого разлома, и до западной границы — это все мое. Севернее — владения дяди Мо-Кхкхпа-Отхтх-А-Коо. Восточнее — владения мамы. Южнее — владения красавицы Су-Пхари-Оро-Тонко-Да. А здесь — мое.

Эйхгорн снова медленно кивнул. Итак, тысяченоги поделили всю нбойлехскую пустыню на личные зоны. Причем зоны очень большие, что неудивительно. Очевидно, что гигантские многоножки — хищники, а с дичью в пустыне скудно. По всей видимости, эти великаны крайне немногочисленны, раз уж Эйхгорн шел по барханам несколько дней, и вот только сегодня повстречал одного из них.

— Я могу тебе чем-то помочь, или мне можно идти? — осторожно спросил Эйхгорн.

— Нетхтх, человекхкх, ты никуда не пойдешь, — издал сухое шипение тысяченог. — Ты ходишь по моей земле. Всякое животхтхное, что ходитхтх по моей земле, принадлежитхтх мне.

— Но я не животное, — возразил Эйхгорн. — Я человек.

— Человекхкх — это тоже животхтхное.

Эйхгорн посмотрел снулым взглядом. Угораздило же его наткнуться на чудовище, разбирающееся в биологии.

— Однако древние священные законы тысяченогов запхпхрещаютхтх есть обладателей разума, — неохотно сказал монстр. — Если ты им обладаешь, я отхтхпущу тебя, человекхкх.

— Обладаю, — поспешил заявить Эйхгорн. — Вот, гляди, я говорю, я ношу одежду.

— Не аргументы, — презрительно фыркнул тысяченог. — Кхкхто угодно можетхтх скхкхладывать звуки в слова — это легко. А одежда — пхпхризнак глупости, а не разума. Ты видишь на мне одежду, человекхкх?

— Тогда какие же доказательства тебе требуются?

— Те, что мы тхтхребуем отхтх всякого животхтхного, — издевательски прощелкал тысяченог. — Пересчитай мои ноги.

— Пересчитать твои ноги?.. — недоверчиво повторил Эйхгорн.

— Именно. Пересчитай. Ошибешься — значит, ты не умеющее считатхтхь животхтхное, и тебя можно съесть. Назовешь точное число — я тебя отпущу. Это древняя тхтхрадиция тысяченогов — мы милостивы и добры, поэтому всегда даем еде шанс спастись.

— А если я откажусь? — полюбопытствовал Эйхгорн.

— Попробуй, — подался вперед тысяченог.

Его жвала-клешни скрестились, точно ножницы. Они явно могли рассечь человека одним движением. Кошмарная харя глядела на Эйхгорна пустыми глазами-плошками.

Эйхгорн понял, что выбора у него нет. Сопротивляться бессмысленно — разве человек одолеет тварь такого размера? Без пулемета — точно нет. Убежать тоже не получится — монстр бегает гораздо быстрее.

Остается сделать то, чего он хочет, и надеяться, что это не просто злая шутка, призванная стать аперитивом перед обедом.

Тысяченог оказался невероятно длинным. Даже не восемьдесят метров, а все восемьдесят пять. Пока Эйхгорн медленно шагал от головы к хвосту, он стоял неподвижно, лишь слегка покачиваясь из стороны в сторону. Его ужасные жвалы чуть заметно подрагивали.

Кому-то может показаться, что сосчитать чьи-то там ноги — задачка плевая. Но на самом деле это сложнее, чем кажется. Ног сотни, они совершенно одинаковые, и обсчитаться довольно легко. Переводя взгляд, можно запросто пропустить одну или какую-то посчитать дважды. Если бы это было не так, тысяченоги точно не давали бы своим жертвам шанса спастись.

Однако Эйхгорн, с детства страдающий арифмоманией, привык подсчитывать все и вся. Ошибиться ему не грозило, поэтому он особо не нервничал.

С правой стороны он насчитал пятьсот восемь ног. Если рассуждать логически, всего их должно быть вдвое больше — тысяча шестнадцать. Но что-то останавливало Эйхгорна от объявления такого итога. Он рассматривал жуткую морду гигантской многоножки, глядел в черные непроницаемые глаза… и в конце концов решил потратить еще немного времени и пересчитать левые ноги вручную.

Через три минуты он возблагодарил свою интуицию. У тысяченога не хватало сто сорок второй левой ноги. На ее месте зияла прореха — незаметная издалека, но сразу видная, если подойти поближе.

— Тысяча пятнадцать, — наконец объявил Эйхгорн.

— Ты уверен в своем отхтхвете, человекхкх? — спросил тысяченог.

Как и все прежние реплики, эта звучала сухо и безжизненно, словно треск помех в радиоприемнике. Но Эйхгорну показалось, что на сей раз в голосе тысяченога проступает досада.

— Уверен, — кивнул он.

— Кхкхкхкх!.. — зашипел монстр.

— Я могу идти? — осведомился Эйхгорн.

Он не сомневался в правильности подсчета.

— Можешь, — крайне неохотно ответил тысяченог. — Ты доказал свою разумность, человекхкх. Но я очень надеюсь, что тебе встхтхретитхтхся дядя Мо-Кхкхпа-Отхтх-А-Коо. Его ноги еще никхкхто не смог сосчитать правильно.

— Почему? — удивился Эйхгорн.

— А он всегда несколько штукхкх загибаетхтх под брюхо. Такая у него смешная шутхтхка…

Глава 34

По счастью, Эйхгорн не встретился с дядей Мо-Кпа-От-А-Коо. Памятуя, что тот бродит к северу от владений Ах-Мес-Соо-Тка-Ди, он специально взял немного к югу. Ему вполне хватило знакомства с одним тысяченогом.

Впрочем, до края пустыни оставалось уже недалеко. И в этих землях она была уже далеко не столь безжизненной. Песка становилось меньше, все чаще попадалась растительность, представители фауны, а порой и люди. Правда, неизменно большими группами — и одинокому Эйхгорну они сильно удивлялись.

На исходе второго дня он присоединился к попутному каравану. Вооруженный до зубов, тот следовал в Ибудун из Маленьких Королевств — по самому краешку дюн, держась обжитой местности.

Как поведал Эйхгорну один из купцов, вглубь пустыни люди ходят редко. Во-первых, там нечего делать — путешествовать и возить грузы удобнее водой. Во-вторых, тысяченоги. Проклятые тысяченоги, настоящий бич нбойлехских песков.

Нужно быть очень везучим, чтобы пересечь их из конца в конец, ни разу не столкнувшись с этими чудовищами. Либо передвигаться в многочисленной, хорошо вооруженной компании — таких тысяченоги сами благоразумно избегают.

Оказалось, что эти страшные хищники действительно предоставляют каждой жертве шанс спастись, правильно пересчитав их ноги. Но далеко не всем это удается так же легко, как Эйхгорну. Обсчитаться действительно проще простого, а попытка только одна.

С этим караваном Эйхгорн совершил последнюю, уже ничем не примечательную часть пути, и в четвертом полуденном часу дня Бамбукового Волка вступил в тень Ибудуна.

Да, этот город оказался больше Альбруина. Намного больше. На целые порядки больше. Раскинувшийся на просторе, он мог поспорить с земными городами-миллионерами. Не с такими, понятно, гигантами, как Москва или Питер, но с Казанью или Челябинском — вполне. А ведь даже Париж во времена средневековья был меньше раз этак в пять.

Чего стоила одна крепостная стена — добрых двадцати метров высотой, возведенная из огромных глыб и архитектурой похожая на ту пирамиду, что Эйхгорн видел в пустыне. Эта коричневая громада охватывала город полукругом — от берега до берега — и видна была задолго до того, как караван до нее дошел.