Ленинград. Дневники военных лет. Книга 1 - Всеволод Витальевич Вишневский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я думаю, что смогу сделать вещи и более значительные. Мысли обращаются к родному городу — его истории, его славе, его трагедии.
Шесть «илов» сделали новый налет — штурмовали три транспорта. Немцы бьют с палуб и с мостиков. Летчик Новицкий получил прямое попадание «в лоб» — снаряд пробил бензиновый бак (!), но бензин не вспыхнул (?). Два транспорта как будто подожжены. Наблюдал возвращение летчиков. Садились чисто, отстал шестой. У трех — пробоины-попадания. Ремонт будет сделан быстро, но сюда нужны ПАРМ — ремонтные мастерские.
Беседа с Героем Советского Союза Карасевым. Это строевой летчик, весьма опытный, думающий над тактикой штурмовиков, работающий над обобщением опыта… Из витебских крестьян… Биография чистая… Говорит простовато… Цифровые данные его эскадрильи внушительны: 75 танков, 450 автомашин, до 25 кораблей и транспортов и т. д.
17 июня 1942 года.
Встал в 10 утра. Переменная погода. Читал. Затем на аэродром.
Была штурмовка по каравану противника, но без особых результатов. Чем ближе присматриваюсь, тем больше вникаю в суть. Штурмовики еще недостаточно знают морское дело, иногда определяют типы судов с ошибками, путают, а удары пулеметные и пушечные производят неплохо. Штурмовики, по-моему, не вполне приспособлены для действий против крупных морских целей. Им не мешало бы пройти специальный морской курс…
Переброски немцев в Финляндию идут все время. Очевидно, у них готовится концентрический удар: Карельский перешеек — Нева — Ленинград.
Приехала С. К. на час ко мне. Бодрая, загорелая…
Видела стрельбы фортов, налеты, гибель четырех немецких самолетов, сбрасывание парашютных мин, взрыв катера с пятьюдесятью моряками на мине и пр. Рисовала, обветрилась. Молодец, работала более двух недель. Хорошо побеседовали…
Днем спал. Все было бы хорошо, но опять идет кровь.
Днем сделал запись беседы с летчиком Кожиным.
Вечером сделал доклад личному составу базы. В конце доклада поставил ряд задач об усовершенствовании базовой службы: маскировка, обслуживание, дороги и пр. Все это тут не на высоте. Лень-матушка…
Командира авиаполка вызывали в Кронштадт в Военный совет. Пробрали и командующего ВВС КБФ за все организационные недостатки в авиации… Таким образом, некоторые мои критические соображения подтверждаются.
18 июня 1942 года.
…Говорил с одним летчиком — девичье чистое лицо, скромен, как девушка… Но это так кажется: он капризен, кричит, требует звания дважды Героя и пр. Но «для истории» — скромен.
Янки громят нефть Румынии. У них была вынужденная посадка в Турции. А может быть, посадка с целью?
Итоговая беседа с командиром и комиссаром авиационного полка. Ужин, какая-то водка с бензином… Я, выпив, шучу: «Сейчас взлечу».
Тепло расстались, и на мотоцикле в Ленинград.
…Ленинград огромный, мощный, он будет жить!.. Два ангела над ним: один над Петропавловской церковью, другой — над столпом Александрийским, и над ними… истребители ПВО…
К одиннадцати часам вечера — в Пубалт. Вдали, где-то за Кировским проспектом, закат. Когда-то, в 1922–1923 годах, я называл этот проспект «Дорога моего счастья».
Душевная беседа с С. К.
19 июня 1942 года.
Работаю, дождливый день…
К двум часам поехал в Экипаж делать доклад мобилизованным во флот девушкам. 90 процентов комсомолок: аккуратные, дисциплинированные, здоровые — с Волги, с Севера и с Урала. Хороший народ. Будут работать связистами, в клубах, канцеляриях, библиотеках и пр. Это освободит до трех тысяч моряков.
Готовлю радиостатьи, заданий много.
Севастополю исключительно трудно. Бьют осадные сверхтяжелые немецкие орудия; разбит водопровод. Доставка морем в летние короткие ночи трудна. Положение считается очень тяжелым.
Под Харьковом наша армия, бывшая в окружении, вырвалась шесть дней тому назад.
Концентрация наших войск на Брянском, Западном, Калининском фронтах, концентрация и у немцев.
Были товарищи из Москвы… Москва бодра, все в движении, лучше с продуктами, много огородов и пр. Все баррикады, укрепления в черте города убраны. С 4 апреля были всего одна-две воздушные тревоги.
Письмо от Тарасенкова… Послал ему рекомендацию в партию.
Усталость, но, преодолев ее, сел, написал радиоречь к 22 июня — годовщине войны…
20 июня 1942 года.
Скупые сводки. Севастополь держится.
Писал радиоречь-памфлет «Они проклянут этот день» (о 22 июня 1941 года, о врагах). Вчера же написал еще одну краткую радиостатью. Работал с подъемом, но потом быстрое утомление и головная боль.
…Работаю над письмом в Военный совет.
Обстрел, слышен свист снарядов, бьют по Выборгской стороне.
Сильная усталость, — видимо, трата сил несколько больше, чем питание и отдых.
Все время в голове остаточные мысли и темы о 22 июня.
У А. Штейна в «Астории» — в честь полученного им ордена Красной Звезды. Было мило: собралась балтийская группа писателей, Фадеев, Ольга Берггольц и другие. Шутили, пели, сидели до утра. Ели хлеб, лук, сомнительную колбасу, кашу, шемаю. Фадеев необыкновенно душевно, тепло говорил обо мне…
21 июня 1942 года.
Дождливо… Усталость…
К годовщине войны поработал: большой очерк, две радиостатьи, статья-обзор о КБФ, доклады и пр.
Сегодня написал днем лирическую статью о душе Ленинграда… Послал ее в «Ленинградскую правду».
В 6 часов 30 минут — на радио, литературная передача для Балтфлота.
Затем — речь на митинге-собрании в Доме Красной Армии. Были представители Ленинградского фронта.
Началось наше наступление на Брянском фронте.
