Гонки на маршрутных такси - Константин Владимирович Игрунов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Спутник купчихи Нечетовой невозмутимо прошагал за ней.
– Ничего, это бывает… Бывает… – пробормотала экскурсовод, когда героиня портрета удалилась. – Перейдём к следующей картине.
Рассказы Михаила Шахова, найденные в квартире Алика Лунца следователем Васнецовым.
Верёвочка.
Последние несколько недель шеф-редактор Алик Лунц занимался отбором новых ведущих на «Радио Фокс». В ожидании очередной претендентки он, сидя за своим рабочим столом, просматривал новостные сайты Интернета. «Новая жертва радиоманьяка», – прочитал про себя Лунц выделенный заголовок. Подробности его не интересовали. Лунц и так знал, о чём идёт речь: неизвестный преступник ежедневно убивал молодых радиожурналисток. Эти сообщения появились как раз в те дни, когда шеф-редактор начал работу по просмотру, а точнее говоря – по прослушиванию, женщин, которые могли бы стать новыми ведущими «Радио Фокс».
Надо сказать, что Лунц был очень аккуратным человеком и не любил случайных совпадений. Более всего он не любил фильм «Чужие», так как внешность героя этой кинокартины и внешность Алика Лунца практически полностью совпадали. Аккуратность шеф-редактора сказывалась также и в том, что он всегда чисто одевался, регулярно сбривал волосы на голове, тушил окурки только в пепельнице, а красное вино, к которому испытывал немалое влечение, допивал всегда до донышка, невзирая на ёмкость сосуда.
Алик протёр очки, снова надел их и глянул на часы. «Пора бы ей уже и появиться…» Очередная претендентка на вакансию запаздывала, и Лунц, закурив сигарету, ещё раз перечитал сводку новостей для часового выпуска. Эту сводку шеф-редактор готовил исключительно сам, не доверяя никому строки, которые должна была прочитать, возможно, новая ведущая «Радио Фокс». Однако в то, что этой новенькой станет сегодняшняя претендентка, Алик не верил. Простая верёвочка, кусок шпагата для перевязки и переноса коробок, подсказывала ему, что ни сегодня, ни завтра отбор ведущих не закончится. Алик провёл пальцем по верёвочке, аккуратно сложенной рядом с монитором его компьютера.
Зазвонил телефон, и секретарь сообщила шеф-редактору о появлении в приёмной девушки, которая пришла пробоваться на должность ведущей. «Пусть пройдёт», – как всегда, бесстрастно ответил Лунц. Претендентка оказалась весьма миловидной особой, но шеф-редактор не коснулся взглядом ни её лица, ни затянутой в джинсы и топик фигуры. Шея! Только шея гостьи интересовала Алика Лунца! Сколько женских шей повидал он за эти недели: нежных девичьих и породистых дамских, длинных, как у лебедя, и коротких, как у панды, бледных и краснеющих, с родимыми пятнышками и без. «Красной полосой через все выпуски новостей…» – этот журналистский штамп начинал вертеться в голове шеф-редактора, как только он видел женскую шею. Красная полоса… Как она будет смотреться… Впрочем, ничего особенного в шее новой претендентки Лунц не увидел. Разве только его смутила заметная припудренность…
Алик вспомнил, как, обучаясь в театральном институте, он играл в учебном спектакле Отелло. Шея его партнёрши тоже была постоянно в пудре, и в перерывах между репетициями Лунцу ужасно хотелось вымыть руки. Работа в этом спектакле чрезвычайно развила у Алика силу и гибкость пальцев, и зрителям казалось, что актёр душит актрису по-настоящему. Актриса действительно теряла сознание от недостатка кислорода и при этом… при этом чувствовала оргазм. Её однокурсник Алик Лунц стал первым мужчиной, к которому эта Дездемона испытала глубокую, женскую, звериную страсть самки. На последнем курсе они поженились.
На похоронах жены, глядя на её бархатную аристократическую шею и понимая, что никогда, никогда он не будет сжимать её в любовных объятьях, Алик дал себе слово не дотрагиваться и до других женских шей. Когда гроб подняли, чтобы опустить в могилу, с его крышки упала верёвочка. Откуда и зачем она взялась, было непонятно, но Алик почему-то поднял её и положил в карман пиджака. Больше он с верёвочкой никогда не расставался.
С тех пор прошло много лет, и многие женщины провели прекрасные ночи с Аликом Лунцем. Он нежно ласкал их красивые груди, плечи, ягодицы… Но ничто не могло сравниться с прикосновением к шее! Однако Алик оставался верен памяти своей незабываемой Дездемоны, о которой ему каждый день и каждый час напоминала верёвочка.
После смерти супруги Лунц ушёл из театра и подался в радиожурналистику, быстро сделал там карьеру и занял должность шеф-редактора «Радио Фокс».
– Здравствуйте, здравствуйте, читал я Ваше резюме, – с лёгкой иронией, но вполне миролюбиво, заговорил шеф-редактор с вошедшей претенденткой. – Мне кажется, Вы нам подходите, а вот подойдёте ли Вы нашему микрофону?
– А что, у Вашего микрофона тяжёлый характер? – попыталась поддержать иронический тон Лунца девушка, однако её шея, как заметил Алик, при этом смущённо зарделась.
– Да нет, характер у него не тяжелее верёвочки, – Лунц показал взглядом на названный предмет. – Главное, чтобы Вы умели правильно дышать. Многие люди, даже профессиональные актёры, со сцены говорят хорошо, а перед микрофоном начинают задыхаться.
– У меня есть опыт! – девушка немного обиделась.
– Даже если и нет! Вдохновение иногда имеет преимущество над профессионализмом. – Процитировав Ганса Горбигера, шеф-редактор снова глянул на шею журналистки. – Однако перейдём к делу.
Лунц объяснил девушке, что и как она должна прочитать в ближайшем выпуске новостей.
– Это Ваше первое задание, и, надеюсь, оно не станет последним, –
проговорил шеф-редактор, хотя думал он уже совершенно иначе.
Претендентка зашла в смежную с кабинетом эфирную студию и, сев в кресло, надела наушники. В эфире прозвучала часовая отбивка, ведущая начала читать.
Дверь студии оставалась открытой, и Алик не сводил глаз с подрагивающей при движении голосовых связок женской шеи. Верёвочка тем временем, как бы сама собой, накручивалась концами на кисти рук шеф-редактора.
Последней новостью в каждом выпуске стояло сообщение об очередном преступлении неизвестного маньяка. «Сколько могут продолжаться эти убийства? – такой вопрос Алик задавал себе каждый раз, когда слушал новую претендентку. – А девчонки всё идут и идут… Я бы на их месте забыл, что я имею хоть какое-то отношение к радио, что я, вообще, умею говорить в микрофон, а они… Хотя откуда им знать? Они, наверное, на городской пляж выходить боятся».
Городской пляж в последнее время совсем обезлюдел: трупы радиожурналисток находили каждое утро именно там. И хотя полиция утверждала, что смерть настигала девушек вовсе не в воде и даже не на территории пляжа, именно побережье стало ассоциироваться у жителей города с этими загадочными убийствами. «Их голоса жили в волнах радиоэфира, а морские волны приняли их
