Повелитель Теней (СИ) - Фрост Ника

Но прошли годы, таир эна Ланабэль. Тысячи лет. Вы не изменились. Зато мы — да. С каждым прожитым годом мы всё больше понимаем, какая ответственность, с полученной нами силой, лежит на наших плечах.

Ты прекрасно понимаешь, что я знаю, о чем думаешь ты… Разве я не знаю, о чем думают другие? Всё, как и всегда. О выгоде для себя. Для своих близких. Для своего народа. Преклоняя колени, часть из них мысленно в тот же миг проклинали меня. Кто-то из-за испытываемого страха. Кто-то ещё по какой-то причине…

Но я более не испытываю гнева. Раздражение, недоумение, презрение и грусть — вот что меня охватывает в такие моменты. Я мог выражать чувства будучи в чужом теле: Повелителя Теней или твоего… учителя. Однако сейчас, когда я тот, кто я на самом деле есть, подобным, даже мимолетным, чувствам более нет места…

Хаш’шатх понес самые большие потери. Остался без правителя. Нет, я не стану вновь Повелителем…

— Чем им не нравится Зориана? — зло хмыкнув, я наконец-то перевернулась на другой бок, чтобы увидеть лицо Шадара. — Я ведь её привела обратно: залечила раны, и её душа очень рвалась в живой мир, несмотря на все её слова и заверения.

Его ладонь легла мне на щеку, а Шадар мне мягко улыбнулся.

— На всех война накладывает свой отпечаток. Твоя душа мечется между мирами живых и мертвых. Твоё сердце болит от того, что ты увидела, перенесла, и от осознания, что ты не смогла спасти всех. И сейчас ты не можешь заполнить пустоту, образовавшуюся там. Мы, мой цветок, не можем спасти всех. Мы не Боги. И чувству вины тоже нет места в наших сердцах. Как и пустоте. Она несёт в себе только зло. Тьму, пожирающую свет и оставляющую незаживающие раны… Зориана тоже прошла через множество испытаний. И больше она не считает, что достойна встать во главе… И я понимаю её. Она молода и испытанный ужас…

— А я… Я… — я замолчала, не зная, зачем, вообще, перебила его и что хотела сказать. Не хотела я, чтобы он меня пожалел. Я тоже испытала тот же, а может, и больший ужас, держалась до последнего, отдала всю себя… Нет, не этого. Или…

— А ты, моя драгоценная таир эна Ланабэль, сильнее их всех вместе взятых. И сейчас тебе не нужны ободряющие слова. Ты и так знаешь, что сделала. И не ждешь почестей. Сейчас ты просто ищешь себя, чем заполнить образовавшуюся пустоту в своем, ставшем ещё больше, огромном добром сердце. Не пускай Тьму внутрь. Не омрачай ею свет. Для многих ты стала ярким лучом, который разгонял мрак, заставлял их верить все это время в будущее. Идти вперед. Не сдаваться. Увидь прекрасное вокруг, мой цветок, моя любимая Лана. Найди успокоение в моих словах, в том, что именно ты, а не мы с братьями, дала этому миру надежду на светлое будущее. Ты озарила его своим светом. Надеждой. Верой. И любовью…

Склонившись, Шадар нежно поцеловал меня в лоб:

— А я… Я тоже тянусь к твоем свету. И, раз у нас есть с тобой здесь немного времени, давай попробуем сделать этот мир ещё немножечко лучше. Забудь про тьму в их сердцах и помыслах. Помни, свет всегда побеждает. И в их сердцах не только зло, а куда больше чистого и светлого. Запомни, за горизонтом всегда светит солнце, даже если мы его не видим. А ещё я хочу, чтобы каждый новый день для меня начинался с улыбки. С твоей улыбки. И я тоже буду улыбаться тебе… Ведь и во мраке найдется место свету. Особенно твоему…

Тогда я не понимала смысл его слов. Я не желала заполнять «светом» пустоту. Не осознавала я, что от меня хочет Шадар. Зачем собирается помогать тем, кто должен сам себе помочь. Сам, наконец-то, о себе позаботиться. Нельзя перекладывать постоянно обязанности и ответственность на других!..

И Шадар, зная, о чем я думаю, добавил:

— Уже завтра к вечеру, обещаю, ты всё поймешь, таир эна Ланабэль.

Я думала, он ошибается. Потому как пустота была со мной всю ночь. Утром, когда я открыла глаза. Потом, когда ко мне пришли друзья. И когда я пошла на улицу, не в состоянии оставаться одной в слишком большой и пустой для меня комнате: Шадар ушёл, сказав, что ему нужно отлучиться по делам.

Но в итоге он оказался абсолютно прав…

Боги всё-таки никогда не ошибаются. Наверное, потому, что не имеют права на ошибку. Или, может, потому, что они куда умнее и мудрее нас.

Глава 45. Свет есть всегда

Я уже несколько часов бродила по саду Академии, где сейчас, возможно, кроме меня, никого и не было. По крайней мере, я за всё это время никого не встретила. Думаю, все обычные люди желали отдохнуть с друзьями, родными. Отметить триумф победы и разделить этот миг с ними. Вновь крепко обнять их, на что многие и не рассчитывали: они успели с ними попрощаться, когда их глаза тускнели, сердца останавливались, а души уходили за грань.

Снова подняв взгляд и посмотрев на безоблачное, но теряющее краски небо из-за медленно наступающей ночи, я вздохнула.

Я могла отправиться куда угодно. В любой уголок этого мира. Но я везде была чужой. Мне нигде не было места.

К огромному сожалению, даже для друзей я стала уже не той Ланой, которую они некогда знали и повстречали в Академии. Я ощущала их робость и затаённый страх глубоко внутри передо мной. И не Шадар, что находился рядом, тому был причиной. Именно я…

Я ещё тогда, три года назад, ощутила некую отчужденность, когда Шадар изменил меня. Однако не заостряла на этом внимание, старалась этого не замечать. Я вела себя так же, улыбалась всегда в ответ, смеялась. А сейчас, видя их улыбки, находясь в их объятиях ощущала, как они становились всё дальше и дальше от меня…

И пустота внутри всё больше и больше разрасталась. И, увы, там не стремился появиться свет. Как и говорил Шадар, там всё сильнее сгущалась Тьма. Непроглядная. Жуткая. И, как бы я не старалась думать о хорошем, злость всё сильнее бурлила во мне. Я вспоминала потухшие глаза товарищей, которых не смогла спасти, и ярость не на Отродий, а не тех, кто бросил нас, кто отказался помочь, охватывала всю меня. Думая о тех, кто трусливо убежал с поля боя, бросив своих друзей, я желала найти их, притащить на поляну, чтобы они всё сами увидели, посмотрели на трупы… ощутили всю мою боль, ту, что я впитала в себя, вытаскивая с того света мертвых, оживляя их.

Опустив голову, я посмотрела на ладонь, что не стала сразу же заживлять и на которой теперь был виден огромный уродливый шрам от шипа Отродия. Я желала оставить эту метку, чтобы она всегда была мне напоминанием о дне потерь, дне моей скорби. Всей боли и страданиях, что прошли через меня…

Прижав руку к сердцу, что сейчас болело, и боль в котором превращалась в пустоту, я шагнула вперед…

Но вместо светлого песка моя нога опустилась в ярко-синий портал, который вывел меня прямиком на поле позавчерашнего сражения.

Сердце от страха сжалось. Я дёрнулась назад. Дыхание перехватило. И, растерявшись, я не знала, что мне делать дальше. Почему я здесь… Я даже не подумала, кто мог это сделать.

Я забыла в тот момент обо всем. Что умею телепортироваться, и могла бы запросто убежать отсюда. Не могла вообще думать. Ноги словно вросли в чёрную спёкшуюся землю. И, попытавшись сделать шаг, я пошатнулась.

Вновь те жуткие образы, картины возникли перед глазами. Несмотря на то, что уже ничего не напоминало о том дне, кроме рытвин и выжженной земли. Все тела наших были захоронены, а пепел от Отродий Шадар развеял… Но мне казалось, что я опять вижу безжизненные взгляды… Кровь…

— Мой цветок, — разнёсся голос Тёмного Бога по полю.

Вздрогнув, я посмотрела на высокую фигуру в плаще, будто обласканную тусклым светом первых лучей луны. Его кожа, как и в тот день, светилась изнутри. Отчего он казался нереальным. Ненастоящим.

Однако же я видела, как легкий ветерок колышет его темные волнистые волосы, какая сильная грусть сейчас плескается в его глазах.

«Прости, что привел тебя сюда, — уже шепотом, ласковым и нежным, раздались его слова в моей голове. — Но я вижу, как ты все глубже и глубже погружаешься в пучины отчаяния. Та боль, что ты испытала в тот день, клокочет внутри тебя. Однако ты не выпускаешь её. Желая быть сильной, чтобы никто не понял, как ты страдаешь, ты всё сильнее вредишь себе».