Разборки в Японском море - Михаил Серегин

Рок похлопал боцмана по плечу и, развернувшись, направился в ходовую рубку.

– Курс на Серафиму, – сказал он Немцу. – Не доходя двух миль до южного шкентеля встать на якорь. Пусть Назарет, как только увидит остров на радаре, доложит мне. Я буду у себя.

Рок задремал. Его разбудил голос Назарета в динамике. «Вэндженс» стоял на якоре. Рок поднялся с люли и вышел на палубу. Там его поджидал Череватенко. Он напряженно вглядывался в темное пространство. Наконец заметил светлое пятно. Затарахтел лодочный мотор. Лодка пошла на сближение.

– Прибыли, кэп, – встретил боцман Рока. – Я сказал ребятам, что у тебя кое-какие дела. Они ужинают. Ким опять переперчил, – недовольно добавил он.

– Думаю пробыть на острове не более трех часов. Связь будем поддерживать по телефону. После ужина всем – отдыхать.

– Я сказал им, какое у нас на завтра назначено мероприятие, большинство – за, хотя знают, что им ничего не перепадет, – печально вздохнул боцман.

– Ну и отлично. – Рок тоже смотрел в темноту, где внизу, с заглушенным мотором качаясь на волнах, белела подплывшая лодка.

– Рок! – донесся до Сергея разорванный ветром голос Валентины.

Он увидел, что в лодке с ней только один матрос. Боцман сунул Сергею в руку что-то твердое и холодное. Это был «вальтер».

– На всякий случай, – улыбнулся Червь. – Не пойму, зачем ей понадобился этот остров. Там же всю жизнь и был только рыбачий поселок.

– Говорят, Михей вел там какое-то строительство, – пожал плечами Рок.

– Сухопутный вариант «Куража»? – усмехнулся боцман.

– Ро-о-ок! – снова донеслось с лодки.

Боцман еще раз взглянул на капитана и вызвал Лешку – спустить трап.

– Да не переживай ты так! – хлопнул Рок боцмана по плечу. – Все будет нормально.

Боцман машинально кивнул. Рок помахал ему, едва спустился в лодку и уселся на банку.

– Не думал, что ты такая отчаянная, – сказал Рок Валентине, покосившись на сопровождавшего ее матроса. – Что там на острове, засада? – улыбнулся он.

– Увидишь, – загадочно улыбнулась Валентина.

На голове у нее был шелковый платок, завязанный как у леди, привыкшей кататься на автомобиле с откидным верхом. С запада шли тяжелые дождливые облака, поднялся довольно сильный ветер.

– Тебе не хватает солнцезащитных очков, – пошутил Рок.

Матрос завел мотор, и лодка, легко рассекая пенную волну, понеслась к берегу.

– Я чувствую себя так, словно меня кто-то хочет насильно высадить на необитаемый остров и приобщить к уделу Робинзона, – пошутил Рок.

– Тебе ничего не грозит, – Валентина кивнула в сторону замершей громады «Вэндженса».

– Да, – усмехнулся Рок, – Дудка не промахнется!

– Только поэтому ты и едешь? – с капризным выражением лица спросила Валентина.

– Не только, я привык рисковать, – снова заулыбался Рок, – а тут такой случай!

Вдали показалась еще более темная, чем окружающее водное и небесное пространство, кромка земли, сумрак которой был кое-где трачен бледными огоньками. Вскоре лодка Валентины уже швартовалась к дебаркадеру, возле которого качалось по меньшей мере десять лодок. Сойдя на берег, Рок с удивлением увидел несколько кафе, освещенных стоящими на стойках фонарями, цивилизованный пляж, огражденное толстой цепью пространство, где хранились шезлонги и зонтики. У самой воды на пластмассовом стуле сидел хмурый мужик, очевидно, сторож. Он неприветливо покосился на вновь прибывших, но как только узнал Валентину, поспешил к ней навстречу, стараясь придать своей помятой и небритой физиономии видимость радостной благожелательности.

Из кафе, перемигивающихся всполохами света, булькая и захлебываясь бешеным ритмом, неслась жизнерадостно-примитивная музыка. Пьяная парочка, желая, очевидно, уединиться на пляже, вышла из кафе шаткой походкой и направилась к воде, но, заметив сторожа, а также вновь прибывших, резко свернула за деревья. Местность была гористой, и на самой вершине занимающего две трети острова холма, поросшего елью и сосной, величаво высился гостиничный комплекс. В здании было всего три этажа, но, построенный с размахом, да к тому же на самой вершине, он производил грандиозное впечатление.

– Развлекаются, – вздохнула Валентина.

На берегу их ждала охрана – два дюжих молодца, одетых в черные брюки и белые майки. Рок заметил, что оба носят наплечную кобуру, которую не скрывали под куртками и пиджаками.

– Этот остров принадлежит Михею? – догадался Рок.

– В некотором роде, – уклончиво ответила Валентина.

На ее лице отразилось недовольство – очевидно, ей не хотелось распространяться на эту тему.

– Вносит посильный вклад в благоустройство края, – с иронией продолжил Рок.

Они пересекли песчаную полосу, вышли на асфальт.

– Пройдемся пешком – тут недалеко, – улыбнулась Валентина, проигнорировав насмешливое замечание Сергея. Два телохранителя – матрос остался на берегу – следовали за ними.

– Там веселятся друзья брата, коллеги, приезжающие из центра, – объяснила Валентина, видя, что Рок все время смотрит на гостиницу. – А там, – показала она подбородком вперед, – за небольшой горкой – мой домик. Его отсюда не видно, – добавила она.

– Таинственный Сераль, – усмехнулся Рок. – Там же был рыбачий поселок, – удивился он.

– Жители поселка получили квартиры кто где: одни на материке, другие на Таруте.

– Представляю, что это за квартиры, – состроил кислую гримасу Рок, – какие-нибудь лачуги и хрущевки.

– А что их ждало тут? – с вызовом произнесла Валентина. – А теперь здесь все по-другому…

– Братва отдыхает на горе, народ попроще – внизу, – хрипло рассмеялся Рок, – а сестра авторитета – в скромном коттедже с видом на море.

Рок с усмешкой обозревал «фазенду» Валентины. Она была отделена от прочего острова сеткой-рабицей, выступавшей на несколько десятков метров в море. Валентина подалась вправо, туда, где находились охраняемые вооруженными до зубов молодцами ворота. Проникнув на территорию, Рок на миг остановился. Перед ним открылось в высшей степени приятное и покойное зрелище – двухэтажный особняк в двухстах метрах от воды, к которому вели два пандуса. Над пандусами располагалась беседка, с высокими колоннами и полукруглой крышей. По краям – нечто вроде садиков, за ними, по обоим склонам холма, взбирались хвойные деревья. Мохнатые лапы ближних из них таинственно нависали над самыми удаленными от беседки участками сада и придавали ландшафту завершенность и некую сказочность. К дому вела массивная, отделанная мрамором лестница.

– Страна чудес, – восхитился Рок, оглядывая причал и пляж. – Это, насколько я понимаю, твой личный пляж?

– Да, – со скромным видом кивнула Валентина.

Они направились к дому. Поднимаясь по лестнице, Рок различал внизу дремотную мглу папоротниковых зарослей, а за ними – дверь в подземный гараж. Гулявший над морем ветер долетал сюда ослабленным и усталым. Он без всякого старания шевелил папоротники и окончательно терялся в игольчатом изумруде сосен и елей.

– Только павлинов не хватает, – усмехнулся Сергей.

– Не хватает бассейна, – сделав серьезное лицо, возразила Валентина, – но это дело недалекого будущего.

– Я просто уверен в этом, – съязвил Рок.

Возле парадной двери их ждали еще два бугая, одетые в неизменные черные брюки и белые майки. С наплечными кобурами.

– Похоже на загородную резиденцию колумбийского наркодельца, – прокомментировал Рок, входя в особняк.

Здесь произошла рокировка. Сопровождающие их телохранители остались у дверей, а два других, охранявших вход, – вошли следом за Роком и Валентиной.

– Теперь ты видишь, как любит меня брат, – самодовольно улыбнулась Валентина, – ничего для меня не жалеет.

Рок промолчал. На него нахлынули воспоминания. Он вспомнил те далекие времена, когда они с отцом, отправляясь в погожие летние дни на рыбалку, частенько заходили на Серафиму. Он играл с детьми местных рыбаков, купался, грелся под лучами ленивого июньского солнца, а отец, куря папиросу за папиросой, болтал с рыбаками, потягивая пиво. Остров был каменистым, в иных местах неприступным. Это теперь навезли песок, сделали пляжи…

Маленькому мальчику Сереже казалось, что конца и края не будет этой вольготной беззаботности, этим овеянным морскими ветрами дням. А вот теперь след тех людей, которых когда-то знал он, Рок, и его отец, растаял в воздухе, растворился в кислоте всеобщей меркантильности и наживы. Эта кислота разъела человеческие сердца, испепелила его грезы, сожгла его надежду.

– Проходи, что ты замер? – Валентина открыла ведущую в просторный холл дверь.

Рок очнулся. По контрасту с его ностальгическими воспоминаниями лицо стоявшей перед ним женщины выглядело до отчаяния четким и динамичным, словно развеянная пыль и песок истекших лет сплавились на миг в этот белый овал. Рок поморщился. Ему стало тяжело.