Альфа Волк - Ольга Манилова

Каин обрывает собственный выдох, выпрямляется и направляется ко мне.

Но я выставляю перед собой руку.

— Лучше постой, лучше там. Ты… Ты!

— Не говори глупостей! — вскипает он, но останавливается лишь когда между нами остается шаг.

Пытаюсь подобрать слова, не сводя с него глаз. Уголки губ опущены, словно невидимыми шрамами проедая кожу. Отметины на веках до сих пор не посветлели, и теперь придают ему еще более мрачный и гневный вид.

Каин Рапид. Говорят, самый сильный Альфа континента. Но точно самый жестокий. Я теперь знаю это точно.

Злые слезы брызгают у меня из глаз, хотя я стараюсь их сдержать. Он едва ли не рыпается в мою сторону, но я топаю ногой, вложив в движение всю силу собственного тела.

Он издает тихое рычание, и его рука повисает в воздухе.

Как же, Омеги ведь должны во всем повиноваться своим Альфам. А ему приходится спорить со своей. Хотя я даже физически «нет» не могу произнести прямо в его адрес. Этого и так достаточно!

Я вспоминаю. Необъятная пасть, с бесконечным рядом клыков. Чудище всегда выглядело таким озлобленным, когда приходило ко мне. Его лапы двигались вразнобой, а рыки вызывали дикий ужас.

— Это ты, — дрожащим голосом начинаю и сжимаю кулаки сильнее, — все это время… бояться стоило только тебя! А не Волка! Вот кто чудовище! Не Волк, и не Альфа, а ты!

— Да, — его неровные губы расползаются в гнусной улыбке, — так и есть. А ты что предполагала? Только я тебя делить с ним не буду и не отдам. Ты — только моя, Яна!

— Делить? — я задыхаюсь. — Даже поговорить с ним не удается! Ты несправедлив и жесток к нему! Я понимаю… понимаю, всем сердцем, что тебе приходилось долго скрываться, годы и десятилетия. Тебе, наверное, пришлось пожертвовать… Но откуда такая жестокость?

— Ты меня слышала, — качая головой, словно я даже не заговаривала сейчас, — ни с кем тебя делить не буду. А скотине еще долго приходить в себя.

— Скотине? — шепчу. — Каин, это часть тебя. Да это мог бы ты полноценно быть! Возможно, собственными действиями ты превратил его… он даже не в состоянии говорить!

— Достаточно! Не думай о нем больше!

— Отмени приказ, — я чеканю слова.

— Что? — он прищуривается, и издает короткий смешок. — Отменить? И ты с ним опять всю ночь ворковать собираешься?

Мои локти оказываются в его ладонях, мы смотрим друг на друга сосредоточенно.

И я в его взгляде как по уступу взбираюсь — добраться бы, добраться бы наконец-то до самого верха, до истинной сути.

— У жесткости должен быть предел, Каин.

Я теряю контроль над собственным голосом, а он наблюдает как мои губы двигаются.

— Несоразмерно и невыносимо жестоко, Каин. Как и с теми мужчинами… Не стоило так поступать с ними. Какие бы мерзости они не думали или говорили, они ничего не сделали плохого. Как и волк!

— Ты и их защищаешь, — срывается его голос, а ладони на моих руках деревенеют. — Их тоже! Ты меня учишь как поступать? Ты — доверчивая сопля! Да я пощадил тех инженеров!

— Нет и нет. И я не учу. Жестокость очевидна. И если бы ты…

— Я не намерен объяснять все свои поступки и оправдываться перед тобой!

— Передо мной? — медленно повторяю я.

Мне кажется, Каин сейчас встряхнет меня, но он сдерживается. Исходящие от него эмоции невыносимы, и я резко опускаю руки, чтобы высвободиться из хватки.

— Так тому и быть, — приглушенно, но уверенно заканчиваю я. — Не оправдывайся.

Его голос достигает меня как гарпун с отравленным наконечником, впивающимся в спину.

— Немедленно повернись и подойди ко мне, Яна.

И очевидно, что Рапид находится на пределе очередного Альфа-приказа. Нет и нет. Пускай остынет. Моя невинная «ночь» с волком поплавила ему мозги.

— Мне нужно проверить квартиру, все ли там в порядке. Естественно, Дейс отбудет со мной, как и Альфы.

Дейс — глава моей охраны. Мы с ним не разговариваем, но его аура не раздражает. Он — спокойный на вид Альфа.

— Ты не сможешь нарушить Альфа-приказ, — частит он басом, когда я собираюсь выходить. — Не получится обойти мой приказ и нянчиться с волком снова.

Провиденье, он совсем перестал соображать.

Бросаю на него короткий взгляд. Сердце сжимается, будто в капкане застряло и хочет вырваться наружу.

— Не получится, — мягко напоминаю, — потому что ты — это он, и если тебя не будет рядом, то и его тоже.

Вжимая голову в плечи, Каин будто морщится, явно обдумывая услышанное.

Он не сдвигается с места, когда я покидаю комнату. И не догоняет меня у выхода.

Верно.

Каин обрушивает что-то в квартире, когда я закрываю за собой дверь. Вслушиваюсь некоторое время, но по ту сторону остается лишь тишина.

Предстоит нелегкая ночь: я давно подозреваю, что после обоюдных укусов в сердце мы не можем находиться порознь долгое время.

Теперь осталось проверить эту теорию.