Отражение Улле - Александр Марков

- Ну это вы, дяденьки, слишком. Зья.

Эйле уже не держала ее. Ляма сама висела на ее шее и дрыгала ножками. А Эйле была бледна, как покойница.

Потом заговорили дети на стенах. Большинство, плача, просили убить их. Но были и такие, кто бормотал нечто совсем иное...

- Еще! Еще! Убейте их! - пыхтели те, кто висел ближе к концу зала. А самые последние, у дальней стены, извивались, закатывали глаза и стонали не так, как стонут от боли, а совсем иначе, и шептали: - Ах... Ну зачем... Кто теперь вырвет мне ноготь... Надавит мне вот здесь... пожалуйста... еще...

Эти безумцы были изуродованы больше всех.

- Тозе комата сяся, - сказала Ляма. Орми, Эйле и ядозубы с воем кинулись к задней двери, зажимая уши и стараясь не глядеть по сторонам. У Кулу тряслись руки. Он долго не мог попасть менхурьей ладошкой в темный кружок. Наконец дверь захлопнулась позади них. Снова они стояли в кольцевом коридоре - на этот раз поперечник кольца вряд ли превышал полмили.

- Скоро середина, - сказал Барг.

Орми заметил, что яйцо Клыкача потяжелело да вдобавок еще и разогрелось.

- Приближаемся, - пробормотал Орми. - Знать бы только к чему.

- Зачем марбианам эти дети, Граги, уроки добра? - подал голос Барг. Ничего не понимаю... Ну, захотели потешиться - тешьтесь, но добру-то зачем детей учить перед этим?

- Что же тут непонятного, - буркнул Орми. - Они копят зло в накопителях, чтобы потом пустить время вспять. А если детей перед пытками научить добру - или хотя бы тому, что эти твари считают добром, - зла получается больше.

- Не надо разговаривать, - пробормотала Эйле странным, сдавленным голосом. - Скорее вперед. Опасность рядом. Кто-то смотрит на нас...

- А сто вы исете? - перебила ее Ляма.

- Крыс вареных. - Кулу пересек коридор и открыл дверь на другой стороне.

- Нет, ну плавда!

- Замолчи!

Эйле вдруг пошатнулась и упала. Орми помог ей подняться. Ляма так и не отцепилась от ее шеи, а во время падения успела перебраться на спину.

- Послушай, девочка, Эйле устала. Давай теперь я тебя понесу.

- Не-а. Я на тете поеду.

- Орми, Эйле! Давайте скорей, выродки вы несчастные!

Эйле, слегка пошатываясь, добрела до двери и вошла туда вслед за ядозубами. Орми нес оба ружья. Он захлопнул за собой дверь и огляделся.

Этот зал был побольше прежних. Каменный пол кончался в десятке шагов от двери, дальше шел пол ледяной. Потолок же становился ледяным уже в трех локтях от входа. Орми быстро сообразил, что к чему. Дуль-Куг, очевидно, имел форму диска, одним краем врезанного в толщу горного склона, а другим в Великий ледник.

Здесь было холодно. Серый свет лился из многочисленных круглых дыр в ледяном потолке - вероятно, сквозных или почти сквозных колодцев, высверленных во льду. Повсюду в зале лежали аккуратно сложенные кучи странных мертвых существ. Огромные щетинистые четырехлапые пауки, зеленые карлики с точеными лицами, гигантские летучие мыши, завернувшиеся в тонкие крылья, плоские десятирукие чудовища, отдаленно напоминавшие змееногов, и другие, ни на что уже не похожие твари.

- Марбиане! - воскликнул Орми. - Хотя нет, скорее запасные тела марбиан. Это хранилище тел.

- А не порубить ли нам их к змееножьей матери? - сказал Кулу. Каково-то им будет без тел жить!

- Дело говоришь, вождь! - Хлу обнажил меч и, крякнув, разрубил одним махом двух зеленых карликов.

- Ишь ты, как растекаются!

- А сто вы все-таки исете? - спросила Ляма. Эйле с трудом открыла рот и пробормотала:

- Снимите... ее... с меня...

- Что вы ищете? - взвизгнула Ляма.

Ядозубы остервенело рубили мертвых чудовищ. Вдруг Эйле со стоном упала на каменный пол. Орми нагнулся к ней, без труда расцепил Лямины ручонки, поднял малышку... и остолбенел: он держал в руках окоченевший трупик.

Орми все понял. За долю секунды в его голове пронеслось все, что он слышал и знал о марбианах, о том, как они мгновенно переселяются в новые тела, старые же при этом падают замертво. Ляма - оборотень! Марбианин в теле ребенка пытался выведать их планы. И он сумел одурачить даже Эйле!

- Оборотень! - закричал Орми - Ляма - марбианин! Берегитесь, сейчас может ожить любое из этих тел!

И тут же что-то обвило его и сдавило так, что затрещали кости, - ни вздохнуть, ни шевельнуться, локти вонзились в ребра. Сначала Орми видел только толстое серое щупальце, дважды обернувшееся вокруг его тела. Потом ноги оторвались от пола, его развернуло в воздухе, и Орми встретился взглядом с огромной плоской тварью, полурастекшейся, как соплянка, по земле, с многочисленными мутными глазами по всей спине - или лбу, понять было трудно. Глаза плавали под прозрачной кожей, собираясь кучками напротив щупалец. А щупалец у твари хватило на всех, кто без спроса явился в хранилище тел, и все они - Эйле, Кулу, Барг и Хлу - точно так же беспомощно висели в воздухе, не в силах даже пискнуть.

Под щупальцами раскрылась беззубая пасть сажени в две шириной, и голос - мощный, грозный, насмешливый - прогрохотал громче любых выстрелов:

- Ну как, дяденьки, тетеньки? Будем говорить или нет? Что ищете, твари поганые?!

Глава 13

ВЛАСТЕЛИН ВРЕМЕНИ

- Вон там, среди скал, мелькнула спина большой двухвостой крысы, сказал Аш. Он стоял на снегу, ноги в грубых обмотках из козьего меха, и зябко кутался в прозрачный крысиный плащ. Он указывал на восток, туда, где громоздились изломанные утесы, похожие на костяные шипы вмерзшего в лед дракона.

- Мамонт? - удивленно переспросил Энки. - Что ему делать в горах?

- Это, наверное, один из тех двух мамонтов, по следу которых мы идем, - сказал Аги.

- Но мы-то думали, что они везут гуганян в Дуль-Куг.

- Мамонт, должно быть, поджидает хозяев, - сказал Элгар. - А хозяева уже внизу. Вход где-то рядом.

Пройдя еще десяток миль по мамонтовому следу, они увидели провал во льду и клубы пара над ним. Возле самого отверстия Аш опустился на четвереньки и носом коснулся снега.

- О счастье, - пробормотал он. - Аш возвращается в благословенную землю. Человеку не место в высшем коридоре. Но теперь-то мы спасены. Пусть духи зла сами мерзнут в своем проклятом мире, где нет стен и пол выгнут наружу!

- Эта земля, под которую мы сейчас спустимся, вовсе не благословенна, Аш, - сказал Элгар. - Боюсь, она покажется тебе еще менее уютной и доброй, чем поверхность.

Аш только улыбнулся в ответ. Энки начал спускаться, за ним все остальные. В самом конце лестницы, перед последним поворотом, Энки споткнулся о менхурий труп.

- Это еще что за... - начал Энки, но Аги зажал ему ладонью рот.

- Тс-с! - Аги нагнулся к менхуру и отодрал от его шеи приклеенную железную пластинку с двумя бугорками. Аги дотронулся до одного из бугорков, и вдруг пластинка заговорила - очень тихо и голосом каким-то нечеловеческим, гукающим, но вполне разборчиво.