Подчинись нам - Алекса Адлер

Я и прежде порой ощущала себя в их руках ценной игрушкой, с которой хозяева могут сделать всё, что захотят. Но только теперь поняла, как сильно они сдерживались. Только сейчас они получили возможность делать со мной то, чего хотят на самом деле. И это пугает.

Но изменилось не только то, как они обращаются со мной.

Что-то изменилось во мне самой. Словно тот ритуал открыл какую-то тёмную порочную сторону меня.

Да, мне страшно. Я боюсь их силы, боюсь, что не будут теперь щадить, что навредят, потеряв контроль. Но вместе с тем… это дико, безумно, но я хочу им принадлежать. Хочу узнать, каково это уже без боли от потери девственности. Не на полу в ритуальном круге.

Мне хочется чего-то другого, названия чему я пока не знаю…

И неведомо получу ли.

В купальнях халат с меня слетает в мгновенье ока. А дальше меня просто ставят в коленно-локтевую на высокую скамейку. Которая тут же, кажется, ещё выше становится, вырастая из пола. Я слышу позади шорох одежды. По моей женской плоти грубоватой лаской пробегаются длинные жёсткие пальцы, распределяя влагу. Проникают внутрь, проверяя.  

На лопатки властно ложится ладонь, заставляя лечь грудью на гладкую прохладную поверхность скамьи. И почти сразу к лону прижимается горячая твёрдая головка, продавливаясь внутрь. Всё ещё непривычно. Немного больно. Дискомфортно.

Застонав, я зажмуриваюсь, хватаясь за края скамейки. Часто дышу, изо всех сил пытаясь расслабиться. 

– Такая тугая, – хрипит мой тёмный хозяин, продолжая нанизывать меня на себя. Неумолимо и беспощадно. Словно по обнажённым нервам электрическим проводом ведёт. Заставляя дрожать от болезненного удовольствия, покорно принимая его вторжение. 

Толчок, и он внутри.

Ох, как же его много-о-о. Выдержать бы. 

Гортанно вскрикнув, я до ломоты прогибаюсь в пояснице. И получается, что неосознанно открываюсь ему ещё больше. Ловя ртом воздух, чувствую, как он проникает глубже.

Са-оир даёт мне лишь пару секунд на то, чтобы привыкнуть к этой пугающей всепоглощающей наполненности. Подаётся назад и, ухватившись за бёдра, с рычанием толкается снова. И снова. Размашисто. Сильно и так глубоко, что почти больно.

И тут в моих волосах смыкается жёсткая хватка, заставляя поднять голову. Взгляд утопает в голодной тьме глаз А-атона. Где он был до этого, я как-то упустила из виду.

– Тебе нравится принимать в себе моего брата? – интересуется, рассматривая меня с каким-то почти плотоядным интересом.

– Да-а-а, – выдыхаю гортанно, чувствуя, как наращивает темп Са-оир. И кажется, будто даже кости плавятся от пылающего в моей крови пламени. Если я сгорю, сами будут виноваты.

– А меня хочешь?

– Да-а-а, – всхлипываю, закатывая глаза.

– Послушная. И сладкая, – усмехается А-атон, облизывая губы. Поднимается, отпуская мои волосы. И принимается неспешно раздеваться.

У меня на глазах... Такой нереально-красивый. Чуждой, но уже привычной для меня хищной красотой. 

Са-оир перехватывает меня под грудью, поднимая. Прижимает к себе спиной, продолжая вколачиваться в моё тело. Удерживая одной рукой за талию, второй обхватывает мою шею. Не настолько сильно, чтобы придушить. Но достаточно, чтобы моя уязвимость и беззащитность перед ним острым осознанием вспыхнула в сознании, толкая меня за край.

Перед глазами пляшут разноцветные пятна, и сознание меркнет от запредельных ощущений. 

Беспомощно взмахнув руками, я выгибаюсь, крича. 

Но мои запястья тут же перехватывает А-атон.

Затуманенными глазами я наблюдаю, как он, уже полностью обнажённый, садится передо мной верхом на скамейку. Заставляет ухватиться обеими руками за его плечи. И смотря мне в глаза накрывает мою грудь обеими ладонями. С таким предвкушающим видом, будто к любимому лакомству приступает. 

Обводит большими пальцами ноющие соски. Прихватывает их, больно сжимая. И эти крохотные вспышки боли, огненными ручейками стекают вниз, умножая моё наслаждение. 

А-атон поднимает мои груди, сводя их вместе. И, хищно усмехнувшись, склоняется, принимаясь терзать чувствительную плоть губами, языком, острыми зубами... Пируя и играясь. 

А-а-а-а! О божечки.

Задохнувшись, закусываю губу теряя разум окончательно. Глаза сами собой закрываются. Я растворяюсь в этом безумии. В жёстких толчках твёрдой плоти во мне, нагнетающих ревущее пламя, готовое поглотить мой мир без остатка. В болезненно-сладкой ласке мужского рта на моей груди. 

Кажется, что ещё чуть-чуть и я просто не выдержу, так много ощущений. Так много невозможно-острого удовольствия. И последние рванные и особенно сильные движения Са-оира уже встречаю беспрерывным криком, содрогаясь всем телом на его пульсирующем члене.

Но мне не дают ни секунды на то, чтобы прийти в себя. Один брат покидает моё тело, а второй тут же дёргает на себя. Целует жёстко, опуская спиной на скамью. Разводит мои ноги, накрывая меня собой. И без промедлений врывается в моё тело, взрывая в моём сознании очередную сверхновую.

– Теперь кричи для меня, Лина, – рычит, начиная двигаться.